Гроза над озером - Оксана Зиентек

— А если в другой деревне поискать. Может, вещи какие-то их остались? Старшенькая, наверное, дом указать сможет.

— То-то и оно, пане, что в какой деревне? Вы с княжной их где нашли?

Арне еще раз терпеливо описал ложбинку, где прятались девочки, и как они с Гримницей доехали туда. Дед хмурился, долго шевелил губами, потом что-то чертил лозой на земле (Арне пытался разобраться, но мешанина света и тени не давала хорошо рассмотреть линии).

— Не было в той стороне ни деревни, ни хутора. — Огорошил его дед, закончив свои размышления.

— Но откуда-то же они взялись? — Рыцарь озадачено почесал затылок. — Не могла же пятилетняя девочка привести сестру сюда издалека? И как он вообще неделю там выжили одни?

— А я вот что думаю… — дед помолчал, давая Арне самому прийти к какому-то выводу. Не дождавшись, сам же нарушил затянувшуюся паузу. — А всех ли людей князю отдали?

— А зачем королю рисковать договором? Да и наши… наоборот, радовались все, что князь хорошую цену за людей дал. Так-то их попробуй еще где-то пристрой. Разве только…

— Разве только кому-то от пары монет ни холодно, ни жарко, а князю нашему насолить хотелось. — Продолжил мысль дед.

— Или королю… Так, — Всего миг понадобился Арне, чтобы из рачительного хозяина снова превратиться в строгого командира. — Вечером из села — ни ногой! И по селу тоже лучше не шататься. Солдатам я сам скажу, чтобы глядели в оба.

Дед только покачал головой, а потом пошел за дом, куда он за эти дни успел стащить с опустевших подворий плуги, мотыги, и все, что заксы не посчитали нужным забрать.

— Ты командуй, хлопчик, командуй… — Ворчал он про себя, перебирая найденное. — А только цепом по дурной башке, оно завсегда надежнее…

Остаток дня супруги провели порознь. Арне и Каи еще раз наведались в ложбинку, где были найдены дети, но кроме их с Гримницей следов ничего не нашли. Примятые травы успели подняться, зверье, прибегавшее к водопою, затоптало все остальное. На всякий случай, Арне написал донесение о случившемся, но, задумавшись, так его и не оправил.

Брат и приятели тоже не смогли посоветовать ничего дельного. С момента окончания этой войны и до следующей, Арне больше не подчинялся барону Хуго. Обращаться же к Секачу просто так, без лишней необходимости, не хотелось. Да и опасался Арне, что Хуго все еще таит на него обиду. Мысль отправить послание Бруно Арне тоже отмел. Конечно, с герцогским сыном они никогда не ссорились, а расстались и вовсе хорошо. Но слова про кого-то, кому не ценны несколько монет, не давали покоя. Таких в округе было немного.

Отсылать же напрямую Его Величеству… Арне представил, что подумают в канцелярии, разбирая донос о двух непонятно откуда взявшихся детях. Самое меньшее, что молодой рыцарь не дорос еще до своей награды, раз без участия Его Величества два сопливых носа вытереть не в состоянии. Прикинув, что к чему, рыцари договорились сделать объезд свои владений в надежде найти еще хоть кого-нибудь. Время поджимало, поэтому, оставив в крепости пяток солдат, а в поселении — телегу и приказ чуть что — укрываться в крепости, Арне снова двинулся в путь.

Уже в последний момент, уезжая, он додумался взять с собой обоих подростков. Их задачей было убедить встречных вендов, что бояться нечего и отсиживаться в лесах больше не надо. А кто хочет, может уйти за реку, на княжью земли, потому что здесь теперь воля заксонского короля.

Гримница осталась с Вандой, отпаивая травами слабенькую Висю и утешая Миру, никак не желающую отходить от сестрички. Дед положив цеп поближе к двери, продолжал суетиться по хозяйству. А после и вовсе взял серп и пошел обкашивать межи по опустевшим подворьям.

— Вам бы все война, — ворчал он, — а коровы ждать не будут. Эх, зря наш пан-рыцеж овец не взял вместо двух коров. Тех выгнали-вон на пустое дворище, пусть подчищают, что найдут…

Видя такое дело, Марыля и Зоряна взяли корзины, что за эти дни наспех справил старый Соберад, и пошли по огородам, выискивая то, что осталось после захватчиков.

— Вот уж не думала я, что на старости лет по чужим огородам лазать придется…. — Недовольно ворчала баба Марыля, бережно укладывая в корзинку молодые побеги лебеды.

— Ничего, по чужим пустырям лазить — это тебе не под чужими плетнями побираться. — "утешала" ее баба Зоряна. — Тут хоть стыду никто не видит.

— Так уж и никто? А вон закс…

— А не то тебя ему, заксу тому. Да и то, Радко на него не нахвалится, дельный говорит, мужик. Может, приживется еще…

Закс, о котором шла речь, неподалеку от них пытался поправить мебель. Это сменившийся с караула Фите (тот солдат, что сам напросился к Арне в деревню), готовил дом к приезду своей вдовушки. Он тоже на все заставки костерил тех, кому новый мир стал поперек горла. Драгоценное время опять уходило на войну, а это означало, что хозяйству еще целый год придется лежать в руинах.

Князь Мешко задул свечу и устало потер глаза. За окном начало светать, а ему так и не удалось сегодня прилечь. Хотя княжество его и уменьшилось с последней войны, работы, наоборот, только прибавилось. Хорошо, что удалось уговорить брата вернуться, без Земовита он бы сейчас не справился.

Первой бедой были бояре, которые, почуяв слабину, стали тянуть одеяло каждый в свою сторону. Покачав головой, Мешко хмыкнул: впору было в ножки кланяться королю Эриху за его сговорчивость. Без сохранного войска удержать власть было бы намного сложнее. А так, порядок в столице и окрестностях пришлось наводить железной рукой. Благо, вовремя вскрывшийся заговор позволил повесить все грехи на нерадивых бояр, лгавших князю и тайком сговаривавшихся с заксами…

Простой люд, которому этих объяснений хватило, горой стоял за князя. Жалел его, потерявшего в это войне сразу двоих детей, и возлагал все свои надежды на нового — "своего" — наследника. Благо, роду по матери молодой княжич Болеслав был хоть и боярского, но весьма захудалого. Только такой род и смог решиться отдать свою дочь за опального княжича, зато — по большой любви.

И эта любовь, подхватившая тогда Земка, буквально, у края погребального костра, тоже многим стала поперек горла. Мало того, несколько знатных родов осмелились даже потребовать, чтобы наследный княжич выбрал себе в жены достойную девицу и родил с ней "настоящего" наследника, оставив "худородную" младшей женой.

Кто знает, что ответил бы на такое отвыкший от придворных интриг Земовит, но вмешался Мешко. После того, как нескольких приближенных княгини казнили за участие в заговоре, княжье Слово разнеслось по всем городам и весям.

— Кровь — не водица. Мать моя, сорок лет прожив на Полабье в славе и чести, как дункой была, так и осталась. Жена моя за братом своим, руку тянет. А все потому, что отец мой и я женились не по любви, как боги завещали, а как долг велит. Хватит с нас уже чужеземных княжон!

Что оставалось народу после такого? Только славить новую будущую княгиню, надеясь, что уж "своя"-то не станет драть с них последнюю шкуру ради нового обручья.