Война - Тимур Машуков

но и заставил бедняг горячо молиться о том, чтобы он не стал последним. Чуть смягчило жёсткий настрой командира сообщение полевого лекаря о том, что оба горе — дозорных подверглись какому-то внешнему воздействию, но определить, что это было, не представлялось возможным. Последнее, что запомнили сами солдаты — окутавшая их непонятная дымка с необычным, сладковатым ароматом.

Тщательный обыск всей подконтрольной территории, сопровождавшийся недовольными взглядами и приглушённым ворчанием учёных, которым строго-настрого запретили пока высовывать нос из лагеря, не дал никаких результатов. Кроме того, что из исследуемой пещеры пропали и контейнер с драгоценным артефактом, и тело загадочной незнакомки, из-за самого существования которой высокомудрые учёные мужи поголовно сорвали голос в яростных спорах о том, можно ли её считать живой… Так же исчез и самый бесполезный, по мнению военного, участник экспедиции — Бикбай.

О соображениях, которыми руководствовался император, навязывая такую обузу, капитану никто, естественно, не сообщил. Но обязать его относиться с уважением к слабому, явно имеющему проблемы с душевным здоровьем башкиру, тоже никто не мог. Испытывая презрение к нему, капитан старался реже с ним пересекаться, поручив заботам лекаря. Когда экспедиция достигла цели, Бикбай, казалось, вышел из апатии, вид родных гор наполнил его энергией. Всё чаще он то бродил в одиночестве по горным тропкам, то копошился в заброшенных домах деревни, в которой раньше жил и где сейчас не было ни единой живой души. Бывало, не появлялся в лагере пару дней, и тогда капитан таил надежду, что избавился-таки от неугодного его сердцу подопечного. Сейчас, казалось, можно было радоваться — мечта сбылась. Вот только никак не мог он изгнать из головы воспоминание о том, как башкир из очередного похода в горы приволок в лагерь целую груду вонючих сухих трав и жадно перебирал их, что-то бормоча под нос… А если?.. Да нет, не мог этот душевнобольной придумать, а главное — воплотить в жизнь такой хитроумный план! Или мог?

То, что миссия, порученная самим императором, бездарно провалена — капитан понимал. И осознание собственного позора тяжким грузом ложилось на сердце военного. Не раз его взгляд останавливался на родовом оружии — кинжале, что передавался от отца к сыну с наказом верно служить отчизне и хранить честь рода… И не единожды тянулась у нему рука, дабы смыть этот позор собственной кровью. Вот только он понимал — это будет не искупление, а бегство. Чтобы обелить своё имя перед императором, ему необходимо найти и вернуть артефакт! И беспощадно расправиться с тем, кто повинен в его пропаже.

***

Ужом проскользнув мимо дозорных, скользящим шагом, звуки которого сливались с унылыми завываниями ветра, лазутчик подобрался к заветной пещере. Вполне ожидаемо, у входа маячили фигуры стражников, что настороженно оглядывали окрестности, сжимая в руках оружие. Привычно замерев на месте, буквально слившись с каменной поверхностью скалы, он принялся методично осматриваться в поисках способа миновать и эту преграду. Как вдруг услышал лёгкий шорох неподалёку. Присмотревшись, с некоторым изумлением он увидел очертания человеческой фигуры, что тоже отчаянно вжималась в камень, явно не желая быть замеченной солдатами. Повозившись немного, таинственный незнакомец чиркнул чем-то о поверхность скалы, подсунул под промелькнувшую искру какой-то неопрятный пучок — и в сторону пещеры потянулся сизый дымок..

— Стой! Кто идёт? — раздался окрик бдительной охраны, внезапно прервавшийся длинным зевком. Вкрадчиво коснувшись вояк, дымок словно вытянул из них все силы. Здоровые мужики, по-детски потерев глаза кулачищами, опустились на землю и тут же засопели, подложив под голову оружие…

Избежав знакомства с коварным дымом, лазутчик подобрался, точно хищный зверь перед смертельным броском. Сейчас, когда последняя преграда, казавшаяся неодолимой, вот так просто устранилась без малейшего усилия с его стороны, он уверился в том, что его высокая миссия угодна кому-то всесильному. Был ли то Творец, о котором толковали ему в Ватикане, или покровитель всех воров и тёмных личностей — он не знал, но преисполнился осознания собственной значимости. Теперь нужно было понять, кто этот незнакомец, что послужил орудием судьбы. Соратник или конкурент? Из этих двух вариантов он предпочёл бы последний. Одиночке по натуре делить добычу и славу было не с руки. А вот очередной бой, ещё одна блистательная победа — это стало бы приятным дополнением к полосе невероятного везения!

Выждав, пока подозрительный тип, озираясь, короткими перебежками пересек открытое пространство перед входом в пещеру и, помедлив, всё же отчаянно нырнул в её разверстое нутро, он проследовал за ним. Взвесив все за и против, он решил пока просто понаблюдать. Миновав знакомые своды, усеянные письменами, он осторожно шагал по длинному коридору, едва достигнув середины, услышал, как впереди что-то щёлкнуло и послышался характерный шум камня, трущегося о камень. Ускорившись, лазутчик в пару длинных прыжков преодолел оставшееся расстояние и выглянул из-за угла.

Казавшаяся прежде монолитной, стена дальнего тупичка медлительно сдвигалась с места, открывая взору внутреннюю тайную комнату. Секрет её замка был уже известен и участникам экспедиции, сращу же понял он. Ведь артефакт, что прежде покоился на собственной подставке, исчез, а на его месте стоял металлический сундучок. Логично было бы предположить, что именно в его недрах и таился волшебный шар, уничтоживший с удивительной лёгкостью нескольких самоуверенных магов. Но всё внимание Бикбая — о, теперь лучший шпион Ватикана узнал таинственного незнакомца! — было приковано к девушке, что покоилась на каменном ложе.

— Открой глаза, Улем! Я знаю, ты не спишь, коварное порождение тьмы! Я здесь, я пришёл! Меня не обманешь, я знаю, что ты такое! Я уничтожу тебя во имя жизни…

Последние слова проводник уже прошептал, с ненавистью глядя на девушку. Казалось, он был уверен, что она вот-вот откроет глаза и встанет, но, когда она действительно шевельнулась, издал пронзительный перепуганный визг. Дрожа от ужаса, он сунул руку в объемистую суму, висящую на поясе и вытащил какую-то склянку, заполненную мутной жидкостью.

— Я пришёл не с пустыми руками! Только вода из живого источника способна остановить тебя! Берегись, Смерть!

Тем временем прекрасная черноволосая девушка, лениво потянувшись, спустила босые ноги на пол и выпрямилась во весь рост, нимало не заботясь о том, что её обнажённое тело открыто мужским взорам. Лазутчик, обычно весьма равнодушно относящийся к женским прелестям вдруг осознал, что не может оторвать глаз от незнакомки, что-то казалось в ней знакомым, притягивало, обещало… Скользнув взглядом от узких стоп, легко ступающих по каменному полу, до изящных округлых колен, затем ещё выше, огладив взором длинную талию и дразнящие груди, он упёрся в её взгляд, полный клубящейся тьмы… И понял, что стремился именно к