Стерто с лица земли - Барбара Колли

— Она не здесь. Она родилась сразу после того, как я поговорила с тобой… Ее поместили в отделение интенсивной терапии для новорожденных. Она весит чуть больше четырех фунтов, и у нее сложности с дыханием.

Шарлотта сжала плечо Мэделин.

— Я уверена, что о девочке заботятся самые лучшие врачи, Мэдди. К счастью, Надя выбрала именно эту больницу. Кстати, как она?

Мэделин неопределенно пожала плечами:

— Не очень. Она вымотана… И с ума сходит от волнения. Врач дал ей успокоительное, и она задремала.

— А где Даниэль?

— Разговаривает с педиатром.

Шарлотта привлекла Мэделин к себе и крепко обняла ее.

— Все будет хорошо, Мэдди, — произнесла она. — Нужно только верить. — Шарлотта отпустила сестру. — И потом, эта девочка из выносливой породы. Если она хоть немного похожа на маму, папу и бабушку, то это настоящий боец.

— Я очень хочу в это верить, — прошептала Мэделин. — Боже правый, как я хочу в это верить.

— Нужно верить, — твердо сказала Шарлотта. — А теперь пойдем в приемную и подождем Даниэля. Кажется, там есть кофейный автомат. Не знаю, как ты, а я бы выпила кофе. И таблетку аспирина, — добавила Шарлотта.

— У тебя болит голова? — спросила Мэделин.

— Немного, — кивнула Шарлотта.

Когда Даниэль подошел к сестрам, сидевшим в маленькой приемной, у Шарлотты упало сердце. Он выглядел измотанным и очень нервничал.

— Держись, мой любимый племянник. — Шарлотта крепко обняла его.

— Я держусь… Наверное. Мне было бы намного лучше, если бы… — Даниэль умолк.

— А что говорит доктор? — спросила Мэделин. Даниэль выпрямился.

— Он сказал, что если девочка доживет до утра, то, скорее всего, она выживет. — Он вздохнул и опустил голову. — Но что я скажу Наде?

— Правду, — ответила Шарлотта. — Ты скажешь ей правду. — Шарлотта взяла Даниэля за руку. — Надя сильнее, чем ты думаешь, дорогой. — Пытаясь разрядить обстановку, Шарлотта выпустила руку Даниэля и ткнула его в грудь указательным пальцем. — Кстати, молодой человек, у меня есть за что вас выпороть. Когда Надя начала рожать, почему ты мне сразу не позвонил?

На губах Даниэля появилась слабая улыбка.

— Молодец, тетя Чарли, спасибо. Вчера вечером Надя начала жаловаться на боли в спине. Потом, примерно в семь утра, у нее начались схватки.

Шарлотта обернулась к Мэделин:

— А ты почему не позвонила?

— Потому что она ничего не знала, — отозвался Даниэль. — Было рано, к тому же Надя хотела сначала убедиться, что все серьезно, а потом уже устраивать переполох.

Шарлотта уехала из больницы примерно в половине пятого. Малышка, которую назвали Даниэлой в честь отца, цеплялась за жизнь. У Шарлотты же все сильнее болела голова.

Она не хотела уезжать, но Даниэль и Надя оставили Дэви в детском саду, и кто-нибудь должен был забрать его. Они позвонили Джудит, но она не могла уйти со службы. Понимая, что ни Даниэль, ни Мэделин не уедут из больницы, Шарлотта сказала, что съездит за Дэви.

Надя заранее договорилась с соседкой, что Дэви побудет вечером у нее, поэтому, забрав малыша из детского сада, Шарлотта отвезла его к соседке, после чего поехала обратно в больницу. Но, остановившись на красный свет на Саут-Клейборн, она вдруг застонала.

— Прекрасно. Просто великолепно.

В спешке уезжая от Адамсов в больницу, Шарлотта оставила белье в стиральной машине. Если вещи не достать, они заплесневеют.

Несколько секунд Шарлотта раздумывала, как поступить. После всего, что она узнала о Гордоне, ей было трудно не поддаться искушению оставить эти дурацкие вещи гнить в стиральной машине. А заодно вычеркнуть его из списка клиентов.

Но тут Шарлотта вспомнила, что сумка для обедов тоже осталась у Адамсов. Кроме того, напомнила она себе, ее не касается, чем занимается Гордон. Ее дело — выполнять работу, за которую ей платят деньги.

— Да, конечно, — проворчала она, злясь непонятно на что. Голова болела все больше, во рту пересохло. Шарлотта влилась в поток машин и поехала дальше.

Через несколько минут она припарковала фургон около дома Адамсов. Гордона, скорее всего, нет, но Шарлотта на всякий случай постучала. Подождав несколько минут, она уже собиралась вставить ключ в замок, как вдруг раздался громкий щелчок, и дверь неожиданно распахнулась.

— Что вы здесь делаете? — требовательно спросила Джун.

Шарлотте пришлось прикусить язык, чтобы с него не сорвалось «не ваше дело». Кроме того, ей очень хотелось задать Джун тот же самый вопрос. Но зачем спрашивать, если ответ известен. Во-первых, свободная шелковая пижама Джун была не совсем той одеждой, в которой обычно заходят навестить горюющего мужа покойной лучшей подруги. Во-вторых, Шарлотта решила, что, спросив, только зря потратит время. Джун никогда не признается, зачем на самом деле пришла сюда.

— У нас в семье критическая ситуация… — Шарлотта заметила, что говорит раздраженно, и тут же извинилась: — Простите, я устала и очень нервничаю. Я не собиралась возвращаться, но вспомнила, что оставила в стиральной машине белье, до пятницы оно заплесневеет. И еще я забыла свою сумку для обедов.

Джун кивнула и отошла в сторону. Шарлотта решила, что это приглашение войти.

— Я видела записку, которую вы оставили Гордону, — сказала Джун, — и заметила вашу сумку на кухне. Я зашла, чтобы оставить Гордону немного еды на ужин.

Ну конечно. А я испанский летчик.

Шарлотта кивнула и прошла мимо Джун. Сделай то, зачем вернулась, и уходи.

— Я через минуту уйду, — сказала она, оборачиваясь.

По привычке, проходя мимо столовой, она заглянула внутрь и чуть не упала. Но поскольку Шарлотта была уверена, что Джун стоит у нее за спиной и следит за каждым ее шагом, она заставила себя пойти дальше.

Джун солгала насчет того, зачем она здесь. Шарлотта подозревала это, но теперь знала наверняка. Джун пришла не затем, чтобы оставить Гордону еду, а чтобы поужинать с ним. Это стало ясно с первого взгляда: на столе в столовой лежали скатерть и салфетки, стоял великолепный фарфор Мими, свечи. В ведерке охлаждалась бутылка вина. Все признаки романтического ужина для двоих.

На кухне Шарлотта увидела новые доказательства того, что Джун солгала. На плите стояла кастрюля, что-то разогревалось в духовке, на рабочем столе лежали продукты, в раковине было полно грязной посуды. Джун не принесла еду Гордону, она готовила ужин на кухне Мими; Шарлотта почувствовала, что закипает от ярости. Тело Мими едва остыло в могиле, а Джун, ее так называемая лучшая подруга, уже ведет почти семейную жизнь с Гордоном. Все это было омерзительно.

Около прачечной Шарлотта остановилась и обернулась, думая, что Джун стоит у нее за спиной и следит за ней. Но Джун нигде не было видно. Пожав плечами, Шарлотта подошла к стиральной машине, открыла ее, затем распахнула дверцу сушилки. Переложив часть белья в сушильную машину, она потянулась за остальными вещами. Все это время Шарлотта думала.