Чужак - Стивен Кинг

Ральф позволил ей расцарапать ему левую щеку и только потом схватил за руку. Он позволил ей пустить ему кровь, потому что, быть может, заслужил это… и, быть может, здесь не было никаких «быть может».

– Марси, – сказал он. – В него стрелял брат Фрэнка Питерсона, и он был бы здесь в любом случае. Независимо от того, где мы арестовали бы Терри.

Алек Пелли и Хоуи Голд помогли Марси подняться на ноги, стараясь случайно не наступить на тело ее мужа.

– Может, и так, детектив Андерсон, – сказал Хоуи. – Но он бы не смог затеряться в толпе, если бы здесь не собралась хренова туча народу.

Алек лишь молча посмотрел на Ральфа с холодным, как камень, презрением. Ральф обернулся к Юнелу, но Юн отвел взгляд и нагнулся, чтобы помочь встать на ноги рыдающей блондинке-ведущей с «Канала 7».

– Что ж, по крайней мере ты получил предсмертное заявление, – сказала Марси и продемонстрировала Ральфу свои ладони, испачканные в крови мужа. – Да? – Не дождавшись ответа от Ральфа, она отвернулась и увидела Билла Сэмюэлса. Тот наконец вышел на крыльцо и теперь стоял на верхней ступеньке вместе с двумя судебными приставами. – Он сказал, что никого не убивал! – крикнула ему Марси. – Сказал, что он невиновен! Мы все это слышали, сукин ты сын! Уже умирая, мой муж сказал, ЧТО ОН НЕВИНОВЕН!

Сэмюэлс ничего не ответил, просто развернулся и ушел обратно в здание.

Сирены. Сигнализация «камаро». Возбужденный гул голосов. Стрельба закончилась, и толпа собиралась вновь. Люди хотели увидеть тело. Сфотографировать его и выложить на свои страницы в «Фейсбуке». Пиджак Хоуи, который адвокат набросил на руки Терри, чтобы скрыть наручники от прессы и телекамер, лежал на земле, весь в грязи и крови. Ральф поднял его и накрыл лицо Терри. Марси взвыла, как раненый зверь. Потом он подошел к лестнице, сел на ступеньку и уткнулся лбом в колени.

1

Ральф не сказал Дженни о своих самых черных подозрениях относительно окружного прокурора – что тот, возможно, надеялся на праведный гнев горожан, собравшихся в понедельник у здания суда, – поэтому Дженни не указала Биллу Сэмюэлсу на дверь, когда тот пришел к Андерсонам в среду вечером, но все же дала понять, что не особенно рада его появлению.

– Он на заднем дворе, – сказала она и вернулась в гостиную, где Алекс Требек как раз объявил следующий вопрос участникам телеигры «Рискуй!». – Ты знаешь дорогу.

Сэмюэлс, который сегодня был в джинсах, кроссовках и простой серой футболке, пару секунд потоптался в прихожей, размышляя, как лучше поступить, и пошел следом за Дженни в гостиную. Перед телевизором стояло два кресла. Одно сейчас пустовало – то, которое было больше и казалось более уютным. Сэмюэлс взял с журнального столика пульт и приглушил звук. Дженни продолжала смотреть на экран, где участники викторины перешли к категории «Литературные злодеи». На экране высветился вопрос: Она хотела, чтобы Алисе отрубили голову.

– Это легкий вопрос, – сказал Сэмюэлс. – Червонная Королева. Как он, Дженни?

– А ты как думаешь?

– Мне очень жаль, что все так обернулось.

– Наш сын узнал, что его отца отстранили от службы, – сказала она, по-прежнему глядя на экран. – Прочел в Интернете. Он, конечно, расстроился. И еще он расстроился из-за того, что его любимого тренера застрелили перед зданием суда. Он хочет вернуться домой. Я попросила его подождать пару дней, вдруг передумает. Я не хотела говорить ему правду. Что его отец еще не готов с ним встречаться.

– Его не отстранили от службы. Это внеочередной отпуск. Оплачиваемый. Так положено после любого инцидента со стрельбой.

– Одно и то же, как ни назови. – Теперь на экране высветился вопрос: Эта сестра была гнусной. – Он говорит, что сможет вернуться на службу только через полгода, да и то если согласится пройти обязательное психологическое обследование.

– С чего бы ему не согласиться?

– Он подумывает об отставке.

Сэмюэлс поднес руку к макушке, но сегодня его хохолок не торчал и приглаживать было нечего.

– В таком случае мы сможем открыть свой бизнес. В городе не хватает приличных автомоек.

Дженни все-таки обернулась к нему:

– В каком смысле?

– Я решил не выставлять свою кандидатуру на следующих выборах.

Она одарила его бледной улыбкой, которую можно было назвать улыбкой только с очень большой натяжкой.

– Хочешь уйти по собственному желанию, пока тебя не прокатили на выборах?

– Можно и так сформулировать, – ответил он.

– Да, именно так я и сформулирую, – сказала Дженни. – Иди к нему, мистер Пока-Еще-Окружной-Прокурор, и не стесняйся предложить партнерство. Но будь готов увернуться, когда в тебя запустят чем-нибудь тяжелым.

2

Ральф сидел в шезлонге с банкой пива в руке. Рядом стоял пенопластовый термоконтейнер. Когда хлопнула дверь из кухни во двор, Ральф обернулся, увидел Сэмюэлса и вновь уставился на черемуху, росшую за забором.

– Поползень, – сказал он, ткнув пальцем. – Сто лет не видел поползней.

Шезлонг был только один, и Сэмюэлс присел на скамейку за длинным столом для пикников. Прежде он не раз сиживал за этим столом, но при более радостных обстоятельствах. Он посмотрел на дерево за забором.

– Я не вижу.

– Вон, полетел, – сказал Ральф, когда птичка вспорхнула с ветки.

– По-моему, это воробей.

– Тебе надо проверить зрение. – Ральф достал из контейнера банку «Шайнера» и протянул Сэмюэлсу.

– Дженни сказала, ты думаешь уйти в отставку.

Ральф пожал плечами.

– Если ты переживаешь за психологическое обследование, то ты пройдешь его влет. Ты выполнял свой служебный долг.

– Дело не в этом. И даже не в операторе. Ты знаешь, что с ним случилось? Когда пуля разбила камеру – моя первая пуля, – один осколок попал ему в глаз.

Сэмюэлс это знал, но ничего не сказал, лишь отпил пива, хотя ненавидел «Шайнер».

– Возможно, он потеряет глаз, – сказал Ральф. – Офтальмологи в клинике в Оки-Сити пытаются его спасти, но пока непонятно, получится или нет. Как ты думаешь, одноглазый оператор сможет работать? Вероятно, возможно или без шансов?

– Ральф, тебя толкнули, когда ты стрелял. И послушай, если бы тот оператор не держал камеру перед лицом, то, возможно, был бы мертв. Это уже большой плюс.

– Да вообще до хрена всяких плюсов. Я звонил его жене, хотел извиниться. Она сказала: «Мы подадим в суд на полицейское управление Флинт-Сити, а когда отсудим у города десять миллионов долларов, предъявим иск лично вам». После чего бросила трубку.

– У них ничего не получится. У Питерсона был пистолет, и ты просто делал свою работу.