Битва желаний - Джудит Макнот

Ник взорвался от смеха:

— Ну ты и сволочь! — И на этот раз рукопожатие былоискренним.

Для Лорен это была волшебная ночь, наполненная ароматомцветов, сиянием люстр и божественной музыкой. Она танцевала в объятиях Ника илистояла рядом, пока он представлял ее своим знакомым. Казалось, он знает каждогов этом зале. Стоило им сойти с танцевальной площадки или остановиться, чтобывыпить бокал шампанского, как их тут же окружало множество людей. Для Лоренбыло совершенно очевидно, что Ник был очень почитаем и любим всеми, и оначувствовала гордость за него. И он тоже гордился ею. Это было видно по еготеплой улыбке, когда он представлял ее своим партнерам, и по тому, каксобственнически обнимал ее за талию.

— Лорен?

Было уже далеко за полночь. Они танцевали, и Лоренулыбнулась ему, слегка наклонив голову:

— Да?

— Я хотел бы сейчас уйти.

Желание, затаившееся в глубине его серых глаз, ответилоЛорен на вопрос «почему?». Она кивнула и дала увести себя с танцевальнойплощадки.

Только она подумала, что это самая прекрасная ночь в еежизни, как сзади раздался знакомый голос, заставивший ее вздрогнуть.

— Ник, — проговорил Филип Витворт. На его лице была маскавежливости. — Рад тебя видеть.

Лорен похолодела. «О нет! Только не здесь!»— взмолилась онапро себя.

— Представь нас молодой леди, — добавил Филип, посмотрев сулыбкой на Лорен, которая облегченно вздохнула.

Она перевела взгляд с Филипа на Кэрол Витворт, а затем наНика. Мать и сын смотрели друг на друга холодно, как незнакомцы: стройнаяцарственная блондинка и высокий красивый брюнет, у которого были ее серыеглаза. С равно душной учтивостью Ник познакомил ее с «мистером и миссисВитворт».

Через несколько минут в лимузине Лорен поймала настойчивыйвзгляд Ника.

— Что случилось? — спросил он наконец. Она тяжело вздохнула:

— Кэрол Витворт — твоя мать. Мэри сказала мне Это несколькодней назад. Выражение его лица не изменилось.

— Да.

— Если бы я была твоей Матерью, — сказала Лорен приглушеннымшепотом и, отвернувшись, продолжила:

— то я бы гордилась тобой. Каждый раз, смотря на тебя, я быдумала, что этот красивый, элегантный, властный мужчина — мой…

— Твой возлюбленный, — прошептал Ник, обнимая ее и нежноцелуя.

Лорен запустила пальцы в его густые темные волосы, прижимаяего губы к своим.

— Я люблю тебя, — прошептала она.

Из груди Ника вырвался счастливый вздох.

— Я уже начал бояться, что ты никогда этого не скажешь.

Лорен уютно устроилась в его объятиях, но чувствовала онасебя неспокойно. Облегчение от того, что Филип Витворт не выдал ее, сменилосьнапряжением и беспокойством. Делая вид, что не знает Филипа и Кэрол, она как быстала участницей обмана, делавшего Ника полнейшим глупцом. Паника охватывала еевсе сильнее. Утром она все расскажет. Но портить грядущую ночь любви у нее нехватило сил.

Когда они приехали к ней, Ник снял с ее плеч пелерину ибросил на кресло. Он начал снимать пиджак, и сердце Лорен восторженно забилось.Она отошла к окну, пытаясь немного успокоиться, и, когда он подошел, спросиладрожащим голосом:

— Хочешь выпить?

— Нет.

Он обнял ее за талию, привлекая к себе, и, слегка наклонив голову,нежно поцеловал в висок. Ее дыхание стало прерывистым, когда теплые губыкоснулись ее уха, затем шеи. Руки Ника тоже не теряли времени. Одна заскользилапо ее бедрам, а другая нежно обхватила обтянутую бархатом грудь. Егоприкосновения доставляли ей небывалое наслаждение, и когда его рука скользнулаза корсаж, Лорен почувствовала жар его возрастающей страсти.

К тому времени когда, обняв за плечи, он повернул ее к себе,Лорен была охвачена жгучим желанием. Прижав ее к своему напряженному телу. Ник припалк полураскрытым губам. Он целовал ее медленно, но жадно, с каждой секундой всеболее настойчиво. Его язык, лаская, проникал все глубже и глубже.

Движимая смесью любви и страха потерять любимого., Лоренприжалась к нему, еще сильнее разжигая его страсть. Ее язык начал, дразня,ласкать его губы, и она почувствовала, как его объятия становятся все крепче,пока она нежно гладила его мускулистые плечи и спину.

Где-то в глубине затуманенного страстью сознания Никавозникла мысль, что Лорен целует его так, как не целовала в ту первую ночь. Ноему и в голову не приходило сравнивать находившуюся в его объятиях раскованнуюженщину с неуверенной и стеснительной девушкой в Харбо-Спринг, пока Лорен неначала, слегка откинувшись назад, расстегивать его рубашку.

Он посмотрел на ее изящные руки и вспомнил такой же момент вХарбо-Спринг — только тогда ему пришлось самому положить ее руку на рубашку ипопросить расстегнуть ее. Очевидно, с тех пор Лорен очень переменилась.

Его пронзил холод разочарования и сожаления, и, накрыв рукойпальцы Лорен, он остановил ее.

— Приготовь что-нибудь выпить, хорошо? — попросил он,ненавидя себя за то, что чувствовал по отношению к ней.

Пораженная прозвучавшей в его голосе горечью, Лорен опустиларуки. Подойдя к бару, она разбавила бурбон водой и протянула ему. Его губыдрогнули в невеселой улыбке, когда он заметил, что она помнит его любимыйнапиток. Ничего не сказав, он поднял бокал к губам и быстро осушил его.

Лорен была сбита с толку его поведением, но еще больше еепоразили последующие слова:

— Скажи мне прямо, чтобы я перестал об этом думать. Сколькоих было?

— Сколько чего? — изумленно спросила Лорен.

— Любовников, — пояснил он. Она не могла поверить своимушам. После того как он говорил ей, что ее моральные нормы наивны и глупы и чтомужчины теперь предпочитают опытных женщин, он ревновал. Он ревновал, потомучто теперь ему было не все равно. Лорен не знала, то ли дать ему пощечину, толи рассмеяться, то ли броситься ему на шею. Вместо этого она решила слегкаотомстить ему за тот ужас и отчаяние, которые пережила из-за его либерализма.Повернувшись, она подошла к бару и достала бутылку белого вина.

— Какая разница? — наивно спросила она. — Ты говорил вХарбо-Спринг, что мужчины больше не приветствуют девственность и не хотят,чтобы женщина была неопытной. Правильно?

— Правильно, — хмуро подтвердил он, разглядывая кубик льда всвоем бокале.