Жила-была девочка - Виктория Трелина

Нинке нравится красавчик – Дэн. Королёва выбирает между Игорем и Максом. Ирка, как обычно, ни к кому не питает симпатий, она всегда и во всём находит изъяны. У Белого, говорит она, нос как у орла, Дэн кажется Швецовой слишком женственным, а Макса с Игорем она назвала – «невдалыми». Я ещё очень долго смеялась над этим словом. А я обожаю их всех. Видимо со мной что-то не то, но прояви ко мне хоть капельку внимания кто-либо из городских, я с любым бы начала встречаться. Но парни внимания к нам не проявляют, а только прикалываются.

– Они же издеваются над вами, – доказывал когда-то нам с сестрой дедушка. Однажды вечером он вышел во двор (мы как раз были на нашей скамейке) и услышал, как Белый приставал к Нинке:

– Жена, ты меня любишь?

Хорошо, что дедушка услышал только это. Обычно шуточки Белого, куда более язвительные, а уж, сколько многоэтажных матов я узнала за это лето…

Вообще Белый – очень жестокий и нас он, по-моему, совсем не уважает, даже Королёву:

– Молчи, умнее выглядишь, – частенько говорит он ей.

– Ты подумал, прежде чем это сказать? – злится Маринка, – или, думаешь, тебе всё с рук сойдёт?

Это Королёва намекает, что у неё куча защитников.

– А ты думаешь, что в сказку попала? – ржёт Белый и отворачивается.

Королёва подскакивает и уходит.

– Марин, ты куда? – кричу я ей вслед.

Подруга не оборачивается, будто бы это я её обидела.

– Ну, мы пошли, – прощаюсь я со всеми, как бы извиняясь за поведение Маринки.

– А-а, – тянет Белый, – ну глядите, чтоб я не волновался.

Я не могу понять, когда этот человек серьёзен, а когда прикалывается. Поэтому и не знаю, стоит ли на него обижаться. Ещё случай с ковшиком при первом знакомстве посеял во мне это отношение к шуткам городских. Ведь, я так до сих пор и не поняла, правда ли ковшик был не очень чистым, или это такой специфический юмор. У Белого есть ещё одна подобная шутка-непонятка, при встрече он протягивает человеку руку, а когда тот пожимает её, Лёшка брезгливо морщится, и, вытирая ладонь о чёрные спортивные штаны «Монтана», громко объявляет:

– Фу, у тебя руки влажные.

И понимай, как хочешь, то ли руки здоровающегося действительно потные, то ли Лёшка так развлекается.

Чтобы не попасться на этот прикол, я, завидя издалека, синюю бейсболку Белого, начинаю судорожно тереть руки о джинсы.

Остальные пацаны из шайки всегда поддерживают своего главаря дружным смехом, но сами так шутят нечасто. Может быть, без своего кумира, они были бы совсем безобидными. Но без Белого мальчишки не ходят.

Особенно сильно их неуважение проявляется по отношению к Маринке бабкиной Улиной. Ох, и невзлюбили они её.

– Это что за лошадка? – спросил Белый, когда Улина в первый раз вышла на улицу.

Прозвище крепко прицепилось к Маринке. Белый вообще специалист по кличкам, он даже своим пацанам их даёт, каждый день новые.

– Сегодня ко мне Юра-угловой приходил, – рассказывает Белый Максу.

– Кто? – Макс смеётся, и уже приготовился слушать новую прикольную байку.

Оказалось, заходил к Белому Карась – бывший Королёвский ухажёр. Он живёт на углу между магазином и школой, поэтому Иваниха – бабка Белого сказала внуку, что к нему пришёл Юра-угловой. Боюсь, что теперь Карасю долго придётся носить это прозвище.

А когда Игорь у костра опалил брови с ресницами, и вообще заработал ожог второй степени, его жалели все, кроме Белого.

– Жжёный, – определил он, встречая друга, ковыляющего с медпункта.

– Копчёный, – тут же подхватил Макс,

– Заговорённый, – заржал Дэн.

Игорю ничего не оставалось, как поддаться всеобщему веселью, и уже в этот же день он был на улице, напрочь забыв о своих волдырях на щеке.

В тот день мы играли в «колечко», и Королёва целовалась с копчёным Игорем, ни капли не брезгуя его ожогами.

Мне выпало целоваться с Максом, в общем-то, я была не против, но Макс завёл меня за яблоню и, смачно простонав оттуда на публику, повёл обратно. Я расстроилась. Неужели никого из парней совсем не тянет ко мне. Моя Нинка уходила за деревья с Дэном. Вышла оттуда смущённая, и именно в тот вечер влюбилась в него.

Так хочется, чтобы пацаны были вежливыми, чтобы уважали нас, чтобы не издевались, чтобы не бегали к Тихоновым и к Плотавцам. Я бы встречалась, например, с Максом, Нинка – с Дэном. Сидели бы на скамейке, тихонько болтали и обнимались.

Но нет же, сейчас вот Белый снова «чмырит» Маринку-лошадку, так и говорит:

– Фу, лошадь, у тебя изо рта воняет, зачмырю.

Маринка Улина никогда не психует и не уходит, она старается парировать все приколы, тренируя своё остроумие. Зря, по-моему. Куда ей до Белого.

– Это у меня паста такая, – честно объясняет она.

Взрыв хохота.

– Белый, отвали от неё, – Королёва сама задирается – привыкла, что мальчишки ею восхищаются.

Но эти ведь не такие.

– А ты лучше лицо попроще сделай, глядишь – люди потянуться, – бросает ей Белый и отворачивается ко всем спиной.

– Ты куда? – смеётся Дэн.

– А я тут сейчас буду втихаря что-то кушать.

Снова дикий смех.

Хотя, что такого сказал сейчас главарь шайки – ничего ведь смешного.

Стелятся все перед ним, да и только.

– Надоело мне что-то у вас, – начинает выделываться и Макс, – сколько уже времени?

– А сейчас бабка-кукушка выглянет – скажет, – лениво отзывается Белый.

Теперь смеюсь и я. Действительно, Королёвская бабка Зина каждые полчаса выглядывает из хаты, словно кукушка из часов:

– Марина-а, половина двенадцатого, – протяжно кричит она.

Королёва злится:

– Знаю я, ба. Иди, спи.

Но через некоторое время бабулина голова снова высовывается из дверного проёма:

– Марина-а, начало первого.

И как я раньше не замечала этой схожести бабки Зининых выглядываний с настенными часами. Всё-таки Белый такой остроумный. Просто кладезь юмора. Я тоже хочу научиться так реагировать на жизнь. Буду записывать его приколы в тетрадь.

…….

– Надо их как-то проучить, – негодует Маринка, – со мной никто никогда так не обращался.

– Надо, – соглашаемся мы с Нинкой, – только как?

– Не будем с ними общаться некоторое время.

Нет уж, несколько дней не видеть прикольных красавчиков, не чувствовать их запах. (Они все душатся одной туалетной водой, и если пару раз за вечер, балуясь, дотронуться до Дэна или Игоря, ладони начинают пахнуть этим одеколоном и их сигаретами. Уже дома – в кровати мы с Нинкой долго обнюхиваем свои руки, пахнущие всеми мальчиками сразу). Я слишком долго сидела взаперти, и сейчас, когда наконец-то каждый вечер нас выпускают на улицу, добровольно отказаться от этого удовольствия? Нет уж, лучше я буду терпеть их невинные шутки до конца лета. Ведь новый учебный год не сулит ничего интересного. Из мальчишек в классе останутся только Лифанов, и Сащин с Рустамом. Любить некого, а очень хочется. Разве что в Виталика влюбиться. Может быть, когда уедут городские, он и понравится мне. На безрыбье, как говорится…