📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгСовременная прозаКомандовать парадом буду я! - Михаил Барщевский

Командовать парадом буду я! - Михаил Барщевский

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 44 45 46 47 48 49 50 51 52 ... 191
Перейти на страницу:

– Почему так поздно?

– Так завтра последний день! – Вадим хоть и привык к постоянному недовольству заведующего, но сейчас уж совсем повода не было. Наоборот, пришел накануне крайнего срока.

– Позже, Вадим, позже. Я сейчас занят! – В кабинете заведующего действительно сидели погруженные в думы адвокаты: «партайгеноссе Эс», председатель профкома Мотывиловкер, Тадва. Только тут до Вадима дошло, что он вперся на «совет посвященных».

Вадим ретировался.

Минут через пятнадцать Осипов опять отправился к Марлену Завтра заезжать в консультацию в его планы никак не входило.

Марлен уже ушел на партсобрание в «Красный уголок». До того, как бывшую коммуналку отдали под юридическую консультацию, здесь располагалась кухня этой типичной «Вороньей слободки». Вадиму не раз представлялось, что именно здесь Васиссуалий Лоханкин ночью добывал пропитание… «Волчица ты, тебя я презираю…» – сразу слышалось откуда из-за бюста Ленина, который стоял теперь на том месте, где раньше, в коммунальный период, Вадим был в этом уверен, сосредотачивались помойные ведра обитателей коммунистического жилья.

Все сидели чинно, делая вид, что слушают. Парторг, стоя, делал доклад. «Как мать вам говорю и как женщина! Который год я вдовая, все счастье мимо! Но я стоять готовая за дело мира! Как мать вам заявляю! И как женщина!» – не к месту вспомнились Вадиму слова из любимой песни Галича. Улыбаясь собственным мыслям, Вадим тихо подошел к Mapлену и положил перед ним 7 карточек, ждавших автографа заведующего.

Марлен не прошептал, прошипел:

– Я же сказал – потом!

Неожиданно доклад прервал возглас:

– Вадик?! Привет! Ой, извините меня, пожалуйста, товарищ Соловьев! Однокурсник! Сорвалось. Продолжайте, прошу вас!

Все недоуменно посмотрели почему-то не на говорившего, а на Вадима. Будто кто-то, так, между прочим, обратился к Осипову:

– Здравствуйте, Леонид Ильич!

Вот уж Брежневым себя Вадим в консультации никогда не ощущал. Остапом Бендером, знал, за глаза его иногда называли. Но такие взгляды? Как на генсека?!

Растерявшийся Вадим, так и не сообразивший, кто его окликал, стал, пригнувшись, пятиться к выходу, будто пробирается между рядами, опоздав к началу спектакля.

– Подожди меня, Осипов! – Тот же голос. Только сейчас Вадим понял, кому он принадлежит. Молодой парень, чуть старше его. Знакомые черты, но где он его видел и видел ли вообще, Вадим не припоминал.

Тотчас до него дошел смысл обрывочных фраз, услышанных краем уха в кабинете Марлена. «Новый инструктор…», «В райкоме говорят – из молодых да ранний», «Какого черта его к нам понесло?»

– Осипов, Вадим Михайлович! Подождите, если товарищ просит! – зычно скомандовал Марлен. Точь-в-точь старшина, повторяющий рядовым приказ лейтенанта. Будто они глухие и сами не слышали.

Через час в кабинетик Вадима, который, чтобы время зря не шло, отписывал ходатайства по завтрашнему делу, заглянул «Эс-Эс».

– Так вы знакомы с нашим новым инструктором райкома, Вадим Михайлович? – Тон «эсэсовца» был, что называется, медоточивым. А выражение глаз почти как у подзащитных Вадима по самым тяжелым уголовным делам – «Помоги, спаситель!».

– Он со мной – да, а я с ним – пока не знаю! – Вадим считал, что пошутил, а Соловьев понял так, что его на место поставили.

– Извините, что помешал, – в полупоклоне Соловьев задом отшагнул к двери, благо недалеко. – Валерий Александрович ждет вас в «Красном уголке»!

Дверь закрылась.

«Слава богу, теперь я хоть знаю, как его зовут!». Вадим отправился в бывшую коммунальную кухню.

В «Красном уголке» сидели новый инструктор райкома и Марлен.

– А ты ведь меня не узнал, признавайся, Вадим! – радостно, с открытой улыбкой на лице обратился к Осипову молодой партийный наставник.

– Да ты что, Валера? – Вадим был само радушие, хотя, по правде, всматривался в инструктора, пытаясь вспомнить, где же, черт побери, они встречались. – Просто не хотел демонстрировать свое знакомство с большим человеком…

– Ну, не буду вам мешать! – То ли Марлен решил проявить деликатность, то ли использовал момент, чтобы культурно свалить.

– Хорошо, Марлен Исаакович. До встречи, – не поворачивая головы, произнес Валера. – А почему тебя на партсобрании не было? На собрания, Вадим, надо ходить!

– Так я же не член партии! Кто ж меня примет?!

– А ну-ка садись, поговорим. Лучший студент нашего курса и не член КПСС? Это неправильно. – Трудно сказать, Валера завуалированно напомнил Вадиму, откуда они знакомы, или просто проговорился. Но теперь Вадим сразу вспомнил – был у них на курсе такой милиционер, кажется, в отделе по охране метрополитена работал, хороший парень, семейный. Потому и учился слабовато. Не в его, Вадима, группе, а в другой, составленной из великовозрастных студентов. Потом Вадим вспомнил, что встречался он с Валерой несколько раз у декана, когда тот собирал старост групп. На поточной лекции, где сидело по 200 человек, они, конечно, друг друга не заприметили бы.

– А о чем говорить? Я для нашей партии не подхожу. Из служащих, наполовину еврей, наполовину немец. – В словах Вадима звучала улыбка, а не обида, хотя ему было что вспомнить и на что обижаться.

– Перестань! Это не имеет ни малейшего значения. Все, о чем ты говоришь, – глупости! – Приветливую интонацию сменила деловитость. – Видишь, Вадим, ты же сам говоришь «нашей партии». Значит, внутренне ты уже коммунист!

Вадим не мог понять – он дурак или прикидывается?

– Тебе сейчас сколько? – Валера достал ручку и блокнот.

– Двадцать восемь, – автоматически ответил Вадим.

– Комсомолец?

– Пока да!

Валера еще что-то спрашивал, записывал. Осипов механически отвечал, а сам при этом предался воспоминаниям.

Работая на пищекомбинате, курса с третьего, Вадим пытался вступить в партию. И хотя работал на производстве, а не в торговле или науке, ничего не получалось.

Райком партии ежегодно спускал квоты – сколько и какой категории трудящихся надо принять. И хотя директор пищекомбината сам несколько раз с курирующим инструктором райкома беседовал, на ИТР (инженерно-технические работники) и служащих квоту не спускали. Рабочие – пожалуйста, инженерно-технические работники, юрисконсульты, бухгалтеры – нет!

Бабушка Эльза при каждой общесемейной встрече не без ехидства спрашивала бабушку Аню, что ж это так, в партию-то Вадика не берут. «В вашу, Анна Яковлевна, партию! Может, не достоин? Или сын изменника родины?»

Бабушка Аня вскипала, говорила что-то про чистоту рядов, про принципиальность отбора. Потом понимала, что сморозила глупость, и замолкала. Но тут вступал Михаил Леонидович:

1 ... 44 45 46 47 48 49 50 51 52 ... 191
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?