Хозяйка Изумрудного города - Антон Леонтьев

Она прошла на кухню, вынула киевский торт из холодильника. Кирилл съел треть. Или только сделал вид, что съел? На всякий случай она завернула торт в газету и выбросила в мусоропровод, после чего пять минут терла под горячей водой руки с мылом.

Затем Наталья, наскоро одевшись, побежала в университетскую лабораторию, где работала одна из ее немногочисленных подруг. Она сказала той, что у нее не терпящая отлагательств просьба.

— Сделай анализ этих таблеток, мне нужно знать, что это за вещество, — попросила она, протягивая даме-химичке таблетки, найденные в чемоданчике Кирилла. Те самые, которые он настойчиво предлагал ей.

— Как твоя семейная жизнь? — поинтересовалась подруга, и Наталье пришлось говорить о том, как она счастлива в браке.

Прошли томительные часы, наконец, подруга сообщила ей результат:

— Сильнодействующий яд, соединения таллия, в простонародье именуемый крысидом. И зачем ты подсунула мне эту мерзость? Откуда он у тебя?

Ничего не ответив и оставив подругу в полном недоумении, Наталья опрометью побежала домой. Она почему-то была уверена, что Кирилла нет, поэтому, войдя в коридор и увидев его с пиццей в руке, она остолбенела. Муж улыбнулся, помог ей снять легкое пальто.

— Где ты была, уже вечер, я беспокоюсь о тебе, малышка, — сказал он. — Я решил приготовить пиццу, ты так ее любишь…

— Я была у врача, — соврала она Кириллу. — Он сказал, что все в полном порядке.

— Как я рад, — голос Кирилла звучал крайне фальшиво. — Я уже знаю, как мы назовем нашу малышку.

Я верю, что у нас будет крошка-доченька! Мы назовем ее Наташей!

Сославшись на то, что поела в «Макдоналдсе», Наталья отказалась от столь соблазнительной пиццы с тунцом. Кто знает, чем ее нашпиговал любящий супруг — крысидом или цианидом?

— Ты не должна питаться в этих отвратительных забегаловках, это вредно для желудка, как для твоего, так и для нашего будущего ребеночка, — он прижал ладонь к пухлому животу Натальи.

Еще два дня назад она бы умилялась, слушая его речи, но теперь…

— И мне обидно, что ты пренебрегаешь моей стряпней, ты же говорила, что она тебе так нравится, — сказал Кирилл с легкой обидой в голосе.

Что правда, то правда, готовил он великолепно.

Тем, наверное, и брал всех своих, как на подбор, пухлых жен.

— У меня для тебя предложение, Ташенька, — Кирилл обнял ее за талию. — На этих выходных мы запремся у тебя… у нас на даче, устроим новый медовый месяц. Я хочу отблагодарить мою малышку за счастливую новость. Я скоро стану папой!

Глядя в лучисто-искренние глаза Кирилла, Наталья закусила губу. Она поняла: время пришло. Он назначил окончательную дату ее смерти на эти выходные.

То есть через три дня…

Страх, приправленный отчаянием, охватил Наталью. Что она может сделать? Как ей избежать смерти?

Уехать? Но как? Кирилл, который, как она была уверена, задумал новое преступление, никуда ее от себя не отпустит. Рядом нет заботливых папы или мамы, которые спасли бы дочку. Ни единого родственника или надежного друга. Без доказательств — кто поверит ее сумбурному и невероятному рассказу? Ведь она всех уверяла, что так счастлива с Кириллом… И вот теперь она обвиняет заботливого мужа в том, что он задумал ее убить. Кирилл выкрутится, возможно, привлечет врачей, те решат, что она на фоне смерти отца и матери сдвинулась по фазе. Но что-то необходимо предпринять, Наталья не собиралась умирать!

Она, завернувшись в одеяло, пролежала в постели всю ночь, так и не сумев сомкнуть глаз. Кирилл, который был гораздо более нежен, чем обычно, не настаивал на близости. Еще бы, думала Наталья, с него, наверное, хватило тех месяцев, которые они вместе.

Прислушавшись к ровному дыханию супруга, она выскользнула из спальни, взяла записную книжку, заперлась в туалете и принялась изучать имена и фамилии.

Кому же она может довериться? У нее нет друзей, возможно, друзья отца? Они ей не поверят, профессора и академики посочувствуют Кириллу, который связал свою судьбу с истеричкой.

Она переворачивала страницу за страницей, одновременно вслушиваясь в полуночную тишину. Кирилл спит, как сурок. Его не мучает совесть? Как она понимала — ни капельки. Он виновен в смерти по меньшей мере трех женщин и собирается пойти на четвертое убийство.

Внезапно ее внимание привлекла фамилия одного из однокурсников. Константин Жильцов. Наталья помнила его — невысокого, сутулого паренька в очках.

Он даже пытался ухаживать за Натальей. На свой лад — беседовал с ней о причинах Большого взрыва и возникновении галактик, не понимая, что ей хочется совсем иного. Над ним никто и никогда не издевался по одной простой причине — дядя Константина был крупным криминальным авторитетом. Все знали об этом, Жильцова часто привозили к зданию института на тонированном «Мерседесе», сопровождаемом кавалькадой джипов. Константин никогда не кичился этим, дядя Слава, как он называл своего могущественного родственника, был братом его матери.

Прихватив телефон, Наталья проконтролировала спящего супруга, закрыла дверь в спальню и, усевшись на крышку унитаза, набрала номер Константина. Часы показывали без десяти три, не самое удачное время для звонков. Но Константин, как она помнила, был типичной «совой», работал над новой теорией мироздания именно по ночам.

Наталья молила всех святых, чтобы номер не изменился. Она никогда не звонила Константину, а последний раз виделась с ним три с половиной года назад, на защите диплома.

Трубку взяли на пятом гудке. Мужской голос произнес:

— Алло.

Кажется, это был голос Жильцова, хотя Наталья не была уверена. Прикрыв телефон ладонью и опасливо оглядываясь на запертую дверь, Наталья шепотом произнесла:

— Костя, это ты?

— Я, — безмятежно ответил тот, не выражая совершенно никакого недовольства по поводу чересчур позднего (или раннего?) звонка.

— Это Наталья Короткова, мы с тобой вместе учились, — продолжила она. — Извини, что звоню в неурочный час, но мне срочно нужна твоя помощь. Это дело жизни… И смерти!

— Наташа! — оживился Константин. — Как твои дела, я слышал, ты вышла замуж? Поздравляю! Ты меня не потревожила, я как раз работаю над интереснейшей программой, которая поможет выяснить мощность реликтового излучения…

Она прервала Жильцова, который мог часами говорить о любимой астрофизике, фразой:

— Костя, мне срочно, просто безотлагательно нужно увидеться с твоим дядей. Я имею в виду дядю Славу.

Ничуть не удивившись такому резкому переходу и неожиданной просьбе, Костя сказал:

— Подожди, я сейчас продиктую тебе номер его сотового. А что случилось?

— У меня к нему дело, — произнесла она. — Извини, сейчас не могу сказать, какое именно. Ну, ты диктуешь мне телефон дяди или нет?