Братство волка - Эли Бертэ

Эта ядовитая стрела, брошенная в Кристину и Леонса, попала в цель. Лицо графини де Баржак выразило гнев, а лицо молодого человека — удивление, сомнение и беспокойство. Довольный действием, которое он произвел, Ларош-Боассо хотел сказать еще что-нибудь столь же язвительное, когда приор вдруг встал.

— Более продолжительный визит, — сказал он, — может утомить барона; нам пора уйти… Искренне желаю, чтобы гость наш выздоровел, потому что, если я не ошибаюсь, прощение обид и христианское милосердие еще недостаточно проникли в его сердце и не приготовили его явиться перед предвечным судьей.

Все встали по примеру приора. Кристина в ту минуту, когда уходила, подошла к больному и протянула ему руку, которую он прижал к своим губам.

— Выздоравливайте скорее, барон, — сказала она с волнением, — клянусь вам, никто так не обрадуется вашему выздоровлению, как я!

— Я выздоровлю, Кристина, — отвечал Ларош-Боассо. — Да, я выздоровлю, чтобы любить вас всегда и защищать от ваших тайных врагов.

Молодая владетельница замка быстро выдернула свою руку и нервно заговорила:

— Я не хочу, чтобы вы думали… Я не принимаю…

Шум голосов и шагов, вдруг послышавшийся в передней, не дал ей закончить. Там как будто случилось что-то серьезное; среди смутного шума различались жалобы и рыдания.

Кавалер и сестра Маглоар вышли спросить о причине этого внезапного шума. Когда они вошли в переднюю, то увидели главного лесничего Фаржо и лакея Гран-Пьера.

Фаржо, совершенно протрезвевший, очень изменился со вчерашнего дня. Несмотря на свое телосложение, он двигался на редкость энергично. Лицо его странно осунулось и было все в разводах от слез, размазанных грязными руками, одежда его была еще сыра от дождя. Гран-Пьер казался также расстроенным и испуганным. За ними толпились все гости замка с растерянным видом.

Графиня де Баржак, раздраженная этим вторжением, выбежала навстречу входившим.

— Чего вы хотите? — спросила она. — Зачем вы пришли сюда?

— Барышня, добрая барышня! — закричал Фаржо, падая на колени. — Отомстите за мою дочь, за мою бедную дочь! Говорят, что вы были очень добры к ней вчера вечером, а я, бездушный пьяница, погубил ее… Вы не сможете уже ничего сделать для бедной Марион! Но отомстите за нее по крайней мере, отомстите за нее, умоляю вас!

Тут он громко зарыдал. Кристина поняла, что случилась беда.

— Фаржо, — сказала она, — что вы мне говорите о вашей дочери? Где она? Почему она не пришла сегодня утром в замок, как обещала?

— Она никогда уже не придет, — ответил лесничий и зарыдал еще громче.

Кристина в страхе и недоумении перевела взгляд на Гран-Пьера.

— Это не моя вина, клянусь вам! — отчаянно воскликнул тот, отвечая на этот немой вопрос. — Я исполнял ваши приказания! Я оставил девушку у дороги, а сам пошел в деревню за помощью. Я вернулся позже, чем должен был, но не по своей вине. Ночь была темная, я несколько раз падал в овраги, вплавь перебирался через ручей. В деревне мне пришлось долго уговаривать труса трактирщика пойти со мной, прихватив осла… Когда мы возвращались, нас задерживало множество препятствий, и когда наконец дошли до того места, где должны были найти лесничего и его дочь, уже начало светать, и несчастье давно совершилось.

— Какое несчастье? — нетерпеливо спросила Кристина. — Скажите же, что случилось с Марион?

— Она умерла, — прошептал Гран-Пьер.

— Ее растерзало это проклятое животное, жеводанский зверь, черт его побери! — закричал Фаржо.

Ноги Кристины покосились, и она почти без чувств упала в кресло.

Тогда Гран-Пьер рассказал в подробностях, как Марион отказалась оставить своего пьяного отца, а он, Гран-Пьер, уговаривал ее пойти с ним за помощью в соседнюю деревню, и как он, вернувшись, нашел Марион растерзанною возле ее спящего отца.

— Да, да! — дико завопил Фаржо. — Я был в нескольких шагах и не мог протянуть руки, не мог вскрикнуть, чтобы отогнать зверя! Я смутно помню, что она звала меня на помощь, но свинцовый сон сковал мои члены; притом я был пьян… О, горе мне, проклятому пьянице! Жена моя умерла с горя, а моя дочь, моя милая Марион… Почему же дикий зверь не взял меня вместо нее, меня, от которого нет никакой пользы на земле! Как мне теперь жить? Как мне умереть? Как взгляну я в глаза своей жене и Марион?

Его искреннее отчаяние поразило всех присутствующих, как и страшная весть о гибели девушки. Все смотрели на Фаржо с сочувствием, потому что ни у кого недоставало сил осудить человека, казнящего себя. Графиня, которая прониклась к Марион симпатией, горевала всем сердцем. Но ее ум был обеспокоен обстоятельствами произошедшей катастрофы.

— Уверены ли вы, — начала она, — что там был один зверь…

— На этот раз — да, — сказал Гран-Пьер, угадавший ее мысль. — Сегодня утром, когда нашли тело, мы начали осматривать окрестности. Земля была влажна, и со всех сторон виднелись следы широких лап, но человеческих следов не было. В нескольких шагах от того места, где случилось несчастье, мы заметили следы голой человеческой ноги возле следов волка. Мы преследовали их, но скоро потеряли в лесу; человек и волк шли смело, как будто решились совсем оставить эту местность.

Фаржо слушал эти объяснения с мрачным видом.

— Милосердный Боже! — вскричал он. — Какое человеческое существо захотело бы причинить вред моей милой Марион? Она была такой тихой, такой кроткой… Ее все любили… Говорят о Жанно, моем бывшем слуге, но Жанно совершенно безвреден; он только сам себя считает волком; я мог делать с ним, что хотел, когда говорил с ним ласково и потакал его помешательству. Жанно знал Марион с детства! Она никогда не обижала его! Скорее он защитил бы ее от этого ужасного зверя… Да, да, это волк — виновник несчастья… Графиня, вы богаты и могущественны, неужели вы не отомстите за мою дочь и не освободите ваши владения от зверя, опустошающего их?

Эти последние слова довели до крайней степени гнев и отчаяние графини де Баржак.

— Что же мне делать? — воскликнула она. — Мои друзья и слуги постоянно страдают от этого проклятого зверя! Каждый день я узнаю о каком-нибудь новом несчастье, о какой-нибудь новой потере! Я сама вчера подвергалась опасности и была на краю могилы. Сегодня мне говорят, что великодушная девушка, у которой я нашла убежище, погибла самым страшным образом… И я не могу сделать ничего… ничего! Все предпринятое для того, чтобы освободить страну от этого бешеного зверя, пошло прахом; он расстраивает все хитрости, пули охотников отскакивают от него, охотничьи ножи не могут проткнуть его шкуру; будто сверхъестественное могущество делает его неуязвимым. Он избежал преследования нескольких тысяч человек!.. Да что я могу сделать? Что может бедная испуганная женщина, потерявшая терпение, силу и мужество?

Она замолчала. Молчали и все присутствующие. Наконец, подумав несколько минут, графиня вдруг произнесла твердо и спокойно:

— Я могу кое-что сделать. То, что расстроит планы всех, кто думает распоряжаться моей судьбой. То, что заставит всех приняться за поиски проклятого чудовища! Слушайте меня все, — продолжала она торжественно, — правительство обещало почести и денежную сумму тому, кто убьет жеводанского зверя, а я клянусь, что отдам свою руку и свое состояние тому человеку, разумеется, только не простолюдину, который докажет мне неоспоримым образом, что он убил жеводанского зверя!