Идеал - Айн Рэнд

Кей Гонда. Вы Дуайт Лэнгли?

Лэнгли. Да.

Кей Гонда. Мне нужна ваша помощь.

Лэнгли. Что стряслось?

Кей Гонда. Вы не знаете?

Лэнгли. Откуда я могу знать? Вообще, кто вы такая?

Кей Гонда (после паузы). Кей Гонда.

Лэнгли (смотрит на нее и разражается хохотом). Всего-то? А не Елена Троянская? И не мадам Дюбарри? (Она молча смотрит на него.) Хватит! В чем подвох?

Кей Гонда. Вы меня не узнаете?

Лэнгли (пренебрежительно рассматривает ее, держа руки в карманах и усмехаясь). Ну что же. Вы действительно похожи на Кей Гонду. Но и ее дублерша похожа на нее. И дюжина дюжин девиц в Голливуде. Чего вы хотите? Девушка, я все равно не могу устроить вас на студию. Я даже не могу обещать вам кинопробы. Откройте карты. Кто вы?

Кей Гонда. Вы не понимаете? Я в опасности. Мне надо спрятаться. Пожалуйста, позвольте мне остаться у вас на ночь.

Лэнгли. По-вашему, здесь что, ночлежка?

Кей Гонда. Мне некуда больше пойти.

Лэнгли. Старая голливудская сказка.

Кей Гонда. Они не станут искать меня здесь.

Лэнгли. Кто?

Кей Гонда. Полиция.

Лэнгли. В самом деле? Но почему Кей Гонда выбрала именно мой дом, чтобы спрятаться в нем? (Она приоткрывает сумочку, но потом закрывает ее и ничего не говорит.) Откуда мне знать, что вы действительно Кей Гонда? У вас есть доказательства?

Кей Гонда. Никаких. Вам придется положиться на свое зрение.

Лэнгли. Кончайте молоть вздор! Зачем вы здесь? Вы берете меня на… (Громкий стук в дверь.) Кто там? Это что, заговор?

Идет к двери и распахивает ее. Входит полицейский в форме. Кей Гонда быстро поворачивается к ним спиной.

Полисмен (добродушно). Добрый вечер. (Недоуменно оглядывается.) И где этот дебош, на который нам жаловались?

Лэнгли. Боже мой! Здесь нет никакого дебоша, офицер. Ко мне заходили несколько друзей, но они давно ушли.

Полисмен (с некоторым любопытством глядя на Кей Гонду). Между нами, нам часто жалуются на шум, который сильно преувеличивают. По мне, так нет ничего страшного, если молодежь немного повеселится.

Лэнгли (с интересом наблюдая за реакцией полицейского на Кей Гонду). Мы, действительно, никого не потревожили. Здесь нет ничего интересного для вас. Правда, офицер?

Полисмен. Да, сэр. Простите за беспокойство.

Лэнгли. Здесь, правда, нет никого, кроме нас, меня и этой девушки (показывает на Кей Гонду). Но если нужно, можете осмотреть помещение.

Полисмен. Нет, что вы, сэр. Не нужно. Спокойной ночи. (Уходит.)

Лэнгли (ждет, пока стихнут его шаги. Затем разражается хохотом). Вот тебя и разоблачили, моя девочка!

Кей Гонда. Каким образом?

Лэнгли. Здесь побывал коп. Если бы ты была Кей Гондой, а полиция тебя искала, неужели он не забрал бы тебя с собой?

Кей Гонда. Он не видел моего лица.

Лэнгли. Нет, он посмотрел. Ну ладно, признавайся, в какую игру ты играешь?

Кей Гонда (становится перед ним на свет). Дуайт Лэнгли! Посмотри на меня! И посмотри на мои портреты, которые ты написал! Неужели ты меня не узнаешь? Я всегда была рядом с тобой, когда ты работал, в твои лучшие часы. Или ты лгал самому себе?

Лэнгли. Только не надо впутывать сюда мои произведения. Мои произведения не имеют никакого отношения к твоей жизни и к моей тоже.

Кей Гонда. Но зачем нужны произведения, превозносящие то, в существовании чего не нуждаются?

Лэнгли (торжественно). Послушай. Кей Гонда – это воплощение красоты, которое я несу в мир, красоты, не достижимой для нас. Мы можем только воспевать эту красоту во всей ее недоступности. Такова миссия художника. Мы можем только стремиться к ней, но не способны обладать ею. Мы пытаемся, но всегда уступаем. В этом наша трагедия, но в отсутствии надежды наша слава. Убирайся!

Кей Гонда. Мне нужна ваша помощь.

Лэнгли. Убирайся!!!

Она бессильно роняет руки, поворачивается и уходит. Дуайт Лэнгли захлопывает дверь.

Занавес

На экране письмо, написанное старомодным почерком с наклоном:

Свет гаснет, экран исчезает. Сцена представляет собой церковь, в которой служит Клод Игнациус Хикс, стоит почти абсолютный мрак. Видны только справа на переднем плане неясные очертания двери, открытой на темную улицу. На центральной стене горит маленький крест из лампочек. Света от него достаточно, чтобы видеть лицо и плечи Клода Игнациуса Хикса, возвышающиеся над сценой (он стоит на кафедре, но в темноте этого не видно). Он высокий, худой, одет в черное; волосы не закрывают высокий лоб. Он красноречиво обращается к темноте, патетично воздевая руки.

Хикс. Но даже в самом озлобившемся из нас присутствует Божественная искра, единственная капля воды в бесплодной пустыне мира. И все человеческие страдания, изощренные мучения, которые люди испытывают в этой жизни, происходят оттого, что они предали это сокровенное пламя. Все совершают предательства, и никто не избежит кары. Никто… (В темноте кто-то громко чихает возле правой двери. Хикс обрывает себя и спрашивает испуганно.) Кто здесь?

Он нажимает на выключатель, и зажигаются две свечи по обе стороны его кафедры. Теперь видна церковь: узкое вытянутое помещение с голыми балками и некрашеными стенами. Окон нет, лишь одна дверь. Старые деревянные скамейки стоят рядами перед кафедрой.

Сестра Исси Туми стоит справа на переднем плане, около двери. Она маленького роста, пухленькая, на вид ей лет сорок. Светлые волнистые волосы спадают на плечи из-под большой и широкой розовой шляпы, украшенной ландышами. Ее приземистая фигура утопает в длинных складках голубого плаща.