Пятно - Владислав Вишневский

— Уже уходите? — Спросила она. Карапуз, не мигая, внимательно смотрел на Цветкова изумрудно чистыми глазами. Цветков улыбнулся ему. Карапуз, ответно расплывшись в улыбке дёрнулся, крепче хватаясь за шею девочки, отвернулся к ней за спину.

— Да, уходим. — Ответил Порогов. — Скажи, пожалуйста, а у вас кто-нибудь из взрослых дома есть?

— Зачем взрослые? Я дома. — Удивлённо заметила она.

— А твои мама и папа…

— …бабушка, — дополнил Порогов.

— А, вы об этом, нет, мама и папа в Москве, на работе, приедут в пятницу ночью, а бабушка на рынке. Из взрослых я только. А что?

— Понятно. А нам бы его портрет…

Резкий звонок телефона, в кармане Цветкова, прервал начавшийся было разговор… Бутуз, на звонок телефона что-то недовольное заверещал, вертя головой, маша руками и дёргая ножками. «Да-да, маленький, правильно-правильно. Это телефон у дяди, тилинь-тиликает», — успокаивающе пропела девочка. Цветков быстро достал телефон, извиняющее скривился. «Да, я слушаю», ответил, и вышел с ним на улицу.

Продолжить разговор сыщики не успели, Цветков вернулся. Неожиданно быстрый и резкий.

— Всё, поехали, — торопливо проговорил он. — Ну дела! Опять команда. — Проговорил он в сердцах, пряча телефон. — Прощаемся! До свидания, девочка! Ух ты, карапуз. — Ласково потрепал малыша по голове. — Пошли.

Порогов удивлённо развёл руками.

— А…

— Потом-потом, всё потом. Выходим.

Не понимая, сыщики вышли… Цветков, не оглядываясь, уже шагал. Его догнали…

— Что там? Что-то срочное, ну?

— Труп? — Спросил Порогов.

— Хуже, — с ёрнической ухмылкой ответил Цветков. — Шеф вызывает. Приказ.

Жизнь в стране шла своим чередом. «Фирмами», подобными той, что принадлежала Владимиру Петровичу, а таких в стране расплодилось преогромное количество, словно клопов в старом диване, регулярно снималась наличка со всех работающих, торгующих, легальных, нелегальных ОАО, ЗАО, ИП, ГУПов, ФГУПов, и прочих предприятий, включая ЮР, и ФИЗ лиц. Одни менты и разные их добровольные и недобровольные помощники с ног сбивались, вели точечную праведную войну с преступностью. Недоедали, ночами не спали, выслеживали, рисковали, накрывали, арестовывали преступные группировки… Другие их «коллеги» — тайно, беспардонно крышевали теневой бизнес, кормились от него. Разными, им известными возможностями, разваливали дела арестованных, отмазывали, выпускали. На этом наживались и адвокаты. Адвокаты не просто наживались, распухали, торгуясь и выторговывая. Показатели преступлений раскачивались как на качелях. Сыпь преступных теневиков покрывала тело страны, хуже заразной болезни. Повальная коррупция — снизу доверху — усиливала позиции преступного большинства. Бабки круглосуточно отмывались. Легализовывались «серые» деньжата, выигранные в подпольных казино. Иные «нувориши», как в западных фильмах, в основном владельцы торговых палаток, вторые-третьи лица разных финансовых учреждений и фондов, бизнесмены первой и второй руки, чиновники, управленцы, депутаты разных уровней, имели возможность поиграть в крутого чела, привезти с собой в подпольное казино секретарш, любовниц, проституток. Многозначительно переглядываясь с ними и с крупье, проиграть пару-тройку тысяч баксов, проглотить несколько фужеров дармового (вроде бы!) коньяка, выкурить сигару, и, выиграв сотню зелени, с «победой» укатить в «номера»… до завтра. Одну треть выручки стабильно давали лохи. Те, толпа придурков, как их за глаза называли организаторы игр, в надежде на джек-пот, подсев на автоматах, как на наркоте, безуспешно, но с уверенность в успехе, раз за разом, потные, с безумными глазами, нажимали на кнопки, дёргали ручки «бандитов», регулярно проигрывали, но… Раз за разом возвращались, и снова проигрывали. Кто не мог оплатить проигрыш, отдавали свои машины, жён, дачи, квартиры, коттеджи вместе с обслугой. Это всё обеспечивали «вежливые» вышибалы Владимира Петровича, Шамана, Шурупа, и других, такого рода «хозяев».

Серьёзные деньги давали девелоперские проекты. Строительный бум приносил большие проценты. Узнав о доходном бизнесе, в него вкладывались все кому не лень. Вернее, кто имел финансовые возможности. Вкладывались структуры от бандитских, до криминально-чиновничьих, не считая тех, кто хотел иметь новое жильё и тех, которые просто вкладывали деньги на стадии нулевого проекта, покупали две-три, когда и одну будущую квартиру, с уверенностью продать её по завышенной цене на стадии завершении или близкой к этому. Просто бизнес, ничего личного. Но, как часто случалось, собрав деньги, руководители строительных компании благополучно исчезали с ними за границей. Мгновенно и за одну ночь. Узнав и осмыслив, вкладчики бесновались, сходили с ума, другие — особо нервные — демонстративно заканчивали жизнь самоубийством, третьи безуспешно бились в закрытые двери брошенных «контор», с рыданиями рвали на себе волосы на голове, разрывали рубахи на груди, демонстрировали перед телекамерами и корреспондентами, включая и зарубежных, себя и ревмя ревущих малолетних детей, оставленных (кровососами-кровопийцами!) без крова и денег… Местные и Центральные власти когда отмалчивались, лениво переадресовывая «гнев» обманутых дольщиков — сами виноваты! мы тут при чём?! — к руководству исчезнувших с деньгами руководителей строительных компаний, когда и к органам милиции. В конечном итоге, и то и другое, для обманутых, не имело реального значения… Правда в последнее время, под давлением общественности, кое-что власти всё же стали брать на себя, обещая разобраться, найти подходящего инвестора, либо подрядчика, возобновить-достроить-перестроить (что-то подобное этому), если дольщики перестанут нервировать чиновников и общественность, создадут спокойную (вменяемую) инициативную группу обманутых, и, главное, сбросятся на нового подрядчика и погасят разницу в подросших ценах на строительные материалы и прочие административно-технические нужды…

Только в одном этом, брошенном руководителями строительных компаний, бизнесе, не считая некоторых других, у Владимира Петровича, например, «зависли» серьёзные деньги. Их нужно было непременно возвращать. Воз-вра-щать! Что, конечно же, по понятиям. Инвесторы, вложившие не хилые бабки через административные возможности «фирмы» Владимира Петровича, «мягко» намекали на безусловный возврат. Так же считал и Владимир Петрович. Ему в этом было не так уж и тяжело. Сбежавших искать и не требовалось. Все деньги — так умно когда-то предложил «министр» фирмы Владимира Петровича Михаил Старыгин — пошли через посредников. Только через них. А ими являлись, не больше не меньше, чиновники мэрии, депутаты Госдумы, высшее руководство силовых ведомств, советники депутатов, прокурорские и просто «значимые» в Москве люди.

Они были на виду. Жили здесь же, пусть и в разных местах. От Центра, до Рублёвки и Барвихи. Ездили по тем же дорогам, посещали одни и те же рестораны, фитнес, спа— и прочие спортивные центры, пользовали тех же врачей. И все были наперечёт. Находились в одной компьютерной базе «фирмы» Владимира Петровича. Вместе с должностями, адресами проживания и местом работы, номерами сотовых и домашних телефонов, суммами взятых денег, личными привычками, пороками, слабостями, и прочими негативами… За что легко можно было любого взять за задницу (как игриво замечал Владимир Петрович). Даже если они «слиняют» за рубеж.