Женские истории в Кремле - Галина Николаевна Красная

и себя. Болезнь брала свое. Легкие Сингха клокотали и шипели. Светлана не отходила от больного ни на шаг. Она обсуждала состояние здоровья Сингха со своим сыном Осей, ставшим к тому времени студентом-медиком. Юноша понимал, что времени оставалось очень мало. Все реже и реже Сингх мог позволить себе небольшие прогулки по коридору. В теплые дни Светлана вывозила его в сад подышать свежим воздухом. Все разговоры их были о прошлом, так как настоящее не предвещало ничего хорошего. Переосмысливая свою жизнь, Сингх неоднократно говорил, что если ему суждено вернуться в Индию, то он непременно выйдет из компартии. Очень встревожили его сообщения о культурной революции в Китае. Когда он ознакомился с программой председателя Мао, то тут же провел параллель с первыми днями фашизма в Германии, свидетелями которых он был. Светлана была в отчаянии. На ее глазах угасал человек, которого она ждала всю жизнь. Она чувствовала вину перед ним и отчаяние от своей беспомощности.

Чтобы каким-то образом облегчить кончину мужа, она решила добиться выезда Сингха вместе с ней в Индию. Именно такую просьбу содержало письмо Брежневу. Она умоляла позволить им встретить смерть Сингха на его родине. К Брежневу письмо, по-видимому, не попало. Обстоятельствами дела занялся Суслов. Худшего поворота событий Светлана ожидать не могла. Направляясь на встречу к нему, Светлана не надеялась ни на что хорошее.

Разговор с Сусловым прошел по тому же сценарию, что и с Косыгиным. Тот же перечень вопросов, и тот же перечень рекомендаций. Светлана поняла, что она должна сама перейти к сути вопроса. Суслов занервничал. Его желчное лицо с исступленным взглядом фанатика говорило о том, что все мольбы тщетны. Светлана пыталась выяснить, почему все против нее? Почему закон о разрешении браков с иностранцами на нее не распространяется? Суслов нервно одернул ее:

— За границу мы вас не выпустим.

— Он умрет! — сказала Светлана. — Он здесь умрет, и очень скоро. Это на весь мир будет стыд и позор. На что Суслов спокойно ответил:

— Почему позор? Его лечили и лечат. Умрет так умрет.

Далее шла пространная речь о каких-то провокациях за границей, которые непременно будут чинить Светлане журналисты. Она никак не могла понять, кому и зачем это нужно? Она не могла понять, почему ей так не доверяют? Почему считают, что она не сможет ответить на какие-то вопросы прессы? Разговор зашел в тупик. На прощание он совершенно обескуражил молодую женщину, задав вопрос: «Что вас так тянет за границу?» Как будто бы все это время Светлана умоляла отпустить ее в увеселительное турне. Кабинет Суслова Светлана покинула с тяжелым камнем на сердце. Ей было больно и трудно осознавать, что последняя надежда умерла. Сингх, узнав об этом разговоре, был искренне удивлен поведением Суслова, которого в Индии считали великим интернационалистом и сильнейшим современным марксистом. Он махнул рукой и перевел разговор на другую тему. Затем неожиданно погрустнел и тихо сказал Светлане: «Света, заберите меня домой. Мне надоели эти белые стены и халаты, эти пропуска и все эти каши! Я сам сделаю омлет, они не умеют здесь готовить. Поедемте домой завтра же!» В больнице никто его удерживать не стал. Это был обреченный больной. Дома он провел неделю. За ним наблюдала местный врач, которая постоянно нервничала из-за боязни лечить иностранца. Она даже не могла сделать внутривенное вливание, не могла найти вену. Для этого приходил другой врач. Но Сингха это уже не беспокоило. Он радовался возвращению домой, возможности сидеть в кресле в красивой гостиной. Иногда его навещали немногочисленные друзья. Радовали его и грядущие перемены в семье. 30 октября Ося объявил, что женится. Они подняли бокал за счастье молодых. В тот же день попрощаться с Сингхом зашел бывший поверенный в делах индийского посольства Р. Джайпал с женой. Они уезжали в Англию. Еще одно событие принес этот день. Сотрудник издательства, где работал Сингх, передал ему письмо от брата. Все эти волнующие события немного утомили больного и к вечеру он почувствовал себя хуже. Несколько раз перечитав письмо брата, Сингх повернулся к Светлане, как всегда сидевшей рядом с ним, и тихо сказал: «Света, это мой последний день. Мне холодно. Я пойду лягу». Состояние его ухудшалось. Началась сильная одышка. Она не могла поверить, что это конец. Утром Сингх сказал: «Света, я знаю, что сегодня умру». В голосе не было ни страха, ни сожаления. Приехавшая утром «скорая помощь» попыталась снять приступ вливанием строфантина. Это сильное лекарство обычно не применяли для лечения Сингха, но врачи «скорой» не знали этого. Они делали то, что обычно делают при таких приступах. Через несколько минуте-после укола сердце больного остановилось. Светлана разбудила Осю и прибежала вместе с ним в комнату, где врачи пытались вывести Сингха из состояния клинической смерти. Светлана не понимала, зачем они это делают. Это был конец, и с этим надо было смириться. Она прижалась к сыну. Ося побледнел, как полотно. Молодой врач, делавший искусственное дыхание, был в отчаянии: на его руках умер человек. Он с мольбой посмотрел на Светлану… Сингх умер рано утром. По индусским поверьям именно в это время умирают праведники. Утром смерть легкая, и душе не трудно отлететь.

Светлана решила выполнить посмертную просьбу мужа и отвезти урну с прахом, которая находилась теперь в ее спальне, на родину Сингха. Она не могла себе представить, что это сделает кто-то кроме нее. Невидимая сила соединяла ее душу с душой усопшего. Привязанность и преданность, порожденные любовью, родили в ней уверенность, что она добьется своего и все-таки выедет в Индию. Ося был всецело на стороне матери. Светлана написала письма Косыгину и Брежневу. Неожиданно вопрос решили очень быстро. Буквально на следующее же утро она была приглашена к Косыгину, который после пятиминутной беседы выдал ей разрешение на выезд с одним единственным условием: избегать контакта с прессой. Уехав в Индию, Светлана назад уже не вернулась. Первый выезд за границу продлился для нее почти всю оставшуюся жизнь.

Свои американские проблемы Светлана Аллилуева описала с присущим ей литературным талантом в книге «Далекая музыка»:

«Когда я прилетела в аэропорт Финикс в марте 1970 года, я знала очень мало о «Товариществе Талиесин», расположенном в пустыне Аризоны. Я знала так же мало о Ф. Л. Райте, основателе этой артистической коммуны. Он умер одиннадцать лет тому назад, и его архитектурное дело, так же как его Школа архитектуры и то, что они называли «братство», — все это находилось с тех пор под надзором его вдовы, Ольги Ивановны, урожденной