На закате - Сандра Браун

– Пять тысяч? – Клэнси выхватил у Перл плакат. – Так где, говоришь, ты видела недавно этого парня?

Возможно, умом Перл и не отличалась, а вот хитростью – несомненно. Два года, проведенные в заведении мадам Ларю, не пропали даром. Девушка быстро смекнула, что не стоит делиться столь ценной информацией с первым встречным, особенно если за эту информацию можно отхватить целых пять кусков.

Обворожительно улыбнувшись, она прижалась к Клэнси.

– Да ну, миленький, я просто пошутила. Неужели нам нечем заняться, кроме как толковать о дурацком старом плакате?

Мощный удар обрушился на ее скулу. Перл упала на подушку, морщась от боли и испуганно моргая.

– Ну так знай – со мной шутки плохи. Если сейчас же не скажешь, где видела этого парня, пожалеешь, что на свет родилась. Поняла? – Он залепил ей две звонкие пощечины, больно ущипнул за бедро и грозно повторил: – Поняла?

Перл, у которой от боли звенело в ушах, а перед глазами стоял туман, молча кивнула.

– Давай выкладывай.

– У нас перевернулся фургон, и этот парень… по-моему, это был он… помог нам добраться до города. Теперь он выглядит старше, чем на плакате, и отрастил усы. А вдруг это вообще другой человек?

Впрочем, у самой Перл сомнений не было. Разве такие глаза забудешь? И эта его манера настороженно смотреть на каждого, словно прикидывая, друг перед ним или враг.

– Он назвался Кларком?

– Нет. Но я не помню, как именно.

Запустив руку ей в промежность, Клэнси дернул за курчавые волоски.

– Это освежит твою память.

От боли у Перл на глазах выступили слезы. Она хотела закричать, но вспомнила, что это бесполезно. Снизу, из бара доносились пьяные крики, смех, звуки пианино. Вряд ли кто-нибудь услышит ее и уж тем более никто не придет на помощь.

– Коулмен. Он сказал, что его зовут Коулмен.

Вот так так! Все сходится. Те двое в Ноксвилле называли именно это имя. Значит, парень прячется среди переселенцев – там же, где Лидия. Ну что ж, он сразу поймает двух зайцев. Так, кажется, учил его папаша?

По словам Перл, того человека она видела лишь несколько дней назад. Отлично! Значит, Клэнси почти у цели. Завтра утром он снова бросится в погоню за караваном. Впрочем, почему завтра? Сегодня же ночью. И за день покроет расстояние в несколько раз большее, чем неуклюжие фургоны. Но прежде… У него есть еще одно дело.

– Как, говоришь, тебя зовут – Перл? – Голос Клэнси заметно смягчился. – Красивое имя. Да и сама ты красавица. К тому же оказала мне услугу, да еще какую!

Перл слегка приободрилась. Надо побыстрее удовлетворить этого типа и тут же бежать в полицию. Может, удастся опередить его.

– Спасибо, – прошептала девушка, делая вид, что польщена.

– Ну а старина Клэнси Рассел привык платить добром за добро. – Его руки заскользили по ее животу, спустились в пах и начали грубо ласкать промежность.

Перл стиснула зубы и изобразила некое подобие улыбки. Но уже через несколько секунд ей стало не до смеха – Клэнси вонзился в нее, как острое копье, раздирая внутренности и причиняя невыносимую боль.

– Потише, слышишь? Ты разорвешь меня, – завопила девушка.

– Но ведь тебе это нравится, красотка, – хохотнул Клэнси. Его лицо блестело от пота. Одной рукой он стиснул горло Перл. При каждом движении бедер пальцы сжимались все крепче. Глаза несчастной девушки вылезли из орбит, рот раскрылся в немом крике. Занятый удовлетворением своей похоти, Клэнси излил в нее свое семя, даже не заметив, что она уже не сопротивляется.

Перл не хватились до следующего вечера. Мадам Ларю не знала, как звали ее последнего посетителя и как он выглядел. Разве упомнишь одного, если вчера через салун прошло почти все мужское население Арканзаса? Она так прямо и заявила шерифу.

Мадам лгала. Как раз одного она запомнила очень хорошо – высокого черноволосого парня с зелеными глазами, который побывал у нее в фургоне неделю назад. К сожалению, он был слишком влюблен в свою жену, и с мадам у него ничего не получилось. Она тогда ужасно разозлилась, но потом вспомнила жену этого парня – совсем юную, стройную, с роскошными волосами и удивительными янтарными глазами. Пожалуй, трудно осуждать мужчину, полюбившего такую красивую девушку.

Невыносимо болел каждый мускул. Лидия попыталась лечь поудобнее, но это ей не удалось. В фургоне царил полумрак. Лишь первые проблески зари стыдливо освещали один из его углов. Снаружи было тихо – все отдыхали после вчерашнего праздника.

Мужчина, лежавший рядом с Лидией, не шевелился. Его рука свинцом навалилась ей на грудь. Он ровно дышал. Это успокаивало, подтверждая, что ночь она провела не одна и кто-то большой и сильный оберегал ее.

Слеза скатилась по щеке Лидии и скрылась в волосах. Проснуться рядом с ним ей не было неприятно. Теперь он будет презирать ее. При этой мысли слезы полились ручьем.

Наверное, она и впрямь рождена проституткой. Клэнси давно это почуял и, как только из подростка Лидия превратилась в девушку, начал приставать к ней. И Росс с самого начала это утверждал, а сегодняшняя ночь подтвердила его правоту. Ей бы следовало сопротивляться более настойчиво, но она не могла. То, что он проделывал с ней, было слишком хорошо.

Лидия хотела отодвинуться, но Росс навалился на нее, и она побоялась разбудить его. Глядя в брезентовый потолок, она вспоминала подробности.

Когда вчера ночью Росс задвигался в ней, Лидия сразу почувствовала: что-то произошло. Что-то необычное, ужасное, постыдное – и восхитительное. Вначале его язык неистовствовал у нее во рту, а уж когда…

Лидия покраснела и до боли закусила губу. Когда он перестал сжимать ей руки, она могла бы исцарапать или ударить его, но вместо этого обняла за плечи и привлекла к себе, словно умоляя, чтобы он вошел глубже. Да вдобавок еще стиснула его бедра своими.

Когда все закончилось и Росс уснул, Лидия была даже разочарована. Ей бы следовало содрогаться от отвращения, вспоминая прошедшую ночь, а ее охватил сладкий трепет. За одно это она достойна презрения.

Не удержавшись, Лидия всхлипнула и этим разбудила Росса. Не сразу придя в себя, он пошевелил ногами, убрал руку с ее талии, глубоко вздохнул и лишь затем открыл глаза.

Лидия сразу почувствовала его взгляд, но не обернулась. Сердце бешено колотилось в груди. Наконец Росс сел и в упор уставился на нее.

Непреодолимое желание дотронуться до него сковало Лидию. Ей хотелось разгладить морщинку между бровями мужа и горькую складку возле рта, убрать со лба непослушную прядь волос. Но она не посмела. После этой ночи Россу вряд ли будет приятно ее прикосновение. Поэтому Лидия старалась лишь не выдать смятения.

Росс перевел взгляд на ее обнаженную грудь, и она поспешно прикрылась рукой. Он пробормотал что-то невнятное, похожее на ругательство, и отвел глаза, но тут заметил груду юбок, сбившихся у талии Лидии. Неловкими пальцами Росс оправил их и вдруг увидел синяки на запястьях жены. Почувствовав стыд, он все же посмотрел ей в лицо. Оно не выражало страдания, лишь легкая дымка затуманила взор.