Мертвая фамилия - Алексей Макеев

– Причастность Крапивина к делу бесспорна, – проговорил Гуров. – У него в квартире обнаружена СИМ-карта, с которой он звонил Светловой. А также еще одна. С нее было послано СМС-сообщение Вадиму Юрьевичу Волошину от имени его сына. То есть Крапивин сам устроил эту авантюру, но пока непонятно, зачем она ему понадобилась. По всей видимости, чтобы поссорить отца с сыном. У Крапивина была еще одна симка – с нее он созванивался с единственным абонентом. Этот номер также нигде не зарегистрирован, более того, симка отключена. Полагаю, что наш клиент ее просто выбросил. Дальше. Компьютера у Крапивина не было. Это, с одной стороны, упростило нам задачу, с другой – усложнило, поскольку там могли бы храниться дополнительные сведения, которых нам не хватает…

– Что с драгоценностями? – перебил его Орлов, проворчав под нос, что Гурову с Крячко не хватает кое-чего другого.

– Пусто, – тут же отозвался Лев Иванович. – Никаких следов. Единственная зацепка, которая могла бы нам помочь, – это телефонная связь между Крапивиным и его подельником. Но и эта надежда не оправдалась, поскольку обе симки левые.

– Не глупый, однако, мужик! – не то восхищенно, не то зло проговорил Крячко. – Все предусмотрел! Даже если мы берем Крапивина, то выхода на его сообщника у нас нет! Правда, не учел, что Крапивин мог бы заговорить…

– Как раз учел, – заметил Гуров. – Потому и убил его. Он понял, что Крапивина мы засекли, и поспешил избавиться от него. Магнитский видел свежие фотографии Крапивина – Мальцев дал, когда его выслеживал, – и еще раз подтвердил, что это он. Но пока отпускать Магнитского считаю несвоевременным. Все же сначала нужно найти сообщника Крапивина.

– Так где Суханов? – Орлов вперил в Крячко пронзительный взгляд.

Он как будто ждал, что Станислав сейчас достанет пропавшего чиновника из кармана.

– Откуда же я знаю, Петр! Мы подъехали сразу, как только поступила информация от этого приятеля. Опера шерстили всех его друзей-знакомых, давили на каждого, обещали навесить соучастие в убийстве. Вот один из них и раскололся. По его словам, об убийствах он понятия не имеет, просто Суханов по-дружески попросил разрешения побыть на его даче несколько дней. Мол, отдохнуть от работы, семьи и все такое. Мы приехали и действительно обнаружили там следы его пребывания. То есть со вчерашнего дня он тусовался на этой даче. Но его там уже нет.

– И куда же он так спешно направился? – спросил Орлов.

– Думаю, что убивать Крапивина, – заявил Крячко и мотнул головой. – Точнее, на встречу с ним. Возможно, он и не собирался его кончать, просто должен был рассчитаться с Крапивиным за убийство Волошина и Светловой, но понял, что Глеб под колпаком, и решил его убить. Я только не понимаю, как же он расколол Мальцева. Тот же вроде нормально шифровался? – Станислав посмотрел на Гурова, которого тоже волновал этот вопрос.

– Ну, значит, где-то прокололся, – сказал Орлов. – Он же все-таки человек, хоть и профессионал. Крапивин его засек.

– Или его сообщник, – добавил Крячко. – Подъехал, посмотрел со стороны и заметил!

– Машины Мальцева не было видно, – возразил Гуров. – Заметить его, да еще не зная в лицо? Даже я не видел, где он стоял, хотя разгуливал там довольно долго и открыто… – Лев Иванович вдруг замолчал, потом медленно проговорил вслух: – Никто не знает Мальцева в лицо, его автомобиль тоже. Он был надежно скрыт ото всех, а я…

Он не успел договорить. Раздался телефонный звонок. Оперативный дежурный доложил генерал-лейтенанту, что сотрудники дорожной полиции остановили машину Суханова, когда он возвращался в Красково. Сейчас они везут его сюда.

Когда задержанного доставили в главк, он поначалу вел себя очень возмущенно, требовал адвоката, грозил жалобами и санкциями, постоянно напоминал о том, кто он таков. Суханов выплеснул весь гнев, заметил, что это не производит на оперативников ни малейшего впечатления, замолчал и демонстративно отвернулся к окну.

– Вы почему на службу не ходите, Эдуард Васильевич? – дождавшись этого момента, спросил Гуров.

– Это мое личное дело. Я отчитываюсь перед своим руководством! – отрезал Суханов.

Лев Иванович молча достал визитку, найденную у Светловой, показал ее Суханову и заявил:

– Вы единственный, кто был знаком с Марией Светловой. А она, по нашему мнению, отравила Вадима Юрьевича Волошина. Во время их беседы вы вызвали его из кабинета. Связь между этими фактами выставляет вас в определенном свете, Эдуард Васильевич. Конечно, ваш адвокат будет стоять на том, что налицо простое совпадение, но не самый лучший способ защиты. Суд не очень-то верит таким заявлениям.

Было видно, что Суханов слушал Гурова очень внимательно. Факты, приведенные полковником, и впрямь выглядели убедительно.

– А то обстоятельство, что вы после убийства вашего коллеги не появляетесь на службе, отсиживаетесь на чужой даче, совсем осложняет ваше положение, – добавил Лев Иванович.

Суханов тяжело вздохнул и заявил:

– Ну вот надо же так попасть на ровном месте, а? Так ведь я потому и прятался, что сам рекомендовал Светловой обратиться в наш департамент! Более того, дал ей свою визитку, а потом еще зашел к Волошину в кабинет и попросил его положительно решить дело. Маша очень просила посодействовать.

– А почему вы проявили такую заботу о ней? – уточнил Гуров.

Суханов замялся.

– У вас была любовная связь? – осведомился Лев Иванович.

– Да какая там любовная связь!.. Так, мелочь, обычный эпизод. – Суханов поморщился. – Ну, может, парочка таковых. Поэтому, когда Маша обратилась ко мне с просьбой помочь ей получить разрешение на открытие салона красоты, я чувствовал себя обязанным как бы… рассчитаться, что ли, отблагодарить ее. Но эти вопросы не в моей компетенции. Я рекомендовал ей обратиться к Волошину, лично записал ее к нему на прием на то число, о котором она просила, а потом еще сам попросил его о помощи. Идиот! Но поверьте, я понятия не имел о том, что у Марии такие злодейские планы! Она казалась вполне милой женщиной. Нельзя было заподозрить ничего подобного! А когда Волошин умер, я, естественно, позвонил ей…

– Когда это было? – перебил его Гуров.

– Да в тот же вечер.

– И что сказала вам Светлова?

– Она жутко перепугалась, заявила, что не нужно никому говорить о том, что мы с ней были знакомы.

– Мария призналась в том, что отравила Волошина?

– Нет, но по ее тону я понял, что это ее рук дело. Она очень нервничала, разговаривала наигранно и слишком напористо, ненатурально отрицала свою вину.

– Вы сейчас тоже очень напористо ее отрицаете, – заметил Станислав Крячко. – Ненатурально.

– Ох! – Суханов закатил глаза. – Я не имею к этому никакого отношения, ни малейшего! Я просто рекомендовал ей обратиться в наш департамент. Да, немного продвинул ее перед Волошиным, каюсь! Но в этом нет ничего сверхъестественного! Волошин, скорее всего, дал бы ей это разрешение. Подобные проекты обычно охотно финансируются. Я сейчас уже проклинаю себя за то, что ввязался в это дело!