Чебурашка - Дмитрий Ромов

Он дёргает свою собачонку, и та летит за ним, как воздушный шарик. Альберт ломится через кусты, не желая, по всей видимости, заставлять своего родителя ждать ни секунды.

— Цеп, погоди! — кричу я ему в спину. — Вкусняшки забыл! Тебе бобик наделал!

Он только рычит в ответ и несётся дальше. Я обхожу кусты и наблюдаю, за тем, как подхватив свою крыску на руки, Алик садится на заднее сиденье бежевой «двадцать четвёрки». Батя его, такой же здоровый лось, отвешивает в это время своему загулявшему отпрыску хорошего леща и, громко выругавшись, усаживается за руль. Мать Цепа, довольно симпатичная и хорошо выглядит. Она бросает на меня мимолётный взгляд и располагается рядом с мужем.

Конь педальный, вот к нему жёнушка моя уйдёт. Да только хрен тебе, Цепень-старший, не уйдёт, второй раз я на ней точно не женюсь.

«Волга» заводится и тут же трогает с места. Проезжая мимо меня, Цеп поднимает сжатый кулак, а второй рукой резко хлопает себя по бицепсу. Ну, да, кто бы сомневался.

После поездки дни начинают лететь быстрее. Нужно делать много всего. Катька, не поднимая головы, шьёт «джинсованные брюки из штата Кентукки». С меня, конечно, в этом смысле, и спросить нечего, но заклёпки и пуговицы я ставлю с одного удара, как гидравлический пресс. Соседи снизу не в восторге, но надо потерпеть. Потерпите, родимые, кому легко-то?

Миха включается в цепочку распространения и становится передовиком сбыта, имея широкие контакты в спортивной среде, где передовые юноши и девушки широко обмениваются опытом и часто несут в свои школы новые веянья в подростковой моде и образе жизни.

Остро модные сапоги-луноходы, ранний секс, танцевальные хиты, порнуха, новые словечки, привезённые с соревнований, в том числе и международных, и всё такое прочее. В этом плане Миха настоящий инфлюэнсер.

— Артамон, пошли всем нашим трудовым коллективом мороженого поедим, — предлагает он. — Завтра у меня тренировки нет, делать нечего.

— Пошли, — соглашаюсь я.

— Но ты, как шеф фирмы, платишь! — ржёт он.

— Без проблем, Миш. Слушай, мне всё-таки нужно позаниматься боксом.

— Блин, опять боксом? А с самбо ты всё, завязал что ли? Или достиг пределов мастерства?

— Нет, не завязал и не достиг. Но у меня есть крутая идея. Хочу устроить бои без правил.

— Совсем без правил? — удивляется он. — Типа уличной драки что ли?

— Нет, правила установим, но смысл в том, что можно использовать техники различных единоборств. Прикинь, это круто будет! Там можно будет такие крутые поединки устраивать, типа боксёр-борец, боксёр-самбист, каратист, дзюдоист, подумай сам.

— Ну, ничё, прикольно, конечно, но где это проводить, ни один клуб, ни одна школа не захочет такой фигнёй маяться.

— Ясен пень, это же неофициально пока будет. Если приживётся, может и вырастет во что-то большее, а сейчас просто чисто на энтузиазме. Надо только физрука завербовать. Он и так у нас несколько дисциплин тянет, думаю интересно будет.

— Ну, так-то да, — кивает Миха.

— Ну?

— Чего?

— Бокс, ёпта! Я хочу Цепня вызвать!

— Блин, Костёр, он больше тебя в два раза и он вольник. Ну нафиг. Не советую. Он тебя вместе с твоим самбо и карате замнёт. Сразу в ноги пройдёт и пи**ец тебе, гарантировано.

— Миха, ну ты мудрец, в натуре. Поэтому мне и нужен бокс. В репу ему всеку, а потом пусть о партере думает.

— Слушай… не знаю. Ну, попробую поговорить с тренером, чтоб тебя взяли… Но не обещаю. У нас-то уже маститые все, врубаешься? Тебе на начальный уровень надо. И долбить год минимально, чтобы хоть что-то получаться начало.

— К Новому году и не днём позже. Я его уделаю под бой курантов.

— Ты про Цепня что ли опять?

— Вот посмотришь, Мих. Размажу, как насекомое.

— Ну что, Джексон фэмили, за победу в соцсоревновании! — говорю я и чокаюсь своей металлической креманкой с креманками своих «коллег».

— Ага, за победы лёгкой промышленности, — прыскает Вика.

Мы сидим на втором этаже в «Льдинке» и отмечаем предпринимательские успехи. Модные, молодые, жизнерадостные. И мы крутые, и погода, и музло и мороженое. А ещё и бабки на кармане. Кайф.

Корпоратив проходит в дружеской обстановке, с ликёром, добавленным к шарикам пломбира. По-взрослому в общем. Негромкая музыка и снующие официантки создают чувство, что весь мир крутится вокруг нас.

И Вика сегодня ласковая и многообещающая. Уже дважды положила свою прохладную ладонь на мою руку. И дважды наклонялась ко мне и шептала на ухо, касаясь волосами. Ух! Просто ух! Сердечко стучит, кровушка вскипает и копыто хочет ударить оземь. Чувства юности они такие. Нет, с одной стороны, смешно, конечно, но чувства эти такие яркие, сочные, просто наркотик.

— Слушайте, а давайте на Химкомбинатовскую турбазу съездим, — предлагает Миха. — У Костра батя договорится, два номера возьмём побалдеем. Только не в корпусе, а в коттедже. Вообще, лучше целый занять. Там классно. Погода отличная, можно на лодке поплавать. Если возьмём лодку, я вас на остров свожу, там с другой стороны песчаный пляжик есть. Шашлычок сделаем, позагораем, искупаемся, вина напьёмся. На пару деньков. У меня, как раз отдых на следующей неделе.

— Вчетвером что ли? — делает широкие глаза Вика и, наклонившись ко мне, снова шепчет. — Представляю, что с отцом будет, если он узнает, с кем я поехала.

Она смеётся, утыкаясь своей головой в мою, и по спине от этих лёгких прикосновений пробегают мурашки.

— А почему нет? — отвечает Миха. Возьмём два номера, в одном вы с Артамоном, в другом мы с Катёной. Да, Кать? Чё? Классно я придумал? Оторвёмся не по-детски.

Все смеются. Разумеется это предложение по распределению номеров воспринимается как шутка. Откровенная, дерзкая, почти эротическая, но шутка.

— Отлично, — подхватываю я. — Только Катя с тобой не поселится.

— Почему это? — удивляется Миха. — Кать, правда что ли? Отказываешься? Нет, скажи, правда?

— Миш, Кате серьёзный парень нужен, а у тебя по девушке в каждом городе, где ты на соревнованиях был, да и здесь в каждой школе и в каждом институте.