Измена. За что ты так со мной - Мила Дали
Шрифт:
Интервал:
Странно.
Мы же договаривались, что Давид за мной заедет.
Достаю из сумочки телефон и набираю номер Давида. Пока жду ответ, отхожу к перилам и прислоняюсь. Ноги в туфлях гудят неимоверно.
— Давид, я вышла и не вижу тебя. Ты куда-то отъехал? — спрашиваю мужчину, когда он принимает звонок.
— Нет, задержался. Аленку отцу передавал, — отвечает он будничным тоном.
А внутри меня все замирает. Кто такая эта Аленка? И зачем отдавать ее какому-то отцу?
Воображение, конечно же, сразу рисует самое худшее, что эта Алена — девица, положившая на Расулова глаз.
Не знаю, что ответить Давиду. А он понимает, что пауза в разговоре затягивается, и спешит добавить:
— Алена — дочь моего давнего знакомого. Я забирал ее из садика.
— М… воспитательницей там работает?
— Да нет, — смеется Давид. — Активно посещает его. Аленке пять лет и, поверь, она тебе не конкурентка. А ты что подумала?
Меня с ног до головы захлестывает жаром. Даже захотелось обмахнуться ладошкой.
Давид еще никогда не был пойман на вранье. Напротив, он производит впечатление надежного и в меру предсказуемого человека, в компании которого можно расслабиться и не ждать подвоха.
— Примерно то, что ты и сказал…
На перекрестке показывается знакомый черный автомобиль.
Спускаюсь с крыльца и иду навстречу. Давид притормаживает возле обочины на дороге. Открываю сначала заднюю дверцу и ставлю на сиденье пакеты, которые с утра забрала из дома. Потом сажусь на переднее сиденье.
И стоило мне посмотреть в холодные зеленые глаза Расулова, как все страхи утратили силу. Трудно передать словами взгляд, которым этот мужчина смотрит на меня всякий раз в момент наших встреч. Он будто грустил, пока меня не было рядом.
— Я соскучился.
Он подается ко мне, приобнимая. Тянусь ему навстречу. Давид целует меня, скользит губами, настойчиво раскрывает языком мои губы, проникая глубже. Несмело задеваю своим языком его язык, лаская в ответ, благодаря Давида за наслаждение.
— Я тоже скучала, — шепчу, когда он меня отпускает.
И лишь сейчас, получив возможность еще раз посмотреть на его лицо, я замечаю, что что-то в нем изменилось. Тоска или грусть не прошла.
— Все нормально, Давид?
— Полный порядок. Разве может быть иначе? Ты здесь. Со мной, — он отворачивается и жмет на педаль газа.
Нет, все же что-то не так. Меня тревожит нехорошее предчувствие. Или я снова выдумываю проблемы на ровном месте?
— Куда поедем? — спрашивает. — Может, в ресторан?
— Лучше домой, — вздыхаю я. — Если честно, сил ни на что не осталось.
Прямо в салоне снимаю туфли, ощущая долгожданное облегчение. Это не обувь из коллекции Кирияновой, а настоящие атрибуты для пыток. Узкие до невозможности. Еще и кожу натерли.
— Катёна, а ты бы меня дождалась, если бы, в теории, меня посадили на несколько лет?
Этот вопрос огорошивает. Я даже забываю, куда мы едем.
— В смысле? У тебя какие-то проблемы?
— Нет, это просто любопытство.
На такие темы я даже не размышляла…
— Смотря за что тебя посадили бы… И был ли ты виноват…
— Ясно, — прибавляет скорость. — Не бери в голову. У меня просто под конец рабочего дня вместо мозгов мешанина. Сегодня с парнями в фирме обсуждали эту тему, вот я и тебя решил поинтересоваться.
Облегченно выдыхаю.
— А давай-ка я лучше тебе кое-что другое покажу! Чтобы ты не думал о всякой ерунде? — тянусь к заднему сиденью и достаю из пакета свеженький документ о расторжении брака с Демидовым. — Как тебе? — показываю его Давиду.
— Чудесный лист, Кать, — улыбается он. — Смотрел бы на него и смотрел.
Мы въезжаем на закрытую территорию комплекса, где живет Давид. Пробую обратно втиснуть ноги в туфли, но стопы к вечеру отекли, а натертая кожа горит.
Давид выходит из машины и отрывает для меня дверь.
— Я пойду босяком, — заявляю. — Не могу обуться. Больно.
Давид опускает взгляд на мои ноги.
— Зачем себя так мучить? Неужели нельзя носить удобную обувь?
— К превеликому сожалению, нет.
Давид оглядывается на высотку.
— Далеко идти придется. Ноги наколешь.
— Все лучше, чем на каблуках, — отмахиваюсь я.
Он о чем-то задумывается.
Забирает мои пакеты, пока я осторожно выхожу из авто, ставит внедорожник на сигнализацию, подходит ко мне и внезапно закидывает меня на плечо. Я взвизгиваю, а Давид шагает через двор к дому. Болтаюсь на нем растерянно. Еще и двор теплым вечером оказался людным.
— Тебе перед соседями не стыдно так нести девушку? — тихонько шикаю, вися вниз головой и придерживаясь за его спину. — Я же не ковер.
— Мнение соседей меня интересует в последнюю очередь. Ты в кровь стерла мизинцы, я не хочу, чтобы в ранки попала грязь. Не было бы пакетов, взял бы тебя на руки.
— Но я ведь тяжелая!
— Да, я уже надорвался, — смеется Давид и держит свою большую ладонь на моей попе, чтобы не задрался подол. — Как тебе там? Не жмет, не давит?
— У тебя достаточно вместительное и комфортабельное плечо бизнес-класса!
Отпускает меня Расулов, лишь когда заходит в квартиру.
Во владениях Давида я уже успела освоиться, изучила каждый уголок.
На первом этаже у него гостиная, спальня, два санузла, кладовая, кухня и столовая. На втором ярусе гостевая комната, еще санузел, кабинет и большая зона отдыха с бильярдом.
Я иду в спальню Давида. Там открываю платяной шкаф, полностью занимающий одну из стен. Шкаф практически пустой. Вещей Давида мало для стольких полок, очевидно, что он подбирал этот шкаф не только для себя.
Наверное, раньше здесь была женщина, любившая кучу нарядов. Я не думаю, что такой заманчивый мужчина, доживший до тридцати пяти лет, ни с кем ни разу не съезжался. Но мне спрашивать о его прошлых отношениях совсем не хочется.
Зачем лишний раз напоминать Давиду о бывшей женщине? Есть же я.
Достаю из пакета футболку, удобные шорты, трусики и носочки.
Я все чаще остаюсь у Давида на ночь, а расхаживать по дому в брюках или Кирияновском платье не очень удобно. Но перебираться к Расулову окончательно я тоже не хочу. Меня сейчас устраивает, как происходит между нами.
— Я в душ, — на пороге спальни появляется Давид. — Доставку должны привезти. Заберешь, если я не успею?
— Хорошо, — киваю.
Давид уходит.
Я снимаю черное платье, надеваю футболку и шорты.
Платье нужно закинуть в стиралку.
Прохожусь по квартире в поисках вещей Давида, которые можно постирать за компанию, но они снова оказываются в стиральной машинке.
Эта мелочь кажется удивительной. Расулов не разбрасывает одежду. Даже носки. Я ни разу не видела, чтобы они валялись на полу.
Сколько себя помню, сначала я ходила и собирала
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!