Тише, ты - моя - Алена Худова

своих руках, не в силах ни на миллиметр оторваться от его любимой игрушки.

Он привык со всей искренностью отдаваться Теме. С каждой своей сабочкой он погружался в Тему с головой. Давал волю эмоциям и чувствам. Он не боялся влюбиться в свою очередную сабочку, потому что и сам всегда этого желал. И, напротив, испытывал глубокое разочарование, если после нескольких сессий он так и не влюблялся в свою девочку.

Влюбленность высвобождала в нем столько энергии! Страм зависел от влюбленности. Это чувство было его ресурсным. Именно в этом состоянии он черпал новые идеи для бизнеса, мог не спать ночами и повышать свою продуктивность. Каждый раз он ждал от своих тематических отношений именно влюбленности.

Сейчас Луна сполна заряжала его подобным чувством. С появлением девушки в его постели, да и в жизни в целом, он отметил волну удачи, которая всюду его сопровождала. У него все получалось, а энергии было хоть отбавляй.

Но эта влюбленность была какой-то другой. Кроме радости, ненасытной страсти и потока энергии, у Страма разливалась ещё и злость. Сначала он думал, что злость связана с ложью Луны. Мужчина специально не опускался до расследования, чтобы не уличить Луну во лжи. Он хотел, чтобы она созналась сама. И был уверен, что злость вызвана именно этим.

Но, по сути, Луна ничего не сделала. Страм толком и не понял в чем заключался план Луны. Она совершенно точно пыталась его окрутить, но с какой целью? Пыталась шпионить? Зачем? Хотела подставить? Какая ей выгода?

Страму ужасно хотелось это узнать, но он уже предложил девушке никогда не обсуждать этот вопрос. Просто забыть о нем. И вновь он предложил это в надежде, что Луна сознается, но она опять не доверилась ему!

Возможно, теперь он злился из-за этого?

Да нет. Мужчина видел, что Луна искренне раскаялась. И не опасался, что она пойдет до конца и всё-таки подставит его.

И только в момент близости сегодня у него промелькнуло в голове понимание: это не злость, а ревность. Не просто ревность, что Луна уйдет от него к другому мужчине, хотя уже от одного этого хотелось привязать Луну к кровати и больше никогда не отвязывать! Это была ревность к самому себе. Страм сходил с ума от того, что сходит с ума по Луне. По-настоящему. Это уже не просто влюбленность, а какая-то одержимость.

Он злился от того, что не может в полной мере владеть девушкой; от того, что она не влюблена в него так же сильно, как он; и от того, что сегодня впервые он не смог сдержать свой контроль.

Нужна ли ему такая влюбленность, которая заставляет его гореть ревностью изнутри? И нужно ли продолжать отношения с Луной? До сегодняшней близости, он намеревался все же не подпускать Луну к себе так близко. Но, увидев ее искреннюю вовлечённость в игру, ее азарт, страсть и отзывчивость он уже не мог держать девушку на расстоянии вытянутой руки. Прибавить к этому еще и ответственность за то, что он буквально похитил ее из отчего дома! 

Страм чувствовал сожаление за то, что и в тот раз не смог удержать над собой контроль и внушил девушке ложную надежду. Он не должен был заходить так далеко. Ему нужно с ней расстаться. Как можно скорее!

Но как это сделать, если прошло уже полчаса, а он до сих пор не может даже оторваться от шеи девушки. Если он не может прекратить вдыхать ее запах, прижимать ее замертво уставшую и не может даже отвязать девушку от себя, хотя наверняка веревки пережимают ей кровоток. 

Невозможно!

Невыносимо!

Что ему теперь с этим делать?

Страм устало вздохнул, но так и не оторвался от шеи своей девушки.

Глава 26.

Я проснулась абсолютно дезориентированная. В комнате царили мягкие сумерки и было неясно это ещё вечер или уже утро.

Безумно хотелось спать и дальше, но вместе с этим очень хотелось пить. Жажда пересилила усталость, поэтому я вытолкнула себя с кровати и направилась в коридор.

Я все ещё была обнаженная, но пытаться найти какую-то одежду по дороге не стала. Ведь Страм сказал, что ни один элемент одежды я не должна надевать или снимать без его разрешения. Так что лучше не импровизировать, а то второе наказание за сутки я точно не выдержу!

Пока я шла, ситуация автоматически начала анализироваться у меня в голове, принося чувство обиды и одиночества.

Почему я проснулась одна, без Александра? После того волшебного чувства физической привязанности к нему, сейчас я ощущала себя покинутой и ненужной.

Заплетающейся после сна походкой я добрела до кухни, где гостеприимно горел уютный жёлтый свет, а на стены отбрасывались тени от столь любимых Страму зелёных растений.

Остановившись на пороге, я вздохнула и задумалась: можно ли мне войти? Страм вроде тогда отругал меня за то, что утром я вышла на улицу заниматься йогой. Может и сейчас мне прилетит за самовольство?

Но теперь к жажде примешалось и чувство голода, и мой желудок издал жалобное урчание.

Я шагнула на кухню, заранее скорчив жалостливое выражение лица, чтобы не сердить Страма.

Мужчина сидел за высокой барной стойкой, пил кофе и просматривал что-то в ноутбуке. Как только он меня заметил, то тут же изменился в лице. С сосредоточенного и задумчивого он вдруг превратился в спокойного и нежного мужчину.

— Что случилось? — он протянул руки в моем направлении, тем самым подозвав меня к себе. — Ты себя плохо чувствуешь?

— Нет, — я дошла до Александра и с упоительным удовольствием нырнула в его объятья.

Как с ним тепло!

— Что тогда? — мужчина заботливо обнял меня, а потом, словно вспомнив что-то отстранил. Затем он стянул с себя футболку и надел на меня.

Футболка тут же повисла на мне почти до середины бедра. А короткие рукава прикрыли левую руку до локтя, а правую почти до запястья, так как вырез был слишком глубокий для меня, и горловина обнажила мне одно плечо.

Однако мне стало ещё приятнее от того, что теперь я чувствую на себе запах Александра и тепло его одежды.

— Мне так хочется пить, — проговорила я, покосившись на ароматный кофе мужчины.

Тогда Александр тут же поднялся и налил мне стакан воды.

— Нет, Луна, — улыбнулся он. — Кофе на ночь ты не получишь. Выпей воды, а потом я тебя покормлю. Ты ведь голодная?

Я кивнула и принялась с жадностью пить