Чужая Истина. Книга первая - Джером Моррис

репутацией здесь пользуется крикливый бугай, но почти полное молчание за его столом наверняка что-то да значило.

С другой стороны, практически в самом углу, как раз там, где несколько часов назад спал какой-то бродяга, вальяжно восседал смуглый, одетый явно по-особому, господин. То, что именно господин — было видно и по породистому красивому лицу, и по жестам, которыми он изредка реагировал на слова собеседника, и по проницательному, чуть скучающему взгляду, которым он время от времени скользил по собравшимся. Его сложный стёганый кафтан, именно так мысленно обозвал Эйден незнакомое одеяние, был небрежно брошен на спинку грубого деревянного стула, превращая его в неказистое подобие трона. И сидел смуглый точно так, как сидел бы, занимая трон настоящий.

— Точно знать не могу, из знающих, пожалуй, только он и остался. Однако глядя на последнее… да вспоминая старое… — собеседник смуглого говорил тихо и почти не шевеля губами. Эйден мог расслышать хоть что-то только потому, что ещё с утра, в дороге, пил свой стимулятор. И сейчас жалел, что не принял новую дозу вечером. — Коли ждал бы того, о чём говорит — молчал бы. Да смотрел. Купцов пугать, не скупайте мол, ему не с руки, да и бледно, без куража. А вот выждать, да за руку с краденным взять… а там уж и вырвать ту руку-то… Нет. Кричит — значит не злобится. Значит сам и взял. Не точно это, но теперь кто ж кроме него скажет.

Эйден хмыкнул. Негромко, почти про себя. Снова перевёл взгляд на голосящего здоровяка.

Да-а-а… Такой уж точно мог и придушить кого тайком, и украсть. И рычать потом на всю округу, что злодеев, ежели такие есть, найдёт и… Да ведь и многие из собравшихся выглядят ненамного лучше. Почти всё люди особые, специфические.

Носатый, что отчитывал спутников и грозился наказать деньгами, в последний раз важно потряс указательным пальцем. Встал, прибрав со стола омерзительно свалявшуюся шапку. Холодно прищурился на прощание, будто намекая товарищам, что ошибки их не забудет, и твёрдым шагом отправился к лестнице. Видимо — занимал комнату здесь же. Проходя мимо девки, расставляющей новые миски на один из столов, схватил её поперек живота. Приподнял, тиская и сжимая обеими руками.

— Хорош лениться, коза! Ах-х-х… Пойдём! Не то сам отнесу. Мужики, не в обиду, сами пожрать разберётесь. А эту я забираю.

Девка, та самая, курносая, с глупым детским лицом, пищала и брыкалась. Не сильно, больше для порядка, как будто даже устало и нехотя. Носатый хохотал. Хищно, сипло и почти не улыбаясь. Слушая, как скрипят под ними ступени — Эйден старался услышать ещё что-то. Может — снова воспоминания. Отвращение, злость. Или хотя бы зависть и похоть.

— Этот промысел упустит, как не готовься. И пусть времени хватает, но им всё равно не успеть. Бригаду не сдержит, разбредутся люди. Толковые к нам могут прибиться, остальные к Уилфолку да Сурраю потянутся. Вот что значит — пришлых набирать.

Эйден снова украдкой оглядел седоватого, невзрачного мужичка, сидящего напротив смуглого иноземца. Одет просто и аккуратно, волосы чистые, борода подстрижена. Пожалуй, среди замызганного, почёсывающегося и разящего потом окружения — это могло выделять само по себе. Эйден налил ещё чашу. А когда поднял глаза — встретился взглядом с молчаливым иноземцем.

— Садись, — смуглый кивнул на свободный стул подле себя и протянул руку, украшенную тяжёлым перстнем без камней. — Замин.

Он говорил с мягким, шипящим акцентом. И при рукопожатии взял ладонь Эдена двумя руками, с неожиданным радушием и расположением.

— Фалко, — также коротко представился его собеседник. Враждебно он, как и раньше, не выглядел, но руки не подал.

Эйден сел, твердо настроенный не теряться. Поставил на стол початую бутылку, жестом предложив угоститься. Замин снова кивнул и молча наполнил свою кружку, предварительно выплеснул её старое содержимое на пол. Но пить, вероятно, не собирался.

— Вежливость… воспитание, — тихо пояснил Фалко. Эйден понимающе кивнул. — Мой друг из Дахаба, по-нашему говорит, но не слишком быстро. От того больше слушает. Как, по-видимому, и ты.

Замин молчал, с интересом и странно ощутимой деликатностью ожидая ответа. Фалко тоже ждал, с лицом невинным и непроницаемым. Где-то за спиной продолжал надрываться амбал, сострадающий абстрактному ближнему, и нежелающий этого ближнего калечить.

— Да нет, я по-нашему — вполне себе ничего. Хотя, конечно, зависит от темы. — Прибавил он, не желая показаться грубым, но и не признавая, что слышал больше, чем можно было предположить.

— Хорошо, — Фалко удовлетворенно пригладил бороду. — Ты, я вижу, тоже неместный? Откуда будешь? Куда идёшь? Да и сам-то угощайся, без стеснения, запросто. Как вижу таких парней, бледных да исхудавших, сразу накормить хочется.

В его голосе не было особой теплоты, простая вежливость… воспитание. Эйден это видел, но думал о другом. От части — о том, как выглядел пару месяцев назад. Без лишнего энтузиазма он выложил на краюху хлеба пару кусков хорошо пропечённой оленины. Откусил. Чуть наклонил голову, выражая благодарность. Не торопился специально, давая себе время на размышления.

— Я, своего рода, ремесленник. Иду туда, где мое ремесло потребно будет. Хорошо, что по дороге встречаются добрые люди. Всегда расскажут о своём крае, а иногда даже вот — накормят.

— Да, — кивнул Фалко на взгляд Замина. — Такое ремесло везде спрос найдёт, если конечно мастер толковый. Уверен, ты не просто фокусы с брагой творить можешь. Чем ещё удивишь? В чём силён или опытен? Был тут у нас один ворожей, всё погоду предсказывал. И довольно полезным человеком считался.

— Не с брагой, — скромно возразил Эйден, — самогон ядрёный, аж глаза режет. А значит — у вас тут не только ворожеи водятся. Перегнать, это ведь тоже уметь надо. Я вот умею. Не только самогон.

— Травник, значит.

— Алхимик, — мягко поправил товарища Замин. Прозвучало так, словно он повторял сказанное недавно. Подтверждал то, что и так уже знал.

Эйден не стал спорить. Возможно потому, что сам не был уверен, кем же себя считать. За последнее время он здорово продвинулся в изучении разных направлений, в том числе и тонкой алхимии, и мнил себя почти что опытным мастером.

— А вы? — спросил он, обращаясь сразу к обоим. — Торговцы?

— Здесь все торговцы. — С лёгкой ухмылкой буркнул Фалко. — Кто свое время продает, кто мастерство, кто тело.

— Ну на блудниц вы мало похожи.

Замин широко улыбнулся и