Мальчики - налево, девочки - направо - Люся Лютикова

– Люся.

– Очень приятно, – отозвалась хозяйка. – Таквот, Люсенька, хочется, чтобы за собакой был профессиональный уход…

– Видите ли, в чем дело, – перебила я ее, – яне совсем…

Тут в комнату стремительно вошел мужчина, и у меня пропалдар речи. Это был Иннокентий Петрович. Тот самый директор агентства «Охотникиза головами», которого я пыталась обольстить с помощью метода переноса, нопотерпела фиаско. И я вспомнила, что фамилия у него – Борзов…

Теперь ясно, почему Юлино лицо показалось мне знакомым. Яведь уже видела ее снимок в кабинете у Иннокентия Петровича, правда, на томфото она была с детьми.

– Ну все, такси будет через полчаса, – сказалмужчина, потом заметил меня и тоже оторопел.

В его глазах я прочитала ужас. По-моему, Иннокентий Петровичрешил, будто я его преследую и покоя ему теперь не будет даже дома. Явозмутилась: что за дикость! За кого он меня принимает! Или он думает, чтонеотразим ни в одной луже?

– Здравствуйте, – холодно и с достоинством сказалая.

– Добрый вечер, – ответил он.

– Так вы знакомы? – удивилась Юля.

– Люся приходила в мою фирму брать интервью, –объяснил Иннокентий Петрович.

– Вы что, журналист? – удивилась Юлия.

– Да, но я безумно люблю собак, – не моргнувглазом соврала я.

– Отлично, – обрадовалась женщина, – значит,вы нам не чужой человек, вам можно смело доверить Патрика.

Услышав свое имя, пес опять принялся скакать какненормальный. Откуда-то из глубины квартиры набежали дети, к собачьему лаюдобавился их визг, и комната окончательно стала похожа на сумасшедший дом.

Я мгновенно приняла решение. Сейчас рассказывать Юле профотографию бессмысленно. Женщина едет на отдых, у нее нет ни времени, нижелания выслушивать историю про то, как ее хотят убить. Лучше поговорим, когдаона вернется. Тем более что я не буду сидеть сложа руки и за время ееотсутствия мне, возможно, удастся что-нибудь разведать.

Надо соглашаться на собаку. Раз уж мне удалось так ловкопросочиться в семью Борзовых, значит, это судьба. В конце концов собака – нетигр, она меня не съест. И я ее, надеюсь, тоже.

Зазвонил телефон: такси. Юлия с детьми высыпали в прихожую ишумно принялись разбирать чемоданы.

На фоне своего галдящего семейства Иннокентий Петровичвыглядел как-то потерянно. Значит, это его супругу хотят убить? Перспективныйвдовец, однако. Фирма, квартира, машина, двое детей. Надо подождать совсемнемного, и все это, включая безумного Патрика, возможно, станет моим.

Депрессия – это просто период острого ощущения необходимостисчастья.

Я хандрила уже три дня. Ничего-то у меня в жизни неладилось. Мужчина Моей Мечты на днях женится, а расследование, похоже, зашло втупик. И самое неприятное, что мне абсолютно наплевать на то, кто же убилСлавку Васнецова. Кажется, я догадываюсь, зачем вообще влезла в это дело.Конечно, хотела помочь Лизавете, но не только. Я знала, что сыскнаясамодеятельность – это возможность лишний раз встретить Руслана Супроткина,заглянуть в его глаза. А в случае, если обнаружу какую-нибудь стоящую улику,даже увидеть в них восхищение. Больше мне ничего не надо было.

И вот теперь в его глаза будет заглядывать другая. И днем иночью, и в горе и в радости. Что же остается мне? Ждать. Время лечит любуюболь, значит, обязательно пройдет и эта.

Уходя из дому, Иннокентий Петрович предусмотрительно запиралвсе комнаты, кроме гостиной, где Патрик любил валяться в кресле. И правильно,нечего прислуге по квартире шастать. А гостиная была безлика, словно комнатадорогого отеля. Никаких личных бумаг, записных книжек, только журналы – подомоводству, про автомобили, про собак. Вот и сегодня утром я опять ничего ненарыла и, вздохнув, пошла выгуливать пса. Вернее, это он меня выгуливал, а яизо всех сил пыталась удержать поводок.

Есть собаки, которые важно и с достоинством шествуют рядом схозяевами, не доставляя никаких хлопот ни им, ни окружающим. Сенбернар,например, из таких, смотреть на него – одно удовольствие. Пока он не присаживаетсягде-нибудь гадить, но это уже другой вопрос. А вот ирландского сеттера могзавести только сумасшедший. Это какой-то ужас, а не собака, доложу я вам.Выскочив из подъезда, Патрик начинал носиться кругами, опутывая поводкомдеревья, людей и других собак. С каждым кругом радиус становился все больше,скорость увеличивалась, а глаза Патрика горели безумным огнем. Эта ненормальнаяпсина всегда была полна энтузиазма и могла скакать, дай ей волю, несколькосуток. Я же после часовой прогулки с ней чувствовала себя так, словно по мнепроехался каток для укладки асфальта.

Вконец измученная, я притащилась на работу, села закомпьютер и стала уныло пялиться в экран. Не было ни сил, ни желания выполнятьсвои трудовые обязанности. Меня уволят и будут правы. Кого интересуют чужиестрадания? У каждого своих проблем воз и маленькая тележка. Собрав остатки сил,я принялась клацать по клавиатуре, не особенно задумываясь над тем, что пишу.

От бессмысленной работы меня отвлек телефонный звонок. Этобыла Снежана.

– Приходи после службы ко мне в гости, поболтаем.

– Не могу, я должна выгулять собаку.

– Ты собаку завела?!

Я сказала полуправду:

– Знакомые попросили за ней присмотреть, пока они вотъезде.

– Тогда я составлю тебе компанию! – решилаподруга. – У меня потрясающие новости. Структурный гороскоп работает!

Мы договорились встретиться в метро. Я была заинтригована.Снежана уже рассказывала, как у нее продвигается обольщение по структурномугороскопу. Честно говоря, тогда у меня сложилось впечатление, что без особогопрогресса.

Подруга поступила так, как я ей советовала: пошла в отделкадров и предложила составить список дней рождения всех сотрудников. Сначалапожилая кадровичка встретила ее в штыки. Но когда до дамы дошло, что Снежанасобирается проделать эту работу на добровольных началах и не потребует за неематериального вознаграждения, – более того, и все заслуги отдел кадровможет приписать себе! – она милостиво открыла шкаф с личными делами.

Снежана тут же закусила удила. К ее огромному разочарованию,на фирме работало всего трое мужчин, родившихся в год Обезьяны. Обезьян-женщинбыло хоть пруд пруди, а вот с мужчинами вышел такой пренеприятный казус. Выбудете смеяться, но одной Обезьяной оказался тот самый вонючий брюзга, которыйуже пытался делать Снежане авансы. Его кандидатуру подруга с негодованиемотвергла. Второй Обезьяной был менеджер по связям с регионами, который вечномотался по командировкам. Как он выглядел, никто на фирме не помнил, а ужпоймать его, чтобы заставить смотреть на Змею, было и вовсе нереально.