Буря начинаний - Бран

Или, у него слишком хорошо развиты чувства, — толи хваля юношу, толи сокрушаясь своим просчётом пробубнил старик.

…

Когда Лирин вошёл внутрь, его сразу же поглотил шум голосов. Вот и ответ, почему снаружи почти никого не оказалось, вот почему очередь оказалась такой маленькой. Ответ лежит на поверхности, просто все, кто мог, уже внутри, и только немногие продолжают приезжать.

— Вот это здесь людей. Я думала, что это мы рано прибудем, а мы чуть ли не позже всех приехали, — негромко произнесла Хога, не обращаясь к кому-то конкретному.

— Ага, — не менее удивлённо сказал Лирин, который, тоже удивился количеству людей.

Вскоре к ним подошла какая-то женщина, которая, как, оказалось, была их экскурсоводом. Она будет их гидом на протяжении всего их здесь недолгого пребывания. Ведь даже чисто физически нельзя обойти всю выставку за один день, о чём она сразу же сказала. И добавила, что они обойдут, наиболее известные картины, после чего будут предоставлены сами себе. Поэтому, следующие три с половиной часа, они постоянно куда-то ходили. Начав с первого этажа, они прошли всё, дойдя до четвертого, где экскурсовод их и покинул. В боковые здания они даже не ходили. На вопрос почему, она ответила, что наиболее известные и значимые картины представлены в главном здании и что если пройтись ещё и два других, то освободятся они только к глубокой ночи. Кроме того, она сказала, что не каждый готов выдержать её лекции на 8 часов, что на самом деле звучало довольно логично. Поэтому спорить с ней никто не стал. Ведь для многих даже 2 часа было много, а они ходили в 1,5 раза дольше.

После завершения экскурсии мы пообедали. Вернее, перекусили, так как, посмотрев цены в кафетерии, которые никто, кроме меня не мог себе позволить оплатить, все принялись поедать свои заранее приготовленные обеды. Вернее просто повара, узнав, что мы уезжаем, решили положить каждому ребёнку его порцию обеда, которую никто из нас так бы не съел.

После этого, каждый оказался предоставлен самому себе. Встречаться мы должны были около шести, на первом этаже около входа, поэтому, на личный осмотр, оставалось, примерно часа 1,5. Дав строгий наказ, не баловаться и не встревать в неприятности, наши сопровождающие покинули нас, гордо вдвоём уходя куда-то в сторону. Оставшиеся ребята, тоже поделились по интересам и начали рассредоточиваться по огромному комплексу. Лирин, который хотел походить один, быстро ушёл, пока на него не обращали внимания, и стал один, самостоятельно прогуливаться по галереи.

Картин в галереи было огромное количество, начиная от прекрасных пейзажей, и детально прорисованных портретов исторических личностей, до непонятных Лирину, как экскурсовод сказала «абстрактных произведений», которые порой являлись откровенной чушью, в которой он не находил даже толики искусства. Одним из таких оказался «чёрный квадрат», автора, чьё имя он не запомнил. Экскурсовод уделила этой картине довольно много времени, расхваливая её. Именно в этот момент, Лирин для себя решил, что ему по душе больше понятней готовые работы, где всё видно невооружённым глазом, чем непонятные рисунки, где нужно самому всё придумывать.

В чём тогда смысл этого рисунка? Получается, что мы сами делаем всю работу за автора, представляя в его картине то, чего нет. Тогда в чём ценность стараний автора? Как можно оценить кляксу? Получается, я так же могу. Сдам работу учительнице, нарисовав там квадрат. И скажу, что все ответы за контрольную есть, и они там. Но не думаю, что она оценит такой вид творчества. Когда я задал этот вопрос знатоку, она сказала, что я ничего не смыслю в искусстве. Но если, нахождение чего-то, в ничём — называется искусство, а не шизофрения, то да, я ничего не смыслю в искусстве.

Именно поэтому, я пришёл на второй этаж, где были представлены картины, которые по моему скромному мнению, и имеют право носить столь гордое название «произведение искусства». На этом этаже в основном были представлены пейзажи, портреты, а также детальные рисунки городов нашей империи. То, что меня действительно впечатлило, так это огромный, длиной в десяток метров, детально прорисованный городской пейзаж, где каждой детали уделили своё внимание, даря ощущение, будто такой вид действительно существует.

Но мне, больше понравились лесные пейзажи. Они дарят чувство умиротворения, а также лёгкое и приятное ощущение, будто ты прогуливаешься по лесу в летний день. Мне особенно понравилась одна работа, где я простоял дольше всего, и стоял бы дальше, если бы не пришла очередная экскурсионная группа, из-за которой мне пришлось уйти в сторону. Посмотрев на время, я увидел, что осталось не так много до назначенных шести часов вечера, поэтому я не сильно расстроился. Но всё же идти было ещё слишком рано, поэтому я присел на мягкий диванчик, вдали от шумной толпы, пытаясь насладиться мирной обстановкой.

Но приятное одиночество было прервано неожиданной гостьей. Лирин сидел с прикрытыми глазами, а потому, заметил, что к нему кто-то подсел, только в тот момент, когда рядом чуть продавился диван. Он открыл глаза и увидел молодую девушку, возможно, его ровесницу. Внимание сразу привлекли её волосы, необычного цвета. Их цвет было сложно описать, но ближе всего подошёл бы цвет лазури. Они были распущены и свисали до лопаток. Иссиня-черные зрачки внимательно рассматривали его собственные волосы. Они бегали туда-сюда, внимательно разглядывая, бросающиеся в глаза столь броский цвет.

Да, не так часто можно увидеть людей, со столь необычным цветом волос и глаз. Так что ничего удивительно, что она столь пристально рассматривала меня, впрочем, как и я её. В то время как её глаза внимательно осматривали меня, её лицо не подавало никакой информации. Было такое ощущение, что её эмоции спрятаны где-то внутри неё, словно она закрылась ото всех, и только резво бегающие глаза выдавали её интерес. И то, она смотрела не в лоб, а чуть искоса, делая вид, что нисколько не заинтересована. В общем, довольно странная связь, как внешности, так и характера, сочеталось в этой молодой девушке.

— Так и будешь искоса рассматривать? Может, что спросить хочешь? — первым не выдержал Лирин, решившись начать диалог. Он обратился к ней с небольшой улыбкой, показывая, что не злится на неё, а скорее наоборот, не против поговорить.

— Прошу прощения, не хотела Вас оскорбить. Извините меня за мои манеры, — поняв, что её раскрыли, она ни на миг не смутилась, и всё с таким же выражением лица извинилась, слегка кивнув головой. И только интонация, как бы намекала, что она приносит свои извинения, которые впрочем, трудно было назвать искренними. Скорее это была