Выявление паразмата - Геннадий Карпов

– Проходите.

«Светложёлтые» распахнули перед ними двери и вошли вслед. Они оказались в комнате ожидания. В практически пустом помещении было примерно полторы дюжины кресел. Ждать им не пришлось, сидевший за высоким пульт-столом секретарь, весь в жёлтом, мотнул головой вправо, в сторону расходящихся дверей:

– Входите.

Следуя этому указанию, Негон и Ириния вошли в кабинет. Прямо напротив, в метрах пяти, ожидая их, стоял одетый в серо-чёрный мундир паразматик. Железный! Негон определил это машинально, почти интуитивно. Отличить паразматика от нормального чува могли и дети, сравнительно легко различались нормальные паразматики от бешенных и импов, но быстро и безошибочно определить, кто из них кто и на какой стадии, специально обучали только в школе ГБ. Нервные, например, делились на ординарных, мягких, тупых, сумасшедших и железных. Хотя нет, железные стояли особняком.

Негон занервничал и стал осматриваться. Кабинет был необычной треугольной формы. Прямо перед ними, как бы в вершине треугольника, стоял встречавший их администратор, отделённый от них пульт-столом. Стол для посетителей был ниже и, упираясь в пульт-стол, почти до дверей биссектрисой делил кабинет. Вдоль него по обеим сторонам располагались стулья. Комплексно оба стола выглядели как единый разновысотный Т-образный стол. В двух других углах за меньшими пульт-столами сидели два паразматика в оранжевых одеждах. Подобные пульт-столы обычно оснащались оружием.

Негон горько пожалел, что сунулся в эту мышеловку. Чего это на него нашло! Это же надо: они за ним – он от них, и вдруг, сам к ним… Идиот! Имп!! Вот что значит потерять голову из-за девицы! В прямом и переносном смысле.

– Я, ценз двенадцать, Тэй, сейчас исполняющий обязанности дежурного администратора. Спрашиваю. Что вам надо?

– Помощь, – ответила Ири. – Мой спутник нуждается в…

– Ни в чём я не нуждаюсь, – прервал её Негон. – Я беспокоюсь о своём друге. Он сильно пострадал и, по идее, должен находиться здесь у вас.

– Имя друга и ваше имя, – бесстрастно потребовал администратор, глядя сквозь Негона белесыми глазами.

– Грар, ценз одиннадцать. Я, Негон, ценз девять.

Дежурный администратор чуть отвернулся и, всё так же стоя, как будто проглотил аршин, одной рукой прошёлся по клавишам пульта. Подняв взгляд от дисплея, он сообщил:

– Грар, ценз одиннадцать, прошёл процедуру излечения и в данный момент находится в восстановительной палате в наркосне. Курс лечения завершится через пять часов семнадцать минут. А для вас, ценз девять, приятное известие: ваше лечение уже оплачено. Заранее.

Тэй изобразил улыбку, раздвинув губы, как можно шире:

– Вам не стоит беспокоиться, через несколько часов вы будете здоровы так же, как и ваш приятель. Прошу налево, вас ждёт врач.

Негон обернулся на открывающийся проём в стене. Там стоял паразматик в красном мундире.

Идти в проём не хотелось. Негон с вызовом заявил:

– Мне что-то не хочется лечится у вас!

– Лечение оплачено. Больных лечат иногда против их воли, – пальцы железного застыли над клавишами пульта.

Поняв, что любое резкое движение не кончится для него ничем хорошим, Негон медленно развернулся и пошёл к проёму. У самого входа он обернулся и встретился взглядом с Иринией. Она ободряюще улыбнулась ему и, затянув в омут своих зрачков, сказала:

– Я буду ждать тебя, – и выпустила обратно.

С чуть закружившейся головой Негон вступил в закуток проёма, оказавшийся лифтом. Вслед за ним туда вошёл врач. Не успел лифт тронуться, как Негон получил парализующий удар в спину.

Негона медленно выносило из безмятежных глубин безвременья…

И вот, он уже несётся сквозь мглу небытия, захваченный туманным водоворотом сновидений. И снится ему, что вновь он преследуем и бежит; что сидит окаменелый со скрюченными руками-ветвями; измученный, лежит на холодном бетолите; удовлетворённый, отдыхает на горячей постели вместе с… Ири; расслаблен параличом на станции и ещё что-то, и ещё… Туман сновидений редел, и он всплывал на поверхность полусна-полуяви, забывая приснившееся. Наконец, истончившись, путы сновидений лопнули…

Открыв глаза, Негон увидел в полутора метрах над собой поднятую крышку саркофага. Он поднялся, присел, перебросив ноги за край ложа. Бодрым себя Негон не чувствовал, было ощущение пересыпа и чего-то неладного в нём самом. Он обвёл вялым взглядом палату и обратил внимание на мигающий плафон с надписью «Выход», слез с ложа и направился туда. Выйдя из палаты, он очутился в коридоре с точно такими же дверями по бокам, как та, что захлопнулась за ним. Вдоль коридора пробежала прерывистая световая линия и оборвалась, уйдя за угол. Раз, другой, третий. Негон пошёл по предложенному пути, завернул за угол и увидел раскрывающиеся створки дверей, над которыми пульсировала надпись «Одежда». Только теперь он осознал, что был совершенно гол – впрочем, ему уже не привыкать.

Пройдя створки, он оказался не в раздевалке, как ожидал, а в следующем коридоре, похожем на туннель. Негон сделал несколько шагов, как вдруг погас свет. Очутившись в полной темноте, Негон инстиктивно остановился, прислушиваясь – тишина была абсолютная…

И тут грянул гром! Отовсюду!!!

Акустический удар был так силён, что у Негона полыхнуло в глазах и голове и, едва не потеряв сознание, он интуитивно присел. На какую-то секунду так и застыл, и через эту секунду ему в пятки ударил электрический ток, такой силы, что он с нечеловеческим криком – крикнуло тело – подпрыгнул метра на два. В падении ноги рефлекторно поджались, ожидая встречи с твердью пола бьющей электротоком, но встретили вязкую маслянистую топь. Тело стало быстро проваливаться, тонуть. Маслянистая густая клейкая жидкость сковывала руки, ноги, сомкнулась вокруг шеи, добралась до губ… И опять-таки, без капли разума – рефлекторно, Негон резко дёрнулся, выпрямляясь, взмахнул руками, чтобы удержаться на плаву… Голова что-то пробила, и его ожидал следующий удар. Вонь!!! Резкая, густая, противная до тошноты, выворачивающая наизнанку и убивающая все другие чувства. Потеряв равновесие, Негон стал падать. Падая, он прошёл другой запаховый слой, в противоположность первому невероятно приятный, чистая волна которого смыла вонь предыдущего и ввела Негона в сладкое сине-зелёное блаженство, сжавшее тело в утробную позу младенца. Он был бесконечно счастлив целый миг, пока не упал и не погрузился в ледяную воду. Вода попала в рот: невообразимо гадкая и горько-солёная – он тут же выплюнул её. Его закрутило водоворотом и понесло вниз, задыхаясь, он стал захлёбываться… Вода была уже жгуче-сладкой… резко-кислой… едкой. Задыхающегося, его вынесло наверх, и вместе с вздохом он почувствовал, что вода стала разогреваться. И через несколько мгновений вокруг был кипяток. Вода, в которой он, казалось, должен был свариться, закрутилась в бешенном водовороте и отступила от него. Он же, продолжая вращаться, стал падать в бездну… В слепящую бездну света и цвета. Смешиваясь, перекручиваясь, разделяясь и переходя один в другой, массивы ярких цветов становились то непереносимо мрачными, то радостными, то били болью по нервам и глазам, то ласкали и успокаивали…