Реинкарнатор - Юлия Рыженкова

– Да ты псих! Или накурился? Кого только не берут нынче в Орден… Впрочем, тебя ж еще не взяли. Надеюсь, и не возьмут. Ну если ты такой знаток «Книги мертвых», то должен знать, что у Князя Смерти было Зеркало кармы. Давай, покажи мне его, хочу полюбоваться на совершенное мною добро и зло.

Теперь пришла очередь Кости бледнеть: этого момента он и боялся с самого начала. Надежда убедить словами умерла, а других способов друзья не придумали. Что делать? Достать зеркало и опозориться окончательно или развернуться и уйти? До приезда группы захвата оставалось часа два, может, меньше, и Туманов вроде не пытался сбежать. Эмоции голосовали за то, чтобы уйти, но разум оказался против. Перед ним очень опасный человек, и лучше не выпускать его из поля зрения. Кто знает, что случится в эти два часа?

– Ты хочешь это видеть? – Костя сделал последнюю попытку убедить голосом, интонацией, однако Туманов уже вернул себе уверенность и ответил с обычным сарказмом:

– Конечно! Я полон нетерпения!

Костя медленно вытащил из кармана Анину крышку пудреницы. Вложил ее себе в ладонь и поднял вытянутую руку на уровень глаз Андрея. Сердце стучало так, что заглушало тиканье часов на кухне, в ушах гремел лишь этот набат, поэтому Костя абсолютно точно знал, сколько прошло времени: девять ударов. После чего неведомый кукловод, управляющий выражением лица Туманова, сошел с ума. Вначале, правда, Костя решил, что у него самого, исполняющего роль Князя Смерти, начались галлюцинации.

Туманов посерел лицом и упал перед гостем на колени. Неловко взмахнув руками, задел чашку на столе – ту самую, тончайшего китайского фарфора, из которой несколько часов назад пил ча гао. Фарфор разлетелся мелкими брызгами, встретившись с полом, но Туманов даже не вздрогнул. Он выглядел словно провинившийся раб перед хозяином.

– Князь Смерти… умоляю тебя о милости… Я, Эфраим бен-Хаим, прошу у тебя помощи и защиты!

Костя чуть не запорол роль, открыв рот от удивления. Мелькнула мысль, что его разыгрывают, но специально изобразить такой ужас невозможно. Туманова трясло мелкой дрожью, словно перед ним действительно Князь Смерти. Что он увидел в зеркале?! Костя в шоке продолжал держать зеркало на вытянутой руке и не мог сам в него заглянуть.

– Умоляю, убери его… я не могу больше… – прошептал Туманов, не отрывая взгляда. Из глаз текли слезы.

Костя быстро сунул крышку от пудреницы в карман, за что удостоился благодарственного вздоха облегчения.

Теперь стало заметно, что Андрей Туманов стремительно стареет. Буквально на глазах из подтянутого зрелого денди он превратился в чуть обрюзгшего пенсионера и продолжал дряхлеть.

Костя ощутил запах и схватился за телефон, мысленно выругался, сунул телефон в карман и вытащил коммуникатор «скорой». Туманов умирал. Похоже, от старости. Со скоростью взбесившегося локомотива его догоняли все те годы, от которых он сбегал с помощью молодильных яблок, живой воды и прочих чудес.

Мир привычно сжался до туннеля, оканчивающегося человеком, жизнь из которого стремительно утекала. Когда почуял запах, тяжело отвлекаться на что-то другое, но еще сложнее продолжать играть роль Князя Смерти.

– Я умираю? – Туманов разглядывал тыльные стороны своих кистей: кожа стала пергаментной, обтянув сухожилия, затем покрылась темными пятнами. Страха в вопросе не было, лишь робкий интерес.

– Ты уже давно мертв. Сейчас ты выходишь из Бардо, – холодно ответил Костя. Запах смерти лучше корвалола глушил все эмоции.

– У меня опять не получилось, да? Я снова буду рожден и снова начну поиски выхода из сансары?

– Скорее всего, да. Но у тебя еще есть шанс прервать это. Хотя от меня это уже никак не зависит. Дальше ты пойдешь один.

Туманов кивнул. Он уже успокоился, ужас на лице сменился умиротворенностью и покорностью.

В дверь позвонили, но хозяин квартиры даже не дернулся, так и остался на коленях, хотя физически это давалось ему все тяжелее.

Костя открыл. На пороге стоял молодой кудрявый парень в белой форменной рубашке, но без кителя. Он явно ощущал не холод, а запах. Костя лишь прошипел: «Ни единого вопроса», но так и не понял, услышал ли его приехавший реинкарнатор.

Впрочем, оперативники вопросов обычно не задают, особенно когда у них осталось всего две минуты. Минута – собрать кармограф, минута – сделать запись. Если чуть замешкаться, хоть на одну секунду, человек умрет без слепка.

Касимовский реинкарнатор очень торопился. Костя неотрывно глядел на его тонкие пальцы, собирающие аппарат, и понимал, что тот все делает правильно, но недостаточно быстро! Встроенный за годы работы хронограф в голове с точностью до эталонной отсчитывал секунды, и Костя знал, что реинкарнатор не успевает. Отпихнул парня с криком «я сам!», и теперь уже его пальцы летали над кармографом.

На кнопку он нажал ровно за одну минуту до смерти и только затем перевел взгляд на Андрея-Эфраима. Тот распластался на полу, не в силах подняться, воздух с хрипом выходил из легких, тело будто разваливалось на части, кожа кусками отслаивалась, обнажая мясо и даже кости. Туманов разлагался живьем. Материальная оболочка не выдерживала двухсот семидесяти лет, нагрянувших в течение двадцати минут.

– Благодарю тебя, Князь, – раздалось на грани слышимости. Костя кивнул, и через мгновение кармограф пискнул, поменяв цвет лампочки. Тут же навалились звуки, запахи, эмоции и ощущения. Трупная вонь заполонила кухню. Обычно реинкарнаторы закрывали умершему глаза, но сейчас Костя остановил свою руку на полдороге. Хоронить придется в закрытом гробу.

Оперативник тоже очнулся и с удивлением огляделся по сторонам, но взгляд то и дело возвращался к кучке костей, мяса и одежды на полу.

– Ну что застыл? Звони, сообщай, что у нас тут покойник. Пусть забирают, – с наигранной бодростью распорядился Колесов.

Тот сглотнул и кивнул. Казалось, его сейчас стошнит. Костя и сам держался исключительно благодаря адреналину, пульсирующему по венам вместо крови, так что сжалился над парнем и решил отпустить его. Да и вопросов меньше будет.

– Давай вали отсюда. Нечего тебе тут уже делать. Я сам и медиков встречу, и полицию. Ты сделал главное: успел.

– Я такого никогда не видел…

– Я тоже. Поэтому Орден этим и занимается. – Костя сразу отсек возможные вопросы и домыслы. Расспрашивать члена Ордена о деле у реинкарнаторов считалось дурным тоном, но на всякий случай Колесов все же предостерег: – Не стоит никому болтать о том, что видел.

Кудрявая голова мотнулась: мол, все понимаю. Оперативник быстро, не глядя на труп, собрал кармограф и махнул рукой на прощание. Из коридора донесся его разговор по коммуникатору с медиками, потом дверь хлопнула, и Костя остался один. Была еще одна причина, почему он выпроводил коллегу: хотелось обыскать квартиру. Без свидетелей.

Для начала он обошел все комнаты. Буковый паркет смягчал, приглушал шаги, словно дом еще не понял, что его хозяина больше нет и это идет не званый гость, а Князь Смерти. Двери открывались без единого писка, солнечные лучи пробивались сквозь щели между занавесок, чтобы остаться пятнами на полу. Ни в спальне, ни в кабинете Кучика не оказалось. Ожидаемо, конечно, но проверить стоило. Кабинет заинтересовал особо: если и прятать где-то секреты, то там. Большую его часть занимал массивный дубовый стол по цене годовой зарплаты реинкарнатора – именно за ним Туманов создавал свои шедевры. Сейчас стол был завален шестеренками от часов, а на расчищенном пятачке притулились два крыла будущей механической птицы. Здесь тайник искать бессмысленно, зато в терракотовом секретере у стены, под резной откидывающейся створкой обнаружился ноутбук. Тот оказался запаролен, так что Костя не стал терять на него время. В Ордене разберутся. Многочисленные ящики на ключ не закрывались: возможно, потому, что ничего ценного в них не оказалось. Счета за квартиру, немного денег, сувенирные безделицы… ничего личного, никаких писем или открыток, ничего, что дало бы какую-то зацепку.