Покажи мне звезды - Тара-Роуз Уилаби

– Вы проснулись? Я доктор Лоу. Как вы себя чувствуете? – что-то отталкивающее было в его улыбке.

Тара ухватилась за руку Джиландры:

– Я немного устала, – пролепетала Тара.

– Вполне возможно. Шериф своими вопросами способна уморить статую, – пошутил доктор, – а сейчас, шериф, я прошу оставить нас на некоторое время. Мне необходимо осмотреть пациентку.

– Останься, – попросила Тара.

Просьба Тары не понравилась врачу, но он с недовольным видом разрешил Джиландре остаться.

* * *

В палату вошла медсестра, толкая перед собой ультразвуковой аппарат на роликовых колесах. Не произнося ни слова, она подготовила Тару для осмотра.

– Вы почувствуете холодок, – произнес врач, – пока мы будем смотреть, как у нас дела… так…. так…

– Дети! С ними все хорошо? – тревожно спросила Тара.

– С ними все прекрасно. Они довольно крупные для пяти месяцев. Посмотрим поближе…

Бессознательно или намеренно пальцы доктора скользили по груди Тары. Молодая женщина стала еще бледнее, чем была. Злость поднялась в Джиландре.

– Все отлично, нет повода для тревоги, – весело сказал врач, – рекомендую побыть в больнице еще несколько дней.

Доктор Лоу взял пачку влажных салфеток. Таре нехорошо стало от мысли, что сейчас он прикоснется к ней снова.

– Позвольте мне, – Джиландра вырвала салфетки из рук эскулапа, – вас наверняка ждут другие пациенты.

Недовольный Лоу вышел из палаты, а вслед за ним выкатила аппарат медсестра.

– Спасибо, – прошептала Тара, – я не знаю почему, но он мне противен.

– Доктор Лоу он такой, – загадочно произнесла Джиландра. Внутри она кипела от гнева: "Бабник! Ну почему ее не мог осмотреть доктор Грин. Он куда приятнее, чем этот Лоу".

– Прости. Я оставлю тебя на минутку. Поговорю с врачом и сразу обратно, – Джиландра вышла из палаты.

* * *

У сестринского поста доктор Лоу о чем-то шептался с дежурной медсестрой.

– Лоу! – крикнула Джиландра, – вы можете целоваться с медсестрами, спать с аспирантками, но не смейте приближаться к Таре.

– Не понимаю, о чем вы говорите, – пожал плечами доктор.

– Не стройте из себя невинность. В полицейском участке собрана приличная папка с жалобами на вас ваших пациенток. Держитесь подальше от Тары, или жалобы будут переданы в прокуратуру. Вы меня поняли, доктор Лоу? – Джиландра вернулась в палату Тары.

– Ведьма! – прошипел сквозь зубы врач, – из-за нее придется жениться на женщине с тремя детьми.

– Чтооооо? – сидевшая рядом медсестра надулась.

– Слушай меня, милая! ты знаешь кто такой Джон Уэллс?

– Известный певец и актер. А что?

– А то, что в той палате беременная тройней находится его сестра. И если мы с тобой разыграем эту карту, мы разбогатеем.

* * *

Тара спала. Джиландра сидела рядом и смотрела на спящую, которая казалась такой хрупкой и беззащитной, что хотелось укрыть ее от неведомых опасностей. В голове Джиландры роились тысячи вопросов.

И все без ответа.

* * *

Джон перебирал документы в соседней комнате, когда услышал громкие голоса в гостиной.

– Не смей ее касаться! Она – моя дочь!

– Ты не мать, я забираю ребенка, – женский голос заставил Джона вздрогнуть.

Что-то тяжелое упало на пол. Джон торопливо вошел в гостиную. Роуз лежала на полу, а женщина, закутанная в шубу, пробиралась к детской кроватке.

– Не трогай мою дочь! – подбежавший Джон сердито оттолкнул женщину и взял ребенка на руки.

– Твоя дочь? У тебя есть дочь? – злой смех вырвался из груди женщины, – у тебя вообще не может быть детей. Ты – гей.

Придерживая малышку одной рукой, другой рукой Джон помог Роуз подняться с пола.

– Возьми Тамми и побудь пока в моей спальне. А я поговорю с нашей родительницей.

Роуз прижала к себе девочку и юркнула в комнату. Джон закрыл за ней дверь и прислонился к двери спиной:

– Теперь слушай меня. Волос не упадет с головы моей дочери. И мне безразлично, что будет с твоей наркоманкой Амандой. И не смотри на меня удивленно. Я знаю, чей был препарат, из-за которого папа выгнал меня из дома. Я давно его простил. Но ты… ты… так одержима Амандой, что готова убить любого.

– Ты так убиваешься из-за чужой соплюшки?

– Она – моя дочь! А теперь иди, – Джон подошел к внешней двери и открыл ее.

– Она не может быть твоей дочерью, – настаивала Энн Пейдж. – И как давно ты играешь роль отца?

– Всю жизнь!

Энн Пейдж гордо прошагала мимо сына. Джон захлопнул за ней дверь и глубоко вздохнул.

– Она не остановится, брат, – Роуз была в отчаянии, ей было страшно, – не оставляй нас одних, Джон!

– Собираем вещи и немедленно улетаем, – Джон был настроен решительно, – здесь я не смогу вас защитить. Пусть она попробует сунуться в Европолис!

ЕВРОПОЛИС

Илейн и Хелен пили чай на кухне, когда вошел Джеймс. На его лице было написано, что он потерпел неудачу. Он поцеловал жену и сел напротив матери. Хелен налила ему чай.

Джеймс перехватил руку Илейн:

– Что сказал доктор Нильсен?

– Сказал, чтобы я не переутомлялась и не волновалась, – улыбнулась Илейн, – Джеймс, у тебя двое детей, а ты так переживаешь, как будто это наш первый ребенок.

– Для меня каждый ребенок первый. Где Дэйвид?

– Твой отец убедил его поехать с ним в скаутский лагерь, – сказала Хелен. – Вернутся через неделю. А как твои успехи?

– Я нашел больницу, в которой родила Наталья. Это пока все, – ответил Джеймс, прихлебывая чай, – нужно поговорить с Натальей. Да, чуть не забыл, письмо для Вайолет от Николая, – он передал конверт матери.

– Джеймс, ты помнишь? Не ищите мертвого среди живых! А что если она имела в виду сына Натальи? Что тогда? – лицо Илейн потемнело.

– Кто она? – поинтересовалась Хелен.

– Солнце мое, это только бред старой цыганки. Она так сказала, чтобы получить деньги.

– Кто она? – повторила Хелен.

– А если ребенок действительно мертв?

– Это всего лишь догадки. Помни, что сказал доктор!

– Джеймс, кто она? – в третий раз спросила Хелен.

– Цыганская гадалка, с которой мы встретились в Риме. Наговорила кучу бреда.

– Не бред! – возразила Илейн. – Она сказала, что разразится гроза, и буря разметает семью. Ну а если это правда? И ребенок Натальи, действительно, мертв?

– Вот это я и хочу выяснить. Но сначала поговорю с Натальей, – Джеймс поцеловал жену и вышел из квартиры.