Год Мужчины. Ордер на Любовь - Александр Гордиенко

Керес пересела на свободное кресло. На экране Дикало напоминал присутствующим в зале и телезрителям об условиях третьего тура: каждая из участниц выбирает из аудитории одного и только одного мужчину, который, на ее взгляд, наиболее близок к ее пониманию мужчины.

– Железнов! – Керес, по-видимому, была не очень довольна собой во время разговора с ним, однако свое раздражение она чисто по-женски опять же решила вылить на Железнова. – А почему ты остановился именно на этом конкурсе? Мог бы придумать что-нибудь и поэротичнее.

– Ленка, ты же умная женщина. – Железнов решил не входить в клинч, а, наоборот, отпустить ситуацию. – Ты все прекрасно понимаешь. У этого конкурса сильный психологический подтекст. Участница должна «попасть» в мужскую аудиторию точнее, чем ее соперница. Какого мужчину выбрать? Самого мускулистого? Самого среднестатистического? С обаятельной улыбкой? Самого невзрачного? Как аудитория оценит ее выбор? Ведь каждый член жюри – он же просто мужчина, сидящий в этом зале, – будет проецировать ее выбор на себя. Сопоставлять. Мог бы он оказаться на его месте? Безоговорочно признает ее выбор, если он увидит, что мужик «достоин»? Но для этого аудитория должна быть умной и понимать ее выбор. Либо выбрать самого средненького. Либо самого невзрачного… Чтобы любой мог подумать, что у него тоже есть шанс понравиться красавице, если она выбрала такого… Тут нужно женское чутье на мужскую аудиторию, интуиция.

Железнов усмехнулся, по-видимому, каким-то своим мыслям и продолжил:

– Наверное, это можно было бы в конечном итоге и просчитать. Но, ты знаешь, как бывший научник я считаю, что это задачка посложнее, чем определить победительницу в конкретной паре, что, собственно, частично и умеет делать наша «Джульетта». Тут нужно формализовать психологию каждого индивидуума из аудитории. Каждого нужно изучать. То есть это цель отдельного исследования с непредсказуемым результатом. А наши девочки, – Железнов кивнул в сторону подиума, – легко и непринужденно решают ее на интуитивном уровне. Собственно, Ленка, на мой взгляд, в этом и состоит разница между искусственным интеллектом и природным.

– И все– то ты знаешь. – Керес не очень нравились ироничные нотки, обосновавшиеся в ее голосе, но остановиться у нее никак не получалось. – И все-то ты можешь объяснить…

– А я давно пришел к выводу, что обосновать, именно обосновать можно все. Все что угодно! Другой вопрос – принять для себя это обоснование или нет. Ну вот смотри, – Железнов кивнул в сторону эфирного монитора. – Андрей, кто у нас там?

– Там у нас, – подал голос Борисов, – двадцатый – Чернова, и… – Андрей наблюдал, как Дикало запустил в очередной раз лототрон. —…Ни хрена себе! Строева! Двадцать девятый. Да это… Это почти финал! Во всяком случае, та, кто сейчас победит, будет в финале!

– Почему? – Наум оторвался от мониторов.

– Сопоставимый рейтинг из восьми оставшихся – только у Ксюши Соболевой.

Ольга Чернова, шатенка с длинными густыми волосами, изумительной, очень сексуальной фигурой, в этот раз – в белой тунике, перехваченной на талии поясом, и Екатерина Строева – зеленоглазая брюнетка с холодным взглядом, субтильной фигурой и непропорционально большой грудью, в черном коротком облегающем платье на шнуровках везде, где это только прилично, под аплодисменты аудитории продефилировали от выхода из «Пентагона» до круглой части подиума, разделенной на две части.

– Белый сектор – Ольга Чернова, оранжевый сектор – Екатерина Строева! – Ведущий представил участниц самой сильной пары третьего тура – четвертьфинала.

– Оля! По традиции белый сектор начинает первым. – Дикало приблизился к подиуму. – Вы будете делать свой выбор, стоя на месте, или снизойдете?

– Конечно же, снизойду.

Алексей подал Ольге руку, помогая спуститься с подиума, при этом рот у него, как и положено, не закрывался:

– Олечка, ну куда, куда вы направились? Здесь же одни красавцы. Ну зачем они вам?! Они всю жизнь будут любоваться только собой и распускать при этом хвост. Олечка, куда вы смотрите?! Мне кажется, что самые преданные мужчины – это невысокие, в меру упитанные. Как Карлсон, такие как я… Олечка, что вы там высматриваете?! Обратите внимание на ведущего!

– Она ведь не выбирает. – Ленка внимательно смотрела на эфирный монитор. – Она себя демонстрирует.

– Думаю, она права, – отреагировал Железнов, наблюдая, как Ольга очень эффективно демонстрирует свою прекрасную фигуру и очень аппетитную попку, фланируя вдоль аудитории. – В любом случае, ты же понимаешь, фактор ее красоты будет присутствовать в результатах голосования. Независимо от того, кого она выберет. Этот фактор присутствует в любом туре. И я склонен считать, что он во многом определяющий. Независимо от ума, интуиции и прочих достоинств.

– Да уж, – протянула Керес, – это не среднестатистический выбор.

Ленка кивнула на эфирный монитор, на котором рядом с Ольгой Черновой стоял высокий, достаточно молодой, где-то около двадцати пяти, человек скандинавского типа.

– Ишь, какого мужика себе отхватила.

– Согласен. Представительный мужчина. Принцип – «красивая пара». Посмотрим, сработает ли это в ее пользу.

– Интересно, чем ответит Строева?

– Смотри-ка, это существенно ближе к народу, хотя к стандартам тоже не отнесешь.

Катя Строева выделила такого же, как и она, субтильного мальчика, практически одного с ней роста, но… Но – с очаровательной, располагающей к себе улыбкой во все лицо.

– Мне кажется, Катин выбор точнее, позитивнее. Да и сама она выглядит более эффектно.

– Андрюха, – подал голос Наум, как оказалось, успевающий не только рулить шестью камерами. – А что говорит «Джульетта», если бы они встретились в первом туре?

– Проникся… – сам себе пробубнил Борисов. – Счас…

Андрей смоделировал заданную ситуацию.

– Ага. Плюс пять-семь голосов в пользу Строевой.

– А сейчас?

Аудитория заканчивала голосовать, на табло высветилось значительно больше оранжевого цвета.

– А сейчас – 31/20 в пользу ее же, Строевой. Плюс одиннадцать голосов.

– Ну вот и ответ. Как минимум шесть голосов за счет более удачного выбора мужчины. Для данной аудитории, конечно же.

– А по поводу эротики… – Железнов наблюдал, как Дикало в очередной раз крутит барабан, вызывая новую пару. – Ленка, ты же знаешь, что грань между эротикой и пошлостью очень условна. Каждый определяет ее сам для себя. Поэтому я и отказался от легкой эротики, хотя идеи были…

Офис телекомпании

За 7 месяцев и 4 дня до выхода в эфир финальной игры «Она мне нравится».

Вторая половина мая. Среда. 12:30.

Железнов сидел в своем кабинете за компьютером и строил в xls график платежей по производству еженедельной программы «Хочу сниматься в кино!», автором которой был не кто иной, как гений и Сашкин друг – Наум. Еще раз сопоставив график платежей с графиком поставок программ по проекту, Железнов прицепил оба к договору в виде приложения и отправил все на печать. «Так, с договорами на сегодня вроде бы все… После обеда – в студию, на прогон с девчонками. В пятницу – прямой эфир, где все уже будет по-жесткому. Без повторов. И без посторонней помощи: каждый сам за себя. Вернее – каждая. А сейчас… Сейчас нужно прогнать их через все этапы «на тренажере», чтоб прочувствовали, осознали и вошли в тонус. Полчаса – на каждую. Сегодня – шестнадцать и завтра – шестнадцать. Если часа в три начнем, то к полуночи, ну, край – к часу ночи, закончим».