Австрийская площадь, или Петербургские игры - Андрей Евдокимов
Шрифт:
Интервал:
— Извините за задержку: у меня разговор с Беляевым. Потом я приму Петра — минут пять хватит?
— Не знаю, сколько будешь читать.
— Хорошо, посмотрим, — рассеянно улыбнулся Яковлев.
Через некоторое время вышел Беляев. Он выглядел озабоченным и хмурым.
— Ну как, договорились? — спросил его Артемьев.
Покосившись на Петра, Беляев неопределенно пожал плечами и направился к выходу.
— Заходи, Петр, — крикнул Яковлев через полуоткрытую дверь. — Где подписаться — в начале или в конце?
— Где хочешь, — сказал Петр. — Но ты все же прочитай.
Яковлев перелистал страницы и махнул рукой:
— Ты не хуже меня знаешь, что надо. Главное, чтобы статья вышла.
— Не беспокойся, все будет в порядке, обещаю.
— На днях я проведу пресс-конференцию. Можешь дать о ней информацию?
— Смотря, что там будет…
— Щербаков и Артемьев снимают свои кандидатуры, и мы образуем коалицию.
— А Беляев?
— Пока мнется. Видимо, надеется, что выйдет во второй тур. Только, сам понимаешь, никому ни слова.
Петр подумал, что этот неожиданный ход резко меняет предвыборную ситуацию. В одиночку Яковлев значительно уступал Собчаку и Болдыреву, но союз со Щербаковым и Артемьевым давал весомые шансы победить в первом туре.
— Удивлен? — спросил Яковлев.
— Собчак будет в шоке. Он до сих пор не считает тебя серьезным соперником.
— Так это нам на руку, — загадочно улыбнулся Яковлев, — чем позже разберется, тем лучше.
— Я напечатаю отчет о пресс-конференции. Напечатаю, чего бы это ни стоило.
— Не боишься, что тебя тут же уберут?
— Надеюсь, до этого не дойдет. Ефремов не вернется раньше конца мая, а заменить меня другим — скандал. Вряд ли Прохоров захочет накалять обстановку.
Яковлев крепко пожал Петру руку и ничего не сказал. Все было понятно без слов.
Выходя, Петр столкнулся с Артемьевым. Тот, видимо, не усидел на месте и ждал под дверью.
«Неужели подслушивал? — подумал Петр. — Не может быть».
Застегивая куртку, Рубашкин вдруг почувствовал, что в приемной кто-то есть. Оглянувшись, увидел Кошелева. Тот, ссутулившись, сидел в самом углу и был почти незаметен.
«А этому что здесь надо?»
— Здравствуйте, Петр Андреевич, — первым заговорил Кошелев. — Вот уж кого не ожидал здесь встретить, так это вас.
— Почему?
— Всем известно, что вы из другой команды.
— Я не из команды, я сам по себе, — сказал Петр, и на душе стало горько от одиночества и неприкаянности.
— Так не бывает, — приветливо улыбаясь, возразил Кошелев. — Мы все из какой-то команды. Один из той, другой — из этой. Меняется время, и люди меняются. Вот вам живой пример: иду я на Пасху в церковь по улице Куйбышева, а навстречу Юрий Филиппович, бывший первый секретарь обкома партии. Расцеловались, как положено, «Христос воскресе!». Поговорили о демократии, о том, что нужно развивать инициативу, цивилизованные рыночные отношения. Да, люди меняются, а команда остается. Как дворяне в прежнее время — их с детства в полк записывали и до самой смерти. И мы с вами так же. Помните, я в кафе говорил, что вы еще измените мнение, что в конце концов мы подружимся.
— Вас снова уволили? — спросил Петр. Разговор был ему неприятен, и он хотел уйти, но Кошелев держал его за рукав, как бы дружелюбно, но крепко.
— Да, я снова безработный, — беззаботно ухмыльнулся Кошелев. — Однако ж вам работы прибавлю. У меня есть для вашего пера интересный сюжет. Вы не поверите, об Австрийской площади! Расскажу все, с документами и коммен аты1.
Беляев остановился; было слышно, как булькает вода, которую он наливал в стакан. Спустя полминуты зал загудел: говорили все сразу, а несколько человек, перекрикивая друг друга, диктовали сообщения в свои редакции по сотовым телефонам.
— Какую недвижимость купили Путин и Собчак во Франции? — первый вопрос задал корреспондент «Вечерки» Михаил Кореневский. Он, как всегда, выглядел сонным, но Петр знал, что это впечатление обманчиво. Кореневский когда-то был чемпионом СССР по стоклеточным шашкам и умел точно оценивать ситуацию. Он писал о политике холодно и лаконично, а его политические прогнозы отличались безупречной логикой.
— Это виллы на побережье Средиземного моря, а у Собчака еще и квартира в Париже, — ответил Беляев, и в его голосе Петру послышалась неуверенность.
— Какими документами вы можете подтвердить то, что сказали? — спросил Петр.
— Я располагаю точной информацией, а все документы находятся в компетентных органах, — ответил Беляев.
Потом спросили про Кравцова, и разговор оживился:
— Я сожалею, что безобразная история с ремонтом квартиры председателя ЗАКСа всплыла лишь в связи с вопросом о переносе выборов губернатора на 19 мая. Собчак заинтересован, чтобы выборы состоялись вместе с президентскими или как можно раньше. Кравцов оказался под двойным давлением; те, кто хотел отложить выборы на осень, вытащили на него компромат.
«Глупость», — подумал Петр, припомнив, что Микин передал ему материалы на Кравцова задолго до того, как встал вопрос о переносе выборов. Он интуитивно чувствовал, что никаких уличающих документов у Беляева нет, он просто блефует, надеясь, что выборы все спишут.
— Чем вы подтвердите выдвинутые вами обвинения, если Собчак подаст в суд? — спросил кто-то из задних рядов.
Беляев, видимо, ждал этого вопроса и заметно приосанился.
— Я приглашаю всех присутствующих прийти на процесс, когда подсудимый Собчак начнет судиться с губернатором Беляевым, — его голос прозвучал громко, и Петр засомневался: а вдруг Беляев действительно победит.
— Ты как считаешь? — спросил Петр у сидевшего рядом Кореневского.
— У него нет шансов, — меланхолично ответил тот и, помолчав, добавил: — Он даже не выйдет во второй тур!
Тем временем пресс-конференция закончилась. Десятка полтора журналистов обступили Беляева. Тот пытался отвечать всем сразу, и его голос терялся в общем шуме.
Кто-то тронул Петра за рукав, и, обернувшись, он увидел девушку, которая заняла его место.
— Вы не могли бы уделить мне минутку, где не так много народа? улыбаясь спросила девушка. Она была высокого роста, сероглазая и миловидная.
Петр провел ее в буфет и взял выпить. Себе полтораста водки, а девушке вина и шоколад с орехами. Но та, повертев в руках конфету, неожиданно вынула из сумочки конверт.
— Александр Вадимович приказал передать, — незаметно оглянувшись, сказала она. Улыбка стерлась с ее лица, теперь она выглядела усталой и нам ного старше, чем с первого взгляда.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!