Всё и разум. Научное мышление для решения любых задач - Билл Най

В детстве, когда мне хотелось почитать про что-нибудь странное или неочевидное или требовались какие-то сведения, например, к какой политической партии принадлежал Миллард Филлмор, тринадцатый президент США, я зарывался в книги в местной библиотеке — да-да, в настоящие бумажные книги. Когда в старших классах мне требовалось узнать атомное число рубидия, я искал его в Британской энциклопедии, а если хотелось почувствовать себя крутым, то в старом добром Справочнике по химии и физике издательства CRC, который переиздается практически ежегодно с 1913 года (в нем почти 3000 страниц). А сегодня я просто открываю ноутбук или беру шикарный новый смартфон и смотрю в «Гугле». И там (586 000 результатов, 0,46 секунды) узнаю, что Филлмор был последним президентом, не относившимся ни к демократам, ни к республиканцам, — даже завидно. А 146 000 результатов говорят мне, что атомное число рубидия — обозначается Rb — 37, то есть в ядре рубидия 37 протонов. Если мне вздумается узнать его плотность, я увижу и 1,53 г/см3, и 1,532 г/см3. Очень много данных, их трудно усвоить, а между тем это лишь крошечная доля того, что дает мне «Гугл». Теперь мне нужно решить, какие детали мне важны и каким источникам я доверяю. Вот, например, две разные величины плотности: можно ли считать, что первое число — это округленное второе? Если у тебя есть на то серьезный стимул, можно перелопатить десяток источников, посмотреть, кто когда и что измерял, и, вероятно, определить, кто и что округлил. В старину, чтобы сберечь время, надо было справляться всего в нескольких надежных источниках. В современном мире, где данных через край, легко проделать кое-какие дополнительные изыскания. Информация приходит к нам так быстро, что главный вопрос уже не в скорости и в эффективности, а в том, как понять, какие из этих 146 000 результатов содержат самые качественные ответы. Хотя мы с вами в целом доверяем поисковому алгоритму «Гугла», который помещает в верхние строчки списка самую хорошую информацию, мы все же не ждем, что лучший ответ окажется прямо в первой строчке. Да и вообще, мало ли как он устроен, этот поисковый алгоритм!

Информация — это твердая валюта ботанского мировоззрения, поэтому наплыв интернет-сведений несказанно нас бодрит. Но есть у него и некоторые неприятные черты — ложка дегтя в бочке меда. Каким бы совершенным ни был поисковый алгоритм, у него найдутся слабые места, тем более что пользователи постоянно пытаются обжулить систему и делают ставку на своего рода ментальность толпы. Ролики всевозможных мошенников и фальсификаторов на YouTube выглядят не менее элегантно, чем видео самых солидных академических и правительственных учреждений. И только поглядите, что творится на «Фейсбуке»! Комментарии друзей, комментарии совершенно незнакомых людей, контекстная реклама, официальные новости и коммерческая пропаганда смешаны в кучу, и в ней не разобраться. Когда кругом столько всего, и осмысленного, и бессмысленного, как понять, где правда, а где нет? Нам нужен тонкий фильтр, пропускающий только высококачественную информацию.

Можно, конечно, попробовать фильтрацию сверху вниз — когда кто-то или какая-то система решает, что можно публиковать в Интернете, а что нет, — но ни к чему хорошему это не приведет. Ограничивать доступ к информации нельзя, это практически наверняка чревато катастрофой. Я не одобрил бы такой подход, даже если бы воплощать его поручили ботанам, хотя готов ручаться, что такого уж точно никогда не будет. Тогда государства смогут попросту вымарывать новости, которые им не нравятся, примерно как в СССР в 1986 году замалчивали подробности чернобыльской катастрофы или как правительство Северной Кореи запрещает почти весь интернет-контент. Тогда целые классы, целые страны будут отрезаны от всего мира: они получат доступ к какой-то информации, которая на вид ничем не отличается от реальной, а на самом деле лжива. При таком развитии событий проблема качества информации выйдет совсем на другой уровень.

Подлинное — и единственное осмысленное — решение состоит в том, чтобы научиться самостоятельно оценивать данные и решать проблему снизу вверх. Поэтому сегодня, в XXI веке, умение грамотно фильтровать данные важно не менее, чем научная грамотность. Это можно назвать более привычным словосочетанием «критическое мышление». Так или иначе, это защитит и от перегрузки информацией, и от предвзятости в трактовке данных. Карл Саган называл список вопросов, которые должен задавать себе обладатель критического мышления, «набором распознавания лапши». С моей точки зрения, когда сталкиваешься с каким-то заявлением, нужно задать три главных вопроса. Первый: это конкретное заявление? Второй: основано ли оно на самой простой интерпретации явления? Третий: прошло ли оно независимую проверку? Более того, все это можно объединить в одно слово: «Докажите!» Поясню, что я имею в виду.

Начнем с конкретности. Осмысленное заявление должно быть достаточно точным: нужно, чтобы собеседники были уверены, что говорят об одном и том же. Если это так, мы можем проверить это заявление. Если нет и оно не конкретно, надо сразу же остановиться. Расплывчатое заявление либо неверно, либо бесполезно, третьего не дано.

Классический пример. Вам говорят: «Мы живем на огромном-преогромном шаре». Отбросьте все, чему вас учили, и задумайтесь, почему вы должны этому верить? Сами посудите, заявление очень смелое. На огромном шаре? Да ну?! Пройдитесь по окрестностям собственного дома — и вы увидите, что согласно картине в целом все кругом довольно-таки плоское. Даже если рядом высятся неприступные горы, все равно кажется, что Земля плоская, просто покрыта буграми, большими и маленькими. На шар она точно не похожа. Если посмотреть на горизонт, можно сделать вывод, что мир плоский, но очень большой. Все, что за горизонтом, очень далеко и поэтому не видно. Особенно сильно это ощущение, что мир плоский, когда стоишь на палубе корабля посреди океана. Тогда горизонт и в самом деле очень похож на далекий край плоского диска Земли. Если исходить из личных наблюдений подобного рода, непохоже, что Земля круглая, более того, такое заявление представляется бессмысленным.

Однако утверждение, что Земля круглая, сухое и точное. Его нетрудно проверить. Давайте посмотрим на тень Земли на Луне во время затмения. Или понаблюдаем, как уплывают за горизонт корабли — а потом возникают снова и возвращаются в порт. Построим космический корабль и сделаем снимки Земли с большой высоты. Заявление «Мы живем на шаре или сфере» подлежит проверке, и мы можем его доказать самыми разными способами. Эти доказательства так очевидны, что о том, что Земля — шар, греческие ученые и философы догадались более 2000 лет назад. И что бы ни гласили популярные мифы, образованные представители западной цивилизации с тех пор единодушно считали, что Земля круглая. (Очередной образчик современной дезинформации. Мысль, что многие или большинство когда-то считали, будто Земля плоская, — это конкретное заявление, которое легко опровергнуть: достаточно заглянуть в средневековые рукописи.)

Теперь рассмотрим критерий простоты. Это связано с так называемой «бритвой Оккама». Согласно бритве Оккама, простое объяснение того или иного явления скорее окажется верным, чем сложное. Уильям Оккам — английский философ XIV века, который сформулировал этот принцип в рамках более масштабной борьбы с абстрактностью и сложностью мироздания. Очень надежный путь к разумным выводам. Сами попробуйте: «Сегодня мне позвонила моя покойная тетушка. Я видел ее номер на экране телефона, но когда снял трубку, никто не ответил. Думаю, это был ее дух». Конечно, может быть такое, что мертвецы являются нам в виде бестелесных духов (хотя зарегистрировать их приборами пока не удалось) и что духи способны звонить по телефону (безо всяких мыслимых причин), причем на экране телефона того человека, кому они звонят, высвечивается именно тот номер, которым они пользовались при жизни. А может быть, телефонная компания отдала номер вашей покойной тетушки кому-то другому, а он случайно позвонил вам и, услышав в трубке незнакомый голос, дал отбой. Какое объяснение вероятнее? Этот пример нравится мне, поскольку взят из реальной жизни. Одного моего друга-скептика пытались заинтриговать подобной историей, и он опроверг ее именно так.