Чужое сердце - Сандра Браун

Но самой главной его головной болью был пацан. Каждый раз, когда она позволяла себе взбрыки, то только из-за него. Если бы не этот идиот, жизнь была бы гораздо приятнее.

Усыновление, сказала та рыжая. Не обязательно для сирот, но и для детей, чьим родителям они безразличны и те хотели бы от них избавиться. Дети с гаражной распродажи. Черт, а ведь это мысль!

Мерфи посмотрел на жену. Та нанизывала бусы. Черт, она же с катушек съедет, если Майкла заберут насовсем. Ничего, рано или поздно свыкнется. Можно подумать, у нее есть выбор. Хотя кто знает, вдруг она вообще не станет заморачиваться, зная, что ребенок попал в приличную семью. Эх, знать бы, что это такое.

Ванна тем временем продолжила перебирать письма. Мерфи пил пиво, но его мысли постоянно возвращались к той рыжей. Вот кто решит все его проблемы. Черт, надо будет обмозговать это дело на досуге.

– Кэт!

– Господи! – Она вскочила и машинально прижала ладонь к груди, как будто испугалась, что сердце выскочит наружу. – Я не знала, что здесь кто-то есть.

В телестудии было темно и, как ей казалось, пусто.

– Никого, кроме меня. Я тебя ждал.

Алекс поднялся из-за стола с кресла ведущего и направился к ней. От страха Кэт приросла к полу.

В темноте телевизионные камеры с их десятками кабелей и шнуров, змеившихся по полу, словно некие электронные пуповины, были похожи на инопланетные формы жизни. Экраны мониторов были темны, словно незрячие, немигающие глаза. В этот поздний час, отдыхая от своих ежедневных трудов, оборудование телестудии обрело очертания монстров из кошмарного сна.

До недавнего времени такая глупая мысль даже не пришла бы ей в голову. Теперь же ей повсюду мерещились гоблины и привидения.

– Откуда ты знал, где меня искать? – спросила она.

– Мне сказали, что ты обычно выходишь через студию.

– Кто тебе это сказал? И как ты сам попал внутрь?

– Уговорил охранника.

– Им запрещено пускать внутрь посторонних. Только тех, у кого есть служебный пропуск.

– Старина Боб принял во внимание мои былые заслуги.

– Старина Боб?

– Мы с ним уже на «ты». Как только я сказал ему, что я бывший коп, он был только рад мне услужить. До того, как пойти в охранники, он служил в полицейском управлении Сан-Антонио.

– Как я вижу, профессиональная солидарность – полезная вещь.

– Верно. Она открывает многие двери, – сказал он, пожимая плечами. – Тебе холодно?

Как оказалось, она стояла, обняв себя руками за плечи.

– Немножко. Я даже этого не заметила.

– Или ты дрожишь из-за того, что произошло здесь сегодня днем?

Она пристально посмотрела на него.

– Откуда тебе это известно?

– Я был здесь.

– Ты был здесь? Но почему?

– Решил проведать тебя и оказался здесь сразу после того, как подъехали пожарные. В суматохе я заговорил старине Бобу зубы и прошел внутрь. Но в студию так и не попал, потому что она была оцеплена и меня отказались пропустить внутрь.

Я спросил одного из копов, что случилось, и он рассказал мне. Я представился близким другом и добавил, что хотел бы тебя видеть. Но он ответил, что получил приказ внутрь никого не пускать.

Как жаль, что она не знала, что Алекс был рядом, в здании телестудии. Нет, все, кто мог, пытались помочь, но его присутствие тоже было бы нелишним, особенно после того, как все обошлось.

– Всякое случается, – прошептала она, глядя куда-то в пол.

– Ты уверена, что это была случайность?

Ее негромкий, нервный смешок был далек от убежденности.

– Разумеется, а ты как думал? Я сидела в кресле, когда на меня ни с того ни с сего с потолка свалилась лампа.

– Покажи мне, как это было.

С этими словами он прошел следом за ней к столу, за которым сидят ведущие. Позади стола стояли четыре вращающихся стула – два для ведущих, один – для синоптика, который перед тем, как переместиться в другой конец студии к знаменитому «метеоцентру», болтал с ведущим. Четвертый предназначался спортивному комментатору.

– Как ты знаешь, я редко выхожу в прямой эфир. Чаще всего передачи с моим участием идут в записи. Когда я их записываю, то обычно сижу здесь, – сказала Кэт, положив руки на спинку стула спортивного комментатора. – Сегодня, когда все произошло, я дошла до середины моих вводных реплик.

Кэт указала на потолок. Разбившуюся лампу уже заменили на новую.

– Третья слева, – сказала она Алексу.

– Она свалилась с потолка прямо тебе на стол?

– Вот здесь.

На пластиковой поверхности виднелись свежие царапины, а от края столешницы как будто откусили приличный кусок.

– Мне повезло, что она не свалилась мне на голову, – заметила Кэт, проводя пальцем по выемке в форме неровного полумесяца. – Еще пара дюймов, и неизвестно, чем бы все кончилось. Она рухнула мне почти на колени. Грохот был ужасный. Кругом осколки стекла, покореженный металл.

Кэт попыталась улыбнуться, правда, не слишком убедительно.

– Как ты понимаешь, пришлось делать дубль.

– Кто-нибудь попытался объяснить, почему это случилось?

– Через пару минут в студии уже было полно народа. Билл покинул деловую встречу и примчался сюда. Кто-то вызвал пожарных и «Скорую». Пожарную машину ты видел сам. А вот «Скорую» можно было не вызывать, поскольку никто не пострадал, что, кстати, сродни чуду.

Потом прибыла полиция и вместе с охранниками выставили всех вон, чтобы навести в студии порядок. Билл рвал и метал. Он потребовал объяснений от осветителей.

– И?

– Те не смогли ничего сказать. Он пригрозил им увольнением, но я уговорила его не рубить сплеча. Невозможно доказать, что причиной всему их халатность, и вообще, несправедливо наказывать сразу всех.

– Они осмотрели лампу?

– Да. Судя по всему, ослаб болт.

– То есть причиной все-таки халатность.

– Может, да, а, может, он ослаб сам.

– Ослаб сам?

– Типа того, – резко ответила Кэт. Его скепсис уже начал ее раздражать. Хотя, если быть честной, ей было страшно при мысли, что она отделалась лишь испугом.

– Хм…

– Мне не нравится, когда ты так делаешь.

– Что именно?

– Это твое «хм». Ты как бы намекаешь, что все, что я говорю, это…

– Чушь.

– Тогда что, по-твоему, здесь произошло?

– Сдается мне, ты перепугана до потери пульса, и никакая это не случайность.