Пятнадцатилетний чародей. Том I, часть II. - Олег Сергиенко

стрелял, и всё время промахивался. Злое жужжание, оказывается пули жужжат как злые осы, такие большие злые, мамы их шершнями называла. Мой жених. Юра прибежал к нам. А я даже пошевелиться не смогла, ноги отнялись, ничего не чувствовала, совсем ни чего, и платье кровью испортила…Глаза бешенные, жуткие. Мне кажется, того, третьего — Юра убил… Руки нежные, тёплые, он меня коснулся и мне сразу стало хорошо. Но я всё равно увидела… Серый дракон, его практически было не видно, но я увидела. Он ударил своей, огромной лапой кота, разметал его в пыль… Юра ничего не видел он смотрел на меня, говорил, говорил… Я не смогла. Я хотела предупредить, и не смогла… Они все исчезли, дракон, мой жених, его кот…

— Та-Дам! — дверь с грохотом, несвойственным в принципе больничной двери, отъехала в сторону, явив троим девицам Юн Ми во всей её красе с кучей газет и улыбающимся чародеем за её спиной. — А кого я к вам привела.

* * *

В себя более или менее пришёл в самолёте, долго не мог сообразить где я и куда исчезли райские кущи.

Широкое мягкое кресло и овальный иллюминатор, семафорили моему просыпающемуся разуму о том, что я в самолёте.

Напротив, меня в креслах сидели папа с мамой. Странные такие, счастливые, за ручки держаться и на меня смотрят улыбаются. Сплю что ли.

— Ну что? Герой любовник проснулся? — голос отца вывел из раздумий. Значит не сплю. — Давай уже, открывай глаза.

— Открыл — пробурчал с подозрением смотря на своих родителей, — и причём, собственно говоря «любовник» который «герой?

— А как же, а кто упирался. В самолёт не хотел, орал на весь аэродром, — мама звонко рассмеялась.

— Ну да, кричал руками упирался: «я без гурий никуда не поеду, я их честно заработал». Вёл жизнь праведную, не грешил, не кашлял. — Добавил отец сквозь смех.

Так, что-то явно пошло не так. Закрыв глаза стараюсь сосредоточится, голоса родителей доносится фоном, но я уже внутри, разгоняю энергию солнышки по его лучикам, сформированные шары памяти улетают по своим местам, оставив после себя недоумение.

Странно почему два?

Не важно. Важно содержание.

Второе открытие глаз равно прозрению

— Долго меня колбасило?

— Долго сын. — смешинки исчезли. Отец больше не улыбается, только мама смотрит с нежностью, — «колбасило» тебя, как ты выражаешься, более суток. Ты сынок снова перетрудился, не нужно использовать энергию своей души, только энергию своей силы и ни как иначе.

— Не мог иначе, — я поморщился, вспоминая каменный мешок и темноту, — меня от неё отрезали.

— Подробности. — отец подобрался, глаза внимательные жёсткие, уголки губ опустились вниз, с детства помню это выражение, — Что помнишь сын?

— После того как очнулся. Помню всё, — я на краткий миг замер, прогоняя воспоминания второго шара. — э-э-э, дед Хасан? Как его здоровье? И это…

Я снова. Превратился в соляной столб, пытаясь разобраться в собственных воспоминаниях.

Родители сидя напротив молча ждали продолжения. Серьёзный отец и откровенно потешающаяся мама. Смешинки в глазах так и прыгали, пытаясь найти дорогу через плотно сжатые губы.

Я пощупал руками кожу на кресле. Ущипнул себя за запястье.

Больно, зараза.

— Па-а-ап? Вы меня из рая забрали? С того света?

Отец лишь покачал головой, а мама звонко рассмеялась, нет мама заржала как боевая лошадь Прживальского. Мне почему-то стало очень обидно.

— Хасан ибн Султан аль Нахайян, да продлит его годы Аллах, чувствует себя настолько прекрасно, что в Лондоне биржевые котировки обвалились, — в отличие от мамы, папа злился, — Сын ты хоть понимаешь, что натворил?

— Оставь ребёнка в покое, — мама положила ладонью на папину руку, успокаивая готового взорваться мужа. — Успокойся. Наш мальчик с нами, это сейчас самое главное.

— Да, конечно, — отец с благодарностью поцеловал мамину руку, — сын тот, кого ты назвал «Дед Хасан» — Халиф Объединённых Арабских Эмиратов. Постарайся больше не называть его дедом. Нам только международных осложнений сейчас не хватает. Так вот ты умудрился добавить жизни в почти умершее тело главного политика Ближнего Востока, я боюсь даже предположить сколько схем и планов ты в один миг разрушил. Но это не самое главное. Ты, сыночек вторгся на территорию другого государства, в самое его сердце. Просто удивительно как тебя не убили на месте.

— Откуда мне было знать, пап. Я вообще-то ноги делал. А там площадка ровная, бассейн опять же. И вообще дед Хасан сам попросил меня его так называть. Он назвался другом деда Лёвы...

— Так стоп! — «С этого места поподробнее» продолжил я его фразу про себя, — давай с начала и со всем подробностями.

Рассказать о своих похождениях с момента обеда в окружении тёщ и невест. Много времени не заняло. Отец было схватился за телефон, когда рассказ коснулся Брата Никодима, но посмотрев в иллюминатор, только сжал губы.

— Ладно с этим позже разберёмся, продолжай сын.

— А чего с ним разбираться? Сергей Петрович мне поведал о его смерти, жалко, что вместе с ним погибла хозяйка ресторанчика, милая такая старушка. Странно только, ведь когда я эту сволочь тащил к выходу на задний двор. Они вместе с официанткой сидели под столешницей.

— У хозяйки ресторана сердце не выдержало, — мамина улыбка поблекла, уголки губ опустились, — Тамплиеру свернули шею, туда ему и дорога.

— Это я, наверное, перестарался в общем, когда Со Хён увидел всю в крови на земле… В общем это я его…

— Забудь. Сергей Петрович лично с твоим тестем отсматривал запись с камеры наблюдения. Не видно кто. Но точно не ты, — мама внимательно посмотрела на меня стараясь рассмотреть что-то в моих глазах, — как ты себя чувствуешь? Не тошнит при воспоминаниях о прошедшем?

— Мамуль ты о чём? — я конечно понял о чём меня спросили, первое убийство, моральные терзания, всё такое, — эта сволочь хотела убить мою Со Хён, как свидетеля, они охрану положили прямо на моих глазах. Да я их всех… Готов выкопать и снова,