Здравствуй, 1985-й - Дмитрий Валерьевич Иванов

окнам нашей комнаты, а сам, открыв окно, принял у него с улицы купленные продукты и посуду. Иду помогать Аркаше, скоро обед, но время ещё немного есть.

Вот тюлень! Он спит до сих пор! Причём оба Петра уже смылись и возможно доблестно выполняют моё поручение, а этот лентяй, даже не вставал! На матах поднимаю его, и отправляю в душ, пока он мылся, пока переодевался, я набросал заготовки для стенда школы. Моя идея была такова, рейтинг групп, их по две на каждом курсе, итого шесть всего. Учебная успеваемость, общественно-полезные дела, спортивные достижения, порядок в комнатах и прочее.

Идём с Аркашей на обед, я ему поясняю систему подсчёта, и где взять информацию. В столовой уже оба его соседа, хвастаются проделанной работой. Учебники им выдали на всех, они заняли ленинскую комнату, она закрывается на ключ, и сортируют книжки. На всех не хватает некоторых книг, что-то решать надо. Тут приходит Бейбут и говорит, что к нам пока меня не было приходил милиционер. И нам сегодня выходить на дежурство в ДНД! Ещё сказали взять по фотке для удостоверения. Нужно трое, то есть кроме нас с ним ещё третий нужен. Вдумчиво смотрю на лихих картёжников, которые стараются стать меньше под моим взглядом, и беру, конечно, Аркадия. Во-первых, спортсмен, пусть и настольный теннис, но, что-то. А во-вторых, разозлил он меня сегодня своей ленью.

После обеда устроил парко-хозяйственный день в нашей комнате. Не люблю я грязь.

Идём втроём к девяти вечера на конечную студгородка. Тут в одноэтажном стеклянном здании расположена народная дружина. Там уже толпятся люди, мы идём в маленький кабинет к усатому менту в звании капитана, курящему папиросы прям в комнате. Как вот попал в это тело — показалось диким, так и сейчас раздражает засилье курильщиков и их абсолютное равнодушие к мнению остальных. Дымят везде, и в голову не приходит, что кому-то не нравится быть пассивным курильщиком. Мент поднимает на нас глаза и спрашивает:

— Фотографии принесли? Вы с комсомольской школы, что ли?

— Да, сказали втроём придти, мы и пришли, — скромно говорю я.

— Хилые вы какие-то, даже этот высокий дрищ и то слабак! — сомневается усач.

— Ты погоди! Увидишь нас в бою! — обиделся на дрища, Аркаша.

«Что он несёт? Идиот. Какой бой», — поморщился про себя я и сказал.

— Он КМС, мы призёр и победитель города по боксу, — справимся!

— А так вы спортсмены! Ну, тогда берите первое задание. Вот список адресов, все они рядом с пунктом ДНД, надо проверить контингент, — сказал мент, ловко вклеивая фотографии в удостоверения и ставя печать.

— Кого проверить? — не понял Аркаша.

— ЗЭКов, кто по УДО вышел. Им часть срока скостили, но контролировать оставшийся срок надо, хоть они и на свободе. После десяти дома должны быть. Вот вы и проверите, — пояснил скучающим голосом начальник.

— А если нет их? — заинтересовался Бейбут.

— Доложите на пост, если их нет, ну или если они дома, но хулиганят.

— Если хулиганят бить можно? — продолжал допрос Бейбут.

— Да погоди ты, бить он собрался. Товарищ капитан, мы одни, что ли идём на проверку? — напряжённо спросил я.

Вот не особо охота первым же заданием контактировать с зэками. Я думал, прогуляемся по улице часик и всё.

— Что испугался чемпион? — улыбается в усы мент, заполняя книжечки.

— Ничё мы не испугались! — быстро ответил Бейбут, укоризненно смотря на меня.

Неловко вышло, Бейбут ещё трусом меня сочтёт. Хотя может, и трушу, зэк вечером может и бухой быть, а против ножика зачастую никакие разряды не катят.

— Разумеется, не страшно, но местность незнакомая, мы и улиц то не знаем вокруг! Как нам искать адреса? — выкрутился я.

— Да, сами мы можем долго плутать! — с облегчением подхватил мою отмазку Аркаша, которому тоже не улыбалось идти втроём смотреть на пьяные рожи контингента.

— Вообще вы правы! На первый раз будет у вас сопровождающий! Идите на улицу, Женьку Солодарь спросите, — говорит капитан и даёт нам новенькие удостоверения.

На улице стоят человек пять разновозрастных парней и одна девушка в мини-юбке, с ножками манекенщицы, да ещё и на каблуках!

«Наверное, с кем-то пришла», — завистливо думаю я.

Компания явно знакомых между собой людей, внимания на нас не обращает.

«Кто же тут Солодарь? Хоть бы вон тот громила, в тельнике», — мечтаю я.

— Нам нужен Солодарь Евгений! — громко говорит Аркаша, тоже глядя в сторону моряка.

Бейбут смотрит только на коленки девчушки, но послушно повторяет:

— Кто тут Солодарь?

— Ну, я Солодарь, только не Евгений, а Евгения! — повернулась к нам красотка.

«Да твою же мать! Дали нам провожатого, да её саму охранять надо», — молча, матерюсь про себя я.

— Вот у нас задание! — тычет листком радостный удачным выбором сопровождающего Бейбут. — Контингент проверять. А то мы первый раз и не знаем где, какая улица.

— Ну-ка, — девушка выхватывает листок из рук Бейбута и читает. — Нормально — Пирогова, Киренского, всё рядом, можно и показать. Пока парни!

— Пока Жень! — отвечает ей компания.

— Идём за мной, сначала с Пирогова начнём, там двухэтажки деревянные, темно, правда, как у негра в жопе. Фонари не горят, но я по памяти найду, — говорит провожатая и идёт через дорогу по небольшой улочке вверх.

Бредём за ней, переходя пустынную улицу Киренского. Бейбут и рад идти за ней, глаз не отводит от ножек девушки.

«А вот хрен ему! Ему и так вчера обломилось, а эту я кадрить буду!» — решаю я, и убыстряю шаг, чтобы идти вровень с Женей.

— Женя, а вы работаете или учитесь? — спросил умный Аркаша, идя уже рядом с девушкой.

— И работаю и учусь, — взгляд Жени скользнул по модно одетой фигурке высокого Аркадия.

Мы-то с Бейбутом оделись по-простому, рубашки не сильно модные, спортивные штаны, ну кроссовки у меня адидасы, но их и не видно при плохом освещении, а вот Аркаша во всём заграничном! Пижон! Зря я его взял.

— Женя, а всё-таки кем вы работаете? — спросил я, наконец, догнав девушку и идя с ней и Аркашей наравне.

— Я патологоанатомом подрабатываю, и учусь в меде, — тряхнув гривой шикарных волос, ответила девушка.

Глава 30

— У нас любой труд почётен, — высказался Аркаша, и его акции в глазах девушки упали наполовину.

А я, наоборот, порадовался, ведь медички известны своим свободным отношением к морали. Ну, мне бы так хотелось, по крайней мере.

— А мы в комсомольской школе учимся, — влез в разговор я, и представил нас троих по имени и фамилии.

Дошли до поворота, реально двухэтажные деревянные