Наследница страсти - Бренда Джойс

— На нас обращают внимание, — наконец с неудовольствием заметил Бракстон.

— На меня постоянно обращают внимание.

— Разумеется. Вас трудно не заметить, моя драгоценная леди.

От его ласковых слов ее сердце подпрыгнуло, потом стало падать. Кейт посмотрела на прекрасное лицо, в блестящие глаза и, пораженная, подумала: «Господи, я влюбилась!»

— Вы хорошо себя чувствуете? — спросил он.

Кейт только что влюбилась. Она смотрела на него не в силах произнести ни слова.

— Да, — прошептала Кейт, — я хорошо себя чувствую.

Бракстон улыбнулся и крепко сжал ее ладонь.

— Нам следует вернуться в залу, пока о нас не начали судачить.

— Да, — согласилась Кейт, мечтавшая простоять с ним в этом коридоре всю ночь. Его прикосновение к ее локтю было легким, но Кейт оно показалось собственническим. Бракстон проводил ее в залу.

— Значит, до танца, — сказал он.

— До танца, — ответила Кейт, зная, что ожидание будет бесконечным.

Бракстон поклонился ей и направился к группе эффектного вида джентльменов своего возраста. Кейт увидела Энн, стоявшую с другими девушками, но даже с места не сдвинулась, только смотрела вслед лорду Бракстону. О Господи! Она никогда не думала, что такие чувства возможны. Кейт словно парила в облаках. Она была так счастлива и так возбуждена, что едва стояла на ногах. Господи, Боже мой!

— Так, теперь понятно, кто ей приглянулся.

Кейт привыкла, что ее обсуждают прямо у нее за спиной, и притом достаточно громко. Она замерла, собираясь отойти.

— У нее нет ни малейшей надежды заполучить наследника Коллинзуортов. Эдвард Шелдон никогда не пойдет на мезальянс, а если бы и захотел, отец никогда ему не позволит.

Кейт развернулась и оказалась лицом к лицу с двумя пухлыми матронами в бриллиантовых диадемах.

— Кто такой Коллинзуорт? — властно спросила она, борясь с охватившей ее внезапно паникой.

— Коллинзуорт? — улыбнулась ей седая дама. — Это один из самых богатых графов в этой стране, милочка. А его сын, Эдвард Шелдон, виконт Бракстон, — его наследник. Разве вас не представили друг другу?

Кейт, ничего не видя, смотрела на нее. Сердце колотилось оглушительно. Виконт Бракстон, наследник Коллинзуортов, самый богатый граф в этой стране. Нет. Все будет хорошо, потому что Кейт верит в настоящую любовь и она нашла то, чего ждала всю жизнь.

Кейт повернулась.

Эдвард смотрел на нее, явно чувствуя что-то неладное. Его взгляд был озабоченным, вопросительным.

Ради самой жизни Кейт не могла улыбнуться. И не могла отступить назад от того обрыва, на краю которого оказалась. Ей подсказывало это ее сердце.

Они приехали в Йорк ко времени вечернего чая и остановились перекусить у одного из пабов.

Когда официантка принесла им сандвичи, лепешки, джемы и чай и они утолили первый голод, Джил спросила, что означала фраза Алекса в доме для престарелых — что если любовником Кейт был Эдвард, это многое объясняет.

Он внимательно посмотрел на нее.

— Если у Кейт родился ребенок — и выжил — и если этот ребенок был сыном Эдварда и вашим дедом, тогда вы правнучка Эдварда Шелдона.

Джил уставилась на него, потеряв дар речи.

— Разумеется, пока мы ничего не можем утверждать, у нас нет доказательств.

Джил молчала как громом пораженная. Неужели Эдвард ее прадед? А вдруг Дженет ошиблась? И не бросить ли сейчас все эти поиски? Ей вдруг стало страшно. Но теперь она тем более не могла оставить поиски Кейт Галлахер. Потому что с ней случилось что-то ужасное.

— В таком случае мы двоюродные брат и сестра? — спросила Джил.

— Нет. — Живой взгляд голубых глаз встретился с ее глазами. — Я никак не связан с Эдвардом. Энн была моей двоюродной бабушкой. Но вот Томасу и Лорен вы в этом случае будете приходиться очень отдаленной родственницей. — Алекс отвел глаза и взял лепешку. — Хэлу тоже.

— Не знаю, что и думать, — вымолвила наконец Джил.

Алекс сжал ее ладонь.

— Джил, у нас нет доказательств, что отцом вашего деда был Эдвард. Если Кейт была пылкой женщиной, то могла иметь нескольких мужчин. Может, у нее вообще не было никаких мужчин. Все это рассказы с чужих слов и домыслы.

— Но ведь она исчезла.

— Да, — мрачно подтвердил Алекс.

Джил смотрела на блюдо с маленькими чайными сандвичами и думала о Кейт. Шестое чувство подсказывало ей, что Кейт — ее прабабка. И между прибытием Кейт в Англию и ее исчезновением прошло совсем немного времени. Значит, если Эдвард был любовником Кейт, то отцом ребенка мог быть только он. Но что же случилось с матерью и ребенком?

— Джил, с вами все в порядке?

— Не знаю. — Она помолчала. — Алекс, я хочу узнать, когда состоялась помолвка Энн и Эдварда.

— Во всяком случае, не до октября 1908 года, иначе об этом упомянули бы в газетной заметке о дне рождения Энн.

— И тогда в последний раз видели Кейт.

— Я захватил с собой свой ноутбук и с удовольствием покажу вам, как пользоваться Интернетом. Так что можете хоть всю ночь сидеть и копаться в архивных файлах.

Алекс подал знак, чтобы принесли счет.

— А пока мы можем съездить в больницу.

Фамилия Престон оказалась весьма известной в этих краях, и им без труда удалось получить разрешение администратора больницы на поиски сведений об одной из пациенток, рожавшей в 1908 году.

— Поскольку пациентка, записи о которой вы хотите найти, уже, без сомнения, давно умерла, ничьих прав мы не нарушим, — полушутя сказал администратор. — Более того, я сам провожу вас вниз, в подвал, где хранятся наши архивы.

Спустя час они действительно кое-что нашли. Алекс вытащил из архивного ящика очень старую папку.

— Вот. Здесь указана пациентка по имени Кэтрин Галлахер, Джил. Она поступила 9 мая 1908 года. — Алекс пере-листнул несколько страниц и вынул свидетельство о рождении. — Питер Галлахер, родился 10 мая, отец неизвестен, мать Кэтрин Аделайн Галлахер.

Дрожа от волнения, Джил схватила свидетельство.

— Мы не знаем, что это наша Кейт, но если это так, то у нее родился сын, названный Питером! — И, помолчав, воскликнула: — Это точно наша Кейт! Она названа сына в честь своего умершего отца!

— Успокойтесь. Может, и так. Ага, вот счет.

Джил застыла.

— Кто оплатил счет? — почти выкрикнула она, ухватившись за сильную мускулистую руку.

Алекс улыбнулся ей.

— Именно это мне и нравится в вас — светлая голова. Вот. Возьмите. Сможете разобрать эту подпись?