Ричард Длинные Руки. Демон Огня и Стали  - Гай Юлий Орловский

До вечера, когда прибудет багер, еще несколько часов, я в нетерпении походил по кабинету, уже начинаю понимать, почему особо нервные в таких случаях бросаются даже на стены, заставил себя сесть за рабочий стол и задуматься, как перестроить управление империей, начиная, естественно, сверху.

Правителей помнят только по военным победам или поражениям, но на самом деле почти все их усилия уходили на управление державами, а войны были только эпизодами, даже если и сильно растянутыми во времени.

Несмотря на общий протекторат Великих Магов, здесь сложилась сложная структура правления, что-то вроде абсолютной монархии, ограниченной родовитой аристократией, геронтократией, меритократией, плутократией, олигархией, тимократией, на которую теперь еще наложилась наша военная демократия с элементами вождизма. Хорошо хоть теократии нет в помине. Хотя и плохо.

В такой системе сам черт ногу сломит, но местные не заморачиваются, живут и работают, нас воспринимают как элементы стихии типа грозы или урагана, что при всей их мощи просты и предсказуемы, к тому же сейчас гроза, а завтра уйдет, рассеется, испарится.

Со своей стороны я, как наиболее верховная власть, соизволяю иметь дело на постоянной основе только с лорд-канцлером, а уж как он мои приказы и распоряжения внедряет с помощью своего аппарата, меня как бы не волнует и даже не интересует.

Главное он знает, если где-то не исполнят, туда прискачут мрачные варвары, для которых зарезать человека даже знатнейшего происхождения что комара прихлопнуть, и все сразу наладится.

После ухода Альбрехта из канцелярии сэра Джуллиана доставили затребованные мною материалы о соседских империях, что граничат непосредственно с нашей, а теперь уже моей империей Изначального Света, хотя все мы, северяне, предпочитаем именовать ее не так высокопарно.

Я разложил бумаги, как пасьянс, состыковывая будто на карте, отдельно открыл папочку с собранными сведениями на императоров Тимбершира, Огиля и Краланиса Грозного. Сейчас они в пещерах пережидают конец света, но в их империях продолжается смута, всегда найдутся те, кто обвинит императора в трусости и предательстве по отношению к своему народу и попытается захватить власть.

Жаль, багеры ходят только в пределах империй, а если быть скрупулезно точным, то это сами империи сложились в пределах их радиуса, так что нельзя съездить к соседу и проверить, как там у него дела.

Правда, у скайбагеров маршруты проходят именно над планетой, а не над империями, как у багеров, но скайбагеры слишком далеки от народа.

Придется посоветоваться снова с герцогиней Самантеллой Херствардской, это она сообщила про соседей и даже про императоров Златогельда Ходонергера и Незру, что правят в Ярборейской империи и в Великой Империи Небесной Воли, те дальше от Клондзейда, но это не значит, что безопаснее…

– Хрурт! – крикнул я. – А, ты уже здесь?.. Что-то ты совсем тихий как мышь стал, а как храпел на посту, как храпел!.. А храп – признак доблестного воина, что живет недолго, но красиво!.. Знаешь, придется тебя государственным секретарем сделать, а то как-то неприлично посылать такого красавца за принцами и принцессами.

Он охнул.

– Меня? За что?.. Лучше Периальда!

Я спросил с интересом:

– А чем он лучше?

– Он спит и видит! Но можно и Ульмана, этот вообще никуда не годен, кроме государственной службы.

– Ладно, – сказал я, – подумаю. В самом деле, как это я до сих пор и без секретаря?.. Или у меня он коллективный?.. Кого вижу, тот и секретарь?.. Нет, пора упорядочивать это дело. Передай вниз по этажам, что изволю сегодня узреть герцогиню Херствардскую.

Он уточнил:

– В постели?.. Я имею в виду, попозже к ночи?

– Дурень, – сказал я беззлобно, – если женщина, то как без постели?.. Но на самом деле по работе. Так что да, попозже к ночи.

Он исчез, я некоторое время в возбуждении походил по кабинету, ни о чем другом думать не могу, как об этом Демоне Огня, наконец ухватил шляпу и вышел в коридор.

В нижнем зале догнал Альбрехт, а на выходе во двор граф Келляве, я молча кивнул им, позволяя идти рядом, но не слишком отвлекать от возвышенных мыслей вселенского масштаба, куда герцогиня в постели никак не входит.

Однако увидел ее еще до наступления вечера, едва только углубился по аллее в сад, в движении думается лучше и свободнее, словно я один из парапитеков или перипатетиков.

Вряд ли она искала со мной встречи, я передвигаюсь достаточно хаотично, чаще всего вообще не придерживаюсь дорожек, я же нарушитель по натуре, а сейчас, беседуя с Альбрехтом и Келляве, просто вышел на параллельную аллею, где я и увидел герцогиню Самантеллу Херствардскую во всем ее блеске и величественной красоте.

Слуга за нею несет зонтик, хотя солнце уже опускается к горизонту и не покроет постыдным простолюдинным загаром аристократически бледное лицо.

С Самантеллой молодая женщина с веселыми игривыми глазками, следом тащатся трое придворных щеголей, соревнуясь в изящности комплиментов.

Увидев меня, остановились, мужчины склонились в поклонах. Заметались перья на шляпах, подметая плиты двора, женщины присели, спутница Самантеллы уставилась на меня обещающими все на свете глазами.

– Герцогиня, – сказал я и, обратив взгляд на ее спутницу, добавил: – И…

Женщина прощебетала сладеньким голоском:

– Николетта, ваше величество! – Николетта Вайнврайт.

Я разглядывал ее в упор, как на базаре козу, императору можно все – изящная куколка, отливающие серебром волосы уложены в сложную прическу, где выделяются букли такого же размера и фасона, как у герцогини, только расположены наискось, что необычно и придает некую добавочную прелесть, как бы продолжение расположенных под точно таким же углом вытянутых скул.

Тонкую шейку плотно охватывают ожерелье с крупными жемчужинами и красная ленточка с бантом справа.

Я видел, как переглянулись Альбрехт и Келляве при взгляде на эту ленточку. Тоже некий условный знак, здесь вся дворцовая жизнь на таких знаках, намеках, и от того, справа или слева бантик, можно понять самое главное: можно ей сегодня впердолить или лучше, не теряя зря время, искать более готовую к совокуплению.

Я кивнул, отпуская, вся группа с сожалеющим видом продефилировала мимо, Альбрехт пробормотал:

– Николетта Вайнврайт… Что-то я о ней слышал…

– Да точно слышали, – сказал я сварливо, – И собрали о ней все, по глазам вижу!

– Я не Дарабос, – ответил он, – зачем мне собирать все обо всех? Охрана, к счастью, не на мне.

– Но Дарабос ваш вассал, – напомнил я едко. – Потому чувствуете, что за него в ответе. Ладно, проехали… Эта куколка точно не отодвинет леди Мишеллу. Хотя отсутствие мушек на ее лице настораживает.

– А не внушает?

– Нет, – возразил я. – Скорее, нацелилась сорвать куш побольше, потому вся безмушечная.