Медленная смерть - Стюарт Хоум

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Перейти на страницу:

Диджей ставил старые записи Гоу Гоу, Карен Элиот появилась во время «Put Your Left Hand in the Air and Your Right Hand Down in Your Underwear» Redds and the Boys. Арт-звезда заказала пару пинт, но их променяли на танцпол, едва из колонок понеслась «Drop the Bomb» Trouble Funk. Джонни и Карен продолжали танцевать под «We Need Some Money» Чака Брауна и Soul Searchers, но вернулись к напиткам, когда диджей закрутил трек Rare Essence.

— Мне надо где-нибудь приткнуться, — сказал Джонни Карен. — Мою квартиру сожгли во время хеппенинга Неоистов в Крисп-Стрит-Маркет.

— Не надо только делать вид, что это я виновата, — возразила Карен, — Ты помог спровоцировать бунт!

— Ладно, ладно, — разволновался Ходжес. — Но переночевать-то у тебя сегодня можно?

— Да, — неохотно ответила Элиот. — Но только на одну ночь, и спать будешь на полу. Любовник ты неинтересный, ты не способен отдаться своим мазохистским желаниям. Меня не возбуждают мужчины, над которыми я не доминирую.

— Эй, — вмешался тощий парень в костюме велосипедиста. — А где ваш приятель Худой? Я встречался с ним здесь на прошлой неделе и хотел бы снова его увидеть.

— Если встречу этого мудака, — взорвался Джонни, — откручу ему голову на хуй! Но я дам тебе его телефон, если обещаешь признаться его матери, что ты его любовник. Есть бумага и ручка?

— Подожди секундочку, — ответил велосипедист. — Позаимствую ручку у бармена!

Одиннадцать

ДЖОК ГРЭХЕМ УСТАЛ, как собака. Всю ночь он бродил по Ист-Энду, боялся преклонить голову, мол, вдруг успокоительное, до сих пор так и не выветрившееся, заставит его пересечь грань между глубоким сном и смертью. Арт-критик, превратившийся в обезумевшего убийцу, тащился по Брик-Лейн. Свет круглосуточной пекарни «Бублики» служил ему маяком, пробиваясь через серый туман рассвета. Грэхем вошёл в заведение, где сожрал два бублика со сливочным сыром и выпил чашку чая. Снаружи он купил поздний выпуск «Сандей Кроникл» у разносчика, который последние восемь часов продавал газеты таксистам и другим созданиям, населяющим ночной Лондон.

Газету венчал заголовок: 49 ЧЕЛОВЕК УБИТЫ ОБЕЗУМЕВШИМ АНТИНЕОИСТОМ ВО ВРЕМЯ БЕСПОРЯДКОВ В ПОПЛАРЕ. Джок пробежался по словесам глазами и пришёл в ярость, обнаружив, что мало того, что его святое жертвоприношение обозвали убийством, но и сами беспорядки приписал ему лживый журналюга, явная марионетка иллюминатов. Грэхем решил, что с этой клеветой необходимо разобраться, поэтому пошёл в лондонский Сити к Кроникл-Хаус, источнику лжи и злословия. По дороге он отлил бензина из бака «кортины», наполнив горючим молочную бутылку.

— Я хочу поговорить с редактором! — рявкнул Джок в приёмной.

— Боюсь, это невозможно, — ответил ему дородный мужчина среднего возраста, — она придёт не раньше десяти.

— Ты врёшь! — взорвался Грэхем. — «Сандей Кроникл» сроду не печатала правды, так что не вижу причин, почему я должен верить одному из её служащих!

— О, — ответил мужчина. — Я думал, вам нужна Мюриэль Браун, редактор «Дэйли Кроникл». Бетси Карвер, выпускающая воскресную газету, придёт не раньше завтрашнего вечера.

— В таком случае, — рявкнул арт-критик, — приведите фотографа, кто угодно сгодится!

— Зачем? — осведомился сотрудник «Кроникл».

— Затем, — объяснил Джок, — что я собираюсь покончить жизнь самоубийством. Когда ты приведёшь фотографа, я вылью на себя бутылку бензина и подожгу себя в знак протеста против клеветы, напечатанной на первой странице сегодняшнего выпуска!

— Только не надо портить мой ковёр, — огорчился служащий. — Давай договоримся, ты сожжёшь себя на улице, а я приведу фотографа!

— Ладно, — согласился арт-критик.

Грэхем вышел наружу и сел посреди дороги. Он облил себя бензином и достал из кармана зажигалку. Хорошо бы фотограф пришёл побыстрее, он промок, а от огня станет так тепло! Через минуту из окна на втором этаже высунула голову женщина с камерой.

— Отодвиньтесь чуть-чуть назад, чтобы хороший кадр получился, вот так! Не поджигайте себя пока. Всё, я готова, но постарайтесь корчить рожи пострашнее, словно вы в агонии! Я попробую с увеличением запечатлеть выражение вашего лица, получится отличная передовица!

Едва Джок запалил одежду, как его голову увенчал язык пламени. Огонь пожирал его тело, оставляя лишь кучу гротескно обугленных останков. Пару секунд Грэхему казалось, что он горит в аду, но он сразу убедил себя, что возносится на небеса. Потом на его чувства обрушилась невыносимая агония, казалось, что прошла целая вечность, и, наконец, арт-критик перестал чувствовать что бы то ни было. Лишившись всех инстинктивных желаний, Джок остался грудой мёртвой материи.

Карен Элиот была пронырой еще той, она не брезговала испачкать руки, если получалось сделать это безнаказанно. Поэтому-то она и оставила Джонни Махача в своей квартире в Блумзбери дрыхнуть на полу, а сама отправилась в Мейфэр. Элиот относилась к людям, появляющимся на арт-сцене, едва ли лучше, чем к уличным отбросам. Они были иной версией паразитов и заслуживали того же презрения, какое любой нормальный человек испытывает к джанки, отщепенцам и алкашам. Эту мразь надо уничтожать с полным безразличием, как давят каблуком таракана. К сожалению, репрессивная терпимость Британского государства означала, что массовые расстрелы на повестке дня пока не стоят. Так что Элиот временно занялась игрой на нервах врага.

В руках опытного бойца баллончик с краской становится оружием не хуже, чем АК-47. Карен изрисовала лозунгами Неоистов окна каждой галереи на улице. Остановившись на пару секунд, прежде чем отправиться на встречу за завтраком с сэром Чарльзом Брюстером, Элиот окинула взглядом свою работу. ПОТРЯСЕНИЕ, НИСПРОВЕРЖЕНИЕ, ПОРАЖЕНИЕ, сообщала эпиграмма из ранних дней движения. НЕОИЗМ ЯВЛЯЕТСЯ ВОПЛОЩЁННЫМ ПРИНЦИПОМ ИНФЛЯЦИИ В ТВОРЧЕСКИХ ИСКУССТВАХ, шла надпись по фасаду галереи, специализирующейся на работах концептуалистов и минималистов. А классическая формулировка УНИЧТОЖИМ СЕРЬЁЗНУЮ КУЛЬТУРУ сверкала люминесцентной краской на каждом здании по улице.

— Карен, дорогая! — пропел сэр Чарльз, когда дворецкий ввёл её в гостиную его особняка в Мейфэр. — Я так рад вновь видеть твою улыбку!

— Йо! — воскликнула Элиот, одновременно поднимая ладонь правой руки.

Дворецкий наливал кофе, а Карен тем временем развалилась на пышном диване. Она взяла круасан, поскольку знала, что Брюстер предпочитает завтраки в европейском стиле и выбора у неё нет. Арт-звезда размазала по горячему круасану щедро посоленное масло, но от варенья отказалась.

— Эта тема с Неоистами разрастается шире и быстрее, чем любое другое дело, в котором я участвовал, — улыбнулся Брюстер. — Похоже, что это самая успешная исторификация общепризнанно маргинального авангардного арт-движения за всю эпоху!

— Возбуждение от Неоизма ни с чем не сравнимо! — понесла Карен. — Он делает как щенков футуризм, дадаизм, сюрреализм, флуксус и ситуационизм!

1 ... 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?