Секретный модуль - Валерий Рощин

Алекс понял намек и согласно кивнул. Да, как ни крути, а сбой в рабочей программе произошел по его вине.

– Вы серьезно? – негромко спросил он.

– Абсолютно. Мы дадим вам время и деньги, обеспечим секретность и хорошие условия. Таким образом, вы сами подготовите свою дочь к операции.

– Но я же никогда не плавал под водой, – привел последний довод ученый.

Клифф спокойно возразил:

– Ваш гениальный Сергей Королев никогда не летал в космос. Но именно с него и началась космическая эра – это признано во всем мире.

Пожалуй, убедительно.

Клойзнер размышлял полминуты. А что он мог предложить взамен рискованного плана? Ровным счетом ничего.

– Ну, так как? – поторапливал разведчик.

И Алекс согласился.

Российская Федерация, восточное побережье Байкала. Наше время

Соменкова не сопротивлялась. Она безропотно позволила снять с себя тонкую спортивную одежду, предпочитаемую большинством обитателей подводной лаборатории. С тем же равнодушием снесла процедуру облачения в плотное шерстяное белье – вода на глубине была очень холодной, и его обязательно надевали для уменьшения теплоотдачи. Не очнулась и не взбунтовалась она и на последнем этапе, когда на тело натягивали гидрокостюм.

Скобцева была уже полностью одета. Для выхода из «Ангара» ей осталось приторочить акваланг, нацепить ласты с маской и вооружиться фонарем. А пока приходилось терпеть неудобства: гидрокостюм стеснял движения, и в нем очень жарко. Она несколько раз прерывала нелегкое занятие, садилась рядом со Светланой и отдыхала, успокаивая дыхание. Заодно прислушивалась к происходящему в центральном модуле. Изредка оттуда доносились шаги или мужские голоса, вселявшие спокойствие и надежду.

Да, этот здоровяк по фамилии Черенков ей приглянулся: сильный, уверенный, с прямым и немного насмешливым взглядом. Никакого сравнения с трусливым Ворониным. Просто небо и земля.

Когда нелегкая работа близилась к завершению, из центрального модуля послышался чей-то крик. Он был настолько пронзительным и неожиданным, что Мария сама едва не закричала. Схватив лежавший на столике пистолет с последним зарядом, она забилась в угол и направила стволы на входную дверь. Господи, как же в этот миг ей захотелось оказаться на платформе! А еще лучше в родном городе – в доме беззаветно любящих родителей!..

Она просидела тихой мышью ровно минуту; снаружи было тихо и ничего не происходило. Тогда девушка решилась выглянуть…

Посередине центрального модуля стоял Черенков, держа стволом вниз свой необычный автомат.

– Что случилась? – негромко спросила Скобцева. – Кто кричал?

Пловец приложил к губам палец и знаком попросил зайти обратно в модуль.

* * *

– Все, – обессилено упала она на постель, покончив с трудным дельцем.

Из центрального модуля доносился звук шагов. Девушка знала: это Черенков.

– Евгений, мы готовы! – крикнула она. – Но мне нужна ваша помощь – одной мне Соменкову не вывести.

– Вам придется немного подождать, Мария! – ответил тот.

– Подожду, – машинально поправила она волосы. – А что еще делать?…

С появлением в лаборатории Черенкова на душе у нее стало легче. Она впервые осмотрела жилое помещение спокойным изучающим взглядом. Постельное белье на трех спальных полках было наспех убрано, а на четвертой лежал голый матрац, подушка и сложенное одеяло.

«Наверное, это место предназначалось мне, – с грустью подумала она. – Жаль. Здесь довольно уютно. Теперь закружится расследование, опросы свидетелей, волокита… Лабораторию на какое-то время закроют – вернусь ли сюда когда-нибудь?…»

Она вспомнила долгий и тернистый путь, проделанный ради того, чтобы получить назначение в секретный модуль лаборатории. Да, попасть сюда было чрезвычайно трудно.

Тряхнув головой, от чего темные волосы рассыпались по плечам и спине, она встала и подошла к письменному столу. Ее внимание привлекли несколько фотографий, приклеенных скотчем к стене над столешницей.

На одной была запечатлена Соменкова рядом с симпатичным молодым человеком. На другой Маргарита Панина обнимала пожилую пару – вероятно, мать и отца. На третьей Нина Комарова с мужем держали за руки маленького сына. Все три снимка буквально источали свет от обилия солнца, радостных улыбок и веры в счастливое будущее.

Вздохнув, Скобцева осторожно прикоснулась к фотографиям.

– Насколько же все хрупко: живешь и не знаешь, что произойдет через минуту. Работали, любили, смеялись, строили планы. И вдруг судьба распорядилась по-своему. Одна погибла, вторая исчезла, третья… – она покосилась на Светлану и не успела подобрать нужного слова.

Со стороны входа послышался нарастающий низкий гул. Спустя секунду в уши ударила жесткая взрывная волна, тяжелая круглая дверь хлобыстнула по люку, а пол, стены и потолок подводного сооружения задрожали и пошатнулись.

– Господи! – вскрикнула Мария, хватаясь руками за верхнюю спальную полку. – Что происходит?!

Все куда-то поехало, поплыло, посыпалось. А хуже всего было то, что в районе входной двери зашипела вода, стремительно заполняя женскую половину жилого модуля…

* * *

Скобцева металась по комнате, скользила по мокрому полу, падала. Поднимаясь, подхватывала беспомощную Соменкову и пробиралась к выходу. Но из круглого люка хлестал напор ледяной воды, заполняя небольшой объем помещения и не давая двигаться к выходу…

Сути и причин случившегося девушка не понимала. То ли что-то нарушило герметизацию сферических конструкций, то ли наверху разыгрался грандиозный шторм, и платформа сорвала лабораторию со статичных креплений. Ясно было одно: сфера, внутри которой размещался жилой модуль, упала на грунт и осталась лежать, слегка накренившись.

Спустя несколько минут вырубился свет, а вода почти целиком заполнила помещение, «щедро» одарив двух женщин метровым воздушным пузырем в верхнем углу пристанища.

Нащупав ногами платяной шкаф, Мария забралась на него.

Одной рукой она держалась за край шкафа, другой поддерживала Светлану. Та практически не реагировала на внешние раздражители. Даже на громкий голос Скобцевой, периодически звавший на помощь.

* * *

Она верила и ждала, что кто-нибудь услышит, придет и выручит. И все же отчаянно напугалась, когда холодный мрак осветился изнутри таинственным светом.

Вода взволновалась, а свет становился ярче, пока не превратился в четкий круг фонарного рефлектора.

Наконец в крохотном пространстве бесшумно всплыла голова Черенкова.

– Живы? – отдышавшись, спросил он.

– Господи, Евгений! – прошептала девушка. – Как же я тебе рада!