Ловцы пыли - Ила Опалова

– Ключи, предположительно, от дома, права, визитка…

– Да, он работал менеджером в агентстве праздников.

– А это что? Что за карточка? – Каратаев ткнул пальцем в список.

– Букмекерская карточка. Копия.

– Интересно, – сказал Каратаев и попросил: – Не откопируешь? Знакомая бумажка. Число любопытное, да и сумма… Прямо-таки жутко интересные. Мне бы две копии.

– А теперь скажите, что это значит? – следователь Каратаев положил перед Ольгой упакованный в целлофан помятый листок размером в небольшую открытку.

Это была ксерокопия букмекерской карточки.

Ольга вскинула на следователя удивленные глаза:

– Взять можно?

– Нет. А вот вам копия с этой копии. Ее берите, изучайте… – взгляд Каратаева был равнодушно-тяжелым.

Ольга сразу увидела сумму – семьдесят пять тысяч рублей. Посмотрела число: первое мая. Выдана в пункте приема ставок торгового комплекса «Локомотив», стоит Мишина подпись, в верхнем углу откопировался и чек, прикрепленный скобой. Через всю карточку шла бледная надпись «VIP».

– Мистика какая-то, – пробормотала она. – У нас не было VIP-ставки первого мая.

– А это что? – спокойно спросил Каратаев.

– Не знаю. Вроде, карточка… копия… – неуверенно произнесла Ольга Николаевна.

– Копия чьей карточки?

– Нашей… Тут же написано: «Счастливое пари», и адрес есть.

– То есть ставки не было, а карточка есть? Такое возможно? – настойчиво спросил следователь.

– Бывает, если ставка отменяется… – и Ольга стала объяснять: – Например, человек поставил, а потом раздумал. А бывает, кассир ошибается. Все же люди, все могут ошибаться, поэтому в течение пяти минут можно ставку отменить или отредактировать карточку. Например, сумму в тысячу рублей заменить ста рублями. Или поменять П1, то есть победу первого, на П2 – победу второго… Мне надо посмотреть протокол работы кассира за первое число, есть ли там отмененные карточки. Нет, – возразила сама себе Ольга, – семьдесят пять тысяч – большая сумма, это VIP-ставка, ее без специального разрешения московского офиса не примешь и тем более не отменишь, а обычным путем программа такую ставку просто не примет… заблокирует, – Ольга, недоумевая, посмотрела на следователя. – А где вы это нашли?

– Интересный факт, – медленно, со вкусом произнес Каратаев и уперся тяжелым взглядом Ольге в лицо. – Это мы нашли в кармане недавно убитого человека. А знаете, что мне интересно?

– Что?

– Куда делся оригинал. Интересно, да? Не у Наташи ли он был Коробовой? Не потому ли у девочки были вывернуты карманы? Вы искали в ее карманах эту улику?

– Я? – оторопела Ольга. – В каких карманах?

– В карманах юбки. Незаметные такие карманчики, в боковых швах…

Лицо Ольги стало наливаться краснотой.

– Вы хотите сказать, что это сделала я? Я убила?! – воскликнула она, задохнувшись от удивления и ярости, и уже шепотом продолжила: – Вы думайте, что говорите!

– Я думаю, – закивал следователь. – А вы подумайте о том, что чистосердечное признание вины облегчает участь даже убийцы.

Темной тенью глаза Ольги затянул страх, она опять подумала, что следователь за что-то ее ненавидит, и потому уверен, что она преступница. Ему очень хочется, чтобы она оказалась убийцей. Женщина содрогнулась.

И в подтверждение ее мыслей Каратаев заговорил:

– Согласитесь, карточка может свидетельствовать о махинациях в вашей конторе. Вероятно, девушка решила вас пошантажировать, заработать, так сказать, и вы ее убили.

– Ведь убийца – маньяк! При чем здесь карточка? – попыталась возразить Ольга Николаевна.

– Это вы сделали, постарались убить так, словно это действовал маньяк. Кстати, то, что девушка вас к себе подпустила, не кричала, хотя время было позднее, говорит в пользу этой версии.

Ольга Николаевна совсем растерялась. Может, это сон? Но говорят же, от тюрьмы и от сумы не зарекайся. Она понимала, что для этого тупого, равнодушного человека ее слова ничего не стоят. Нужны доказательства невиновности. Вот перед ней лежит доказательство ее вины. И ведь Каратаев прав. В этом ужасном деле, а возможно во всей цепи убийств замешана контора, директором которой является она, Ольга. И значит, она несет ответственность за случившееся.

Ольга Николаевна подняла глаза на следователя. Выражение его лица было безмятежным. Она его ненавидела.

Каратаев достал из бумажника небольшой листок и аккуратно положил перед ней. Это тоже была карточка букмекерской фирмы «Счастливое пари». Ольга Николаевна вгляделась в нее, боясь даже взять ее в руки. Победа «Зенита», коэффициент один и три. Сумма – сто рублей. Поставлено пятого мая. Чек соответствует. Подпись Миши. Штамп стоит.

– А здесь что не так? – спросила она. – Этого тоже убили?

– Кого? – не понял следователь.

– Того, кто поставил на «Зенит»? – Ольга Николаевна ткнула пальцем в карточку.

Каратаев закашлялся:

– Нет, это поставил я. Слава богу, жив… Вы мне объясните: почему эти карточки различаются?

– В чем? В сумме? Событиях?

– Вы из себя дурочку не стройте! – равнодушное выражение слетело с его лица, как пыль от дуновения ветра, и Ольга Николаевна удовлетворенно улыбнулась, а он продолжал: – Понятно, что команды разные и суммы, а вот почему в этой строчке, – и он ткнул пальцем в номер карточки, – шрифт крупнее? Чуть-чуть, но крупнее. И здесь тоже. А эта ячейка меньше, почему? Ведь должно быть все по шаблону, как купюра. Получается, это фальшивка? – и он ткнул в копию карточки со ставкой в семьдесят пять тысяч.

Ольга Николаевна, обретя равновесие благодаря мимолетной вспышке Каратаева, с легкой усмешкой ответила:

– Все проще, чем вы думаете. Второго числа мы обновили программу, поэтому карточки и отличаются, – и, видя, что он не совсем понял, пояснила: – Вы сами сказали «как купюра». Меняются банкноты, усиливается их защита, а у нас меняется программа и, соответственно, шаблоны карточек. Тоже в целях безопасности. Второго мая было последнее обновление. – Лицо следователя стало обескураженным, и Ольга Николаевна чуть снисходительно добавила: – Но вы, Тарас Петрович, правы в чем-то… Сейчас мы с вами разберемся…

Она открыла папку с отчетами кассира и стала рассуждать вслух, объясняя, что она ищет.

– Вот ведомость приема ставок за первое мая. Здесь первая карточка принята в тринадцать тридцать пять… Сумма – семьсот пятьдесят рублей. Было еще пять ставок, принятых после семнадцати, одна из них в семьдесят пять рублей. А это ведомость выплат. Выплачено за ставку в сто рублей. Так, надо посмотреть ведомость выплат за второе мая…

Ольга говорила, а сама вспоминала первый день работы в «Локомотиве». Это был праздничный день, и она приехала сюда позже, чем намеревалась: центральные улицы были перекрыты. Как наяву, она словно увидела себя со стороны. Вот она любуется вывеской, вот идет по переходу, видит, как из конторы выходит клиент, который садится в серебристый «форд» и уезжает. Она думает, что это Костя Осокин, смотрит на время. Было тринадцать сорок. Эту ставку сделал он.