Мужчина, которого предала женщина - Владимир Колычев

– Может, снимем парочку? – спросил Вадим. – Ребят побалуем. Да и сами…

– А не опасно?

– Ну, резинки у девочек, я думаю, есть.

– Я не в том смысле. Вдруг они нас узнают?

– Может, узнают, может, нет… Ну так что?

– Ты у меня спрашиваешь? Тебя же командир старшим назначил, тебе и решать.

– Нуда, лучше обойтись без этого…

Валентину показалось, что Вадиму пришлось напрячь свою волю, чтобы отвести взгляд от проституток.

– Слушай, компьютер мы взяли, а электричество?

И спросил он об этом, казалось, только для того, чтобы соскользнуть с щекотливой темы.

– Чукча не дурак, чукча розетку купил, – пошутил Валентин.

– А если серьезно?

– А провод я, по-твоему, зачем взял? Там линия электропередачи, подключимся. Думаю, несанкционированный отбор электричества – не самый страшный грех.

– А это уже как бог решит. Если током тебя не шарахнет, значит, нормально все…

Полянка с проститутками уже скрылась из вида; они вышли к проселку, вдоль которого тянулась линия электропередачи. И вдруг сзади за спиной послышался крик.

– Помогите!

Из-за кустов, со стороны полянки к ним бежала белокурая девушка в белой курточке и лакированных ботфортах того же цвета. Красная плиссированная юбка была такой короткой, что виднелся верхний срез чулок на силиконовых резинках.

Бежала девушка неуклюже, высокие каблуки на сапогах явно мешали ей, и поэтому два сутенера, выскочившие из подлеска вслед за ней, стремительно ее нагоняли.

– Если не догонят, то согреются, – глядя на нее, озадаченно почесал затылок Вадим. – А если догонят. … Так ведь догоняют же. И догонят…

Он наклонился, опустив к земле свою половину сумки. Валентин последовал его примеру, освободившись от ноши. Но никто из них не шагнул навстречу беглянке.

– Нельзя вмешиваться, – с сожалением покачал головой Варенцов.

– С проститутками лучше не связываться, – подтвердил Валентин.

Девушка была от них метрах в тридцати, когда сутенеры догнали ее. Один подсечкой сбил ее наземь, а другой с размаху врезал ногой в живот. И такой стон взвился в небо, что Вадим не смог устоять на месте.

– Уроды! – взревел он.

Он мчался на сутенеров со скоростью и неотвратимостью локомотива. А тех явно смущали его габариты и связанная с ними физическая мощь. Один из сутенеров выдернул из-за пояса пистолет, направил его на Вадима. Резким хлопком прозвучал выстрел.

Сутенер стрелял почти в упор, но Вадима невероятно быстро качнуло в сторону, и пуля прошла мимо него. Он ударил противника с ходу – просто махнул рукой, как медведь, отмахивающийся от пчел, и тот упал на спину, высоко задрав кверху ноги. Второй сутенер под впечатлением от увиденного бросился наутек, но Вадим поднял с земли камень и точным ударом попал ему в затылок. Парень плашмя рухнул на землю. Попробовал подняться, но тут же упал снова.

Вадим подобрал с земли упавший пистолет, сунул его за пояс и, бросив на девушку сожалеющий взгляд, побежал обратно.

– Стой! Ты куда? Я с тобой! – возмущенно завопила она.

Но Варенцов не слушал ее – он продолжал бежать к сумке, которую охранял Валентин, вернее, вынужден был сторожить, поскольку не поспел за событиями.

– Да стой ты!

Девушка бежала за ним по дороге, беспомощно вытянув руки. Валентин увидел, как она упала, споткнувшись. Но вот она села, стащила сапоги, взяв их в охапку, уже босиком продолжила преследовать своего спасителя.

– Она хочет сфотографироваться с тобой на память, – пошутил Валентин. – Фотоаппарат достать?

Но к сумке он наклонился, чтобы оторвать ее от земли. Вадим потратил силы на благородный, в общем-то, поступок, и будет справедливым, если Валентин понесет сумку. В конце концов, он не калека.

Они побежали навстречу сумеркам, которые стремительно укутывали землю. Но проститутка продолжала преследовать их.

– Ну, стойте же вы! – в отчаянии взывала она. – Они же убьют меня!

Девушка отставала, и Валентину пришлось напрячь слух, чтобы услышать ее.

– А ведь и правда убьют!

Оказывается, и Вадим услышал ее зов о помощи. Он остановился, развернувшись к ней лицом, но, когда она, едва живая от усталости, подбежала к нему, он схватил ее под локоть и поволок за собой как на буксире. Она, бедная, едва поспевала за ним, но не сопротивлялась, не пыталась вырваться. В конце концов, она сильно уколола ногу и, не в силах бежать, повисла у Вадима на руках. Тогда он просто оторвал ее от земли, перебросил через плечо и продолжил путь. Валентин следовал за ним, не глядя на него, чтобы не видеть задранную юбку.

Вадим затащил девушку глубоко в лес, только тогда остановился, усадил ее на ствол поваленной березы. Тихо здесь, спокойно, только слышно, как шелестят листья. Валентин уже привык чувствовать себя в лесу как дома. Но девушка смотрела на них с таким ужасом, будто они собирались ее съесть. Кажется, от страха она даже забыла про усталость.

– Где там у тебя аптечка? – Вадим взял девушку за раненую ногу, поднял ее, рассматривая ступню.

Валентин полез в сумку, а он протянул руку, чтобы взять бинт и зеленку.

– Аптечка есть. Только скальпеля нет. Но можно ножом порезать.

Девушка пугливо дернулась, и если бы Вадим не удержал ее за ногу, она бы упала на спину, стукнувшись головой о трухлявый пень.

– Ты не слушай, это у него шутки такие дурацкие, – сказал Варенцов, кивком головы показав на Валентина.

– Почему шутки? Я серьезно.

– Понравилась ты ему, вот он с тобой и заигрывает. Как зовут?

– Ника. А тебя?

Голос у девушки мякий, шелестящий, с волнующим придыханием.

– Вадим я. А этого балбеса Валентином зовут.

Он попробовал разодрать чулки на ступне, пальцами растянул дырку на пятке, но эластичная ткань тянулась, а не рвалась. Валентин протянул ему нож:

– Говорю же, скальпеля не нашлось, режь этим.

– Спасибо.

– А ты говоришь, шутки дурацкие… А девушка у тебя ничего, с такой и позаигрывать можно.

Проститутка действительно была симпатичной. Лицо широковатое, лоб высоковат, губы тонковаты, нижняя челюсть чуточку выпирает, подбородок тяжеловат, зато глаза хоть и не большие, но красивые, ясные. Нос идеальной и даже волнующей для мужского восприятия формы, улыбка светлая, белозубая, хотя такая же порочная, как и сама ее обладательница. Даже когда она пугливо жалась в тревожном ожидании, в ней чувствовалось гривуазное лукавство.

– У меня так у меня, – кивнул Вадим, соглашаясь, похоже, только с первой частью его суждения.