Хранители мира Эа. Книга вторая: Новые хранители - Александр Вернер

И ничего не утаивай. Я почувствую, если ты соврёшь. И тогда наш разговор будет окончен.

Мартин громко сглотнул и начал своё долгое повествование. Он рассказал о детстве, об обучении в школе магов огня, о своих друзьях, рассказал про детей-сирот, про будни обучения чародейству, рассказал о мастере Горации, о задании с книгой, о Джоне Фраусе, о том, как пришлось бежать из Виндула, о задании книги, о Костерках и духе древа, о кобольдах, о красной степи и ржавых гномах, об Элои и своих приключениях там, об Анконе, о библиотекаре и Ароне, о том, как поднимался на вулкан и как попал в пещеру к дракону. Он не знал точно, сколько времени рассказывал всё это. В горле стало совсем сухо, а сверху пропало чёрно-синее небо с горящими белым светом звёздами. Наступило утро.

Дракон долго молчал, обдумывая рассказанное Фламмом, а затем будто хмыкнул.

– Интересная история. Давно я не слышал ничего подобного.

– А можно и мне спросить?

– Что ты хочешь узнать? – прищурился дракон.

– Я хочу побольше узнать о вас, о драконах, – попросил чародей.

Клео долго смотрел на юношу, но наконец согласно кивнул.

– Хорошо, история за историю, – прогрохотал дракон. – Я не буду рассказывать тебе всего, расскажу только то, чего ты не найдёшь в книгах о драконах. Как я уже говорил, меня зовут Аклеоптаарикс. Я один из древних драконов. Древним может стать абсолютно любой дракон, выполнивший два условия. Во-первых, ему должно быть более десяти тысяч лет. В этом возрасте у драконов открывается что-то вроде второго дыхания, что делает их намного сильнее. Второе условие: нужно научиться пользоваться этим дыханием.

Дракон посмотрел наверх, где становилось всё светлее и светлее и что-то то ли крикнул, то ли выплюнул. Всё вокруг задрожало, и Мартин заметил, что дыра сверху начинает затягиваться, закрывая путь наружу.

– Не люблю, когда солнце бьёт по глазам, – объяснил своё действие дракон. – Продолжим. На данный момент, насколько мне известно, в мире Эа существует двадцать древних драконов. Проходящих в данный момент инициацию – нет. Старых драконов, старше восьми тысяч лет, не больше десятка. Так что в нашем полку ещё долго не будет пополнения. Раньше нас было тридцать пять, так что можно говорить о постепенном вымирании. Не драконов, как вида, а именно древних драконов. Обычные драконы плодятся будь здоров.

Дракон замолчал, пристально разглядывая Фламма.

– Это всё? – после длительного затишья, решился спросить чародей.

– Есть ещё кое-что, что известно далеко не всем, – как-то тише начал говорить дракон. – Ты знаешь, что глаза драконов, древних драконов, имеют силу и могут использоваться эани?

– Нет, – покачал головой Мартин.

– Любой древний дракон может отдать любому эани один свой глаз. У каждого для этого свои причины. Эани может выиграть спор или дуэль, как-то помочь дракону, например, выполнив задание. Я знал один случай, когда дракон отдал свой глаз, чтобы защитить друга. То есть, он отдал свой глаз своему другу эани. Понимаешь? Ничего ты не понимаешь. У драконов априори не может быть друзей. Даже среди других драконов. Но тот готов был убить за этого эани. Мне это не совсем понятно.

– А что дают ваши глаза? Какую силу? – решился спросить Фламм, видя, что дракон снова начинает мысленно отдаляться куда-то.

– У каждого она своя, – неопределённо буркнул Клео. – Глаз дракона можно использовать по-разному. Проще всего, как защиту. Труднее – начать видеть нашим взором. Ещё труднее – использовать глаз для нападения. Этому надо учиться и долго. И никто не научит тебя этому. Но, если овладеть нашими глазами в совершенстве… понимаешь, Мартин, наши глаза, это половина нашей силы. Поэтому за ними так охотятся.

– Никогда не слышал, чтобы за глазами драконов охотились, – почесал голову Фламм.

– Об этом не говорят, – прохрипел дракон. – Об этом и знают-то немногие. Сейчас лишь четверо эани во всём Эа имеют глаза дракона. Если только мои сведения не устарели.

– И все они смогли убить древних драконов?

– Убить? – усмехнулся Клео. – Нет. Ты не понял. Если ты убьёшь дракона и заберёшь его глаз, он не будет работать. Глаз работает только пока жив сам дракон, его хозяин. Если дракон умрёт – глаз теряет силу. Поэтому охотники за глазами идут на уловки, предлагают пари, дуэли и так далее. И есть ещё кое-что. Когда носитель глаза умирает, глаз возвращается обратно к дракону. А ещё дракон не может отдать оба своих глаза. Кажется, всё, – задумался рубиновый дракон.

– Не понимаю теперь.

– Чего ты не понимаешь, Мартин Фламм? – спросил дракон, изо всех сил стараясь скрыть своё раздражение.

– Книга сказала, что я должен прийти сюда, чтобы стать сильнее. Неужели я должен забрать у вас ваш глаз?

Земля снова задрожала, по ушам забил грохот. Со стен начали осыпаться целые камни. Клео снова сошёл до смеха.

– Ты так ничего и не понял, человек?

– Нет, – нехотя признался чародей.

– Книга знаний послала тебя за камнем души, – объяснил Клео.

– И что мне с ним делать? – поинтересовался Мартин.

Дракон снова рассмеялся. Это начинало раздражать. Будто Фламм задавал глупые вопросы. Откуда он может знать про какие-то камни душ?

– Я чувствую, что хранители и боги пробуждаются от долгой спячки, – прогремел Клео. – Камни находят, а значит, и Вотану пора бы пробудиться. Ты – добрый, Мартин Фламм. От тебя так и веет светом и порядком. Тебе бы больше подошёл Аданос, но и Вотан подойдёт. Дух твой силён, ржавым гномам ты приглянулся. Да. Ты не похож на всех остальных, кто приходил сюда. Книга это знает. Это ценный артефакт, между прочим, храни её, как зеницу ока. Но умей читать между строк. Иногда она даёт очень запутанные советы, которые могут уложить тебя в могилу раньше времени. И ещё, Мартин Фламм. Ты мне приглянулся. Я давно хотел это попробовать, да случая не представилось. Не было подходящего эани. А тут ты.

– Я вас совершенно не понимаю, – уставившись на разговорившегося дракона, признался чародей.

– Потом поймёшь, – загадочно ответил дракон и в грудь Мартина будто что-то ударило, выбив из него весь дух. Он ошалело хватал ртом воздух, но никак не мог вдохнуть. Сердце билось, словно хромая лошадь в припадке, соскакивая с ритма. Голова закружилась, перед глазами всё плыло, затянулось белым, по ушам ударило, зазвенело. Грот накренился куда-то вбок, и чародей провалился в небытие.

***

Открыл глаза. Сел. Тут же схватился за голову. Трещала так, будто по ней били всю ночь напролёт. Зрение сфокусировалось на чём-то у самого лица. Сталь. Алебарда. Поднял глаза. Гном. В броне. Один. Два. Три. Много. Вокруг него.