Ведьма бывшей не бывает - Анастасия Никитина

нет им дела до неверных мужей. Они и сами… Гм… Ну, некоторые…

- Понятно, - кивнула я прежде, чем успела услышать очередное нелестное сравнение. - Значит, не знаешь ты такой нечисти?

- И колдовства такого не знаю, - подтвердил леший.

Разочарованная, я вернулась в избушку. Но и домовой меня ничем не порадовал.

- Уснул, - хмыкнул он. - Мало ли отчего да почему. Мож, оно и к другим цепляется. Так что ты девку-то царскую подальше держи…

- Если бы цеплялось, там полстолицы уже бы слегло, - отмахнулась я. - Старший когда ещё болел. Ты по делу говори, хозяин домовой. Слыхал о такой беде?

- Я много чего слыхал. Да и кой-чего видал, - уклончиво отозвался тот. - Но сказать мне тебе нечего. Мало ли, чего он разоспался. Царевна-то не ведьма. Что она увидит? Что почует? Самой тебе надо туда идти. Посмотреть, пощупать, понюхать…

- Понюхать?!

- А ты как думала? Мож, ещё и на язык попробовать. Помнишь, как травки распознавала.

- Вот ещё только царевичей я на зуб не пробовала, - невольно ухмыльнулась я. -Там точно решат, что я не наелась царевной и решила закусить царевичем.

- А что? Дурная слава, она пуще стражей бережёт, - пожал плечами старичок.

- Обойдусь без таких обрежников. И так эта слава впереди меня бежит. Слыхал, небось, что леший про деревенские разговоры рассказывал.

- А и пусть себе разговоры разговаривают. Про Ягу чего только не разговаривали. А как припекало, всё едино к ней на поклон шли.

- Значит, только щупать, - сдалась я. - Иначе никак?

- Отчего же? Можно и иначе. Плюнь на царевича, да девку не солоно хлебавши обратно в палаты отправь.

- Не вариант, - буркнула я. - Пойду завтра с царевной. Не съедят же меня

там…

- Не съедят, - на полном серьёзе подтвердил домовой. - У ведьм кровь ядовитая.

- Хорошо, что я в прошлой жизни в доноры не пошла, - проворчала я, умащиваясь на лавке.

Домовой не ответил. Тишину нарушали только стрёкот цикад за окном да мерное дыхание спящей царевны. А вот ко мне сон не шёл. Гадая, что за пакость подкосила царское семейство, я старательно отгоняла мысли о том, что рискую завтра же столкнуться с Ильёй. Не то чтобы я боялась, что он сможет узнать меня под личиной. Хотя зарубочку в памяти перекрасить свой приметный и единственный сарафан сделала. Но смогу ли я равнодушно пройти мимо и не выдать себя сама? Что-то мне подсказывало, что нет.

Я успокаивала себя, вспоминая, что вроде все царевичи со своим семьями живут отдельно. Что Илья вовсе не обязательно будет сидеть у постели больного брата: что ему там делать. Но какое-то неприятное предчувствие всё равно не давало мне покоя. В результате заснула я перед самым рассветом, и то видела во сне исключительно какие-то кошмары и наутро встала совершенно разбитой. А потом увидела кошмар наяву.

ГЛАВА 29

Мою идею пойти с ней царевна восприняла «на ура». Если и удивилась чёрному цвету моего ещё вчера синего сарафана, то говорить ничего не стала, и я была ей за это благодарна. То ли Мира считала, что у ведьм свои причуды. То ли, что более вероятно, свою роль сыграло то, что чёрный не считался в Берендее цветом печали, отдавая эту незавидную привилегию серому.

Откровенно говоря, мрачный наряд не планировался. Это получилось случайно. Сперва я ужаснулась, но, осмотрев результат повнимательнее, решила оставить всё как есть. Очень уж стильно выглядел чёрный шёлк с серебряной вышивкой по подолу и вырезу горловины. А в сочетании с кипенно-белой, заботами домового, сорочкой и вовсе хоть сейчас на подиум.

Вот только обувь подкачала: ни красные сапоги, ни тем более лапти с моим новым образом не сочетались совершенно. Я попыталась перекрасить сапоги, вспомнив, что с синим сарафаном красная обувка смотрелась ещё более дико. Сапоги потемнели, но воспроизвести очередной шедевр чёрно-серебряного искусства мне не удалось: они просто покрылись толстой коркой грязи от подошвы до самого

голенища.

Ругнувшись сквозь зубы, я попробовала снова сосредоточиться. Грязь пропала. Как, впрочем, и мягкие сафьянные сапожки. Вместо них четверть часа сосредоточенного сопения спустя передо мной на лавке оказалась пара хороших армейских кирзачей.

- Твою ж мать! - уже вслух ругнулась я, рассматривая творение рук своих. - А вот не надо было вспоминать нашего завскладом… Сапоги у него, конечно, всегда блестели, но что это были за сапоги?! Визуализация во всей красе, блин…

Я приподняла «сапожки» за голенища и, скривившись, поставила обратно на лавку. Несмотря на миниатюрный женский размер, весили они килограмма полтора, если не больше. Проще было прицепить к каждой ноге по гире.

«М-да… Результатом следующего апгрейда станет испанский сапог», - я покосилась в сторону окна, на лавочке под которым поджидала меня царевна, и решительно сунула ноги в лапти.

Дорога через лес не заняла и получаса. Леший откровенно мне подыгрывал. Даже царевна не удержалась от удивлённого возгласа, когда мы неожиданно вышли на опушку и увидели в утренней дымке соседнюю деревню.

- А я до тебя часа три… - начала было она и умолкла.

- Досужих гостей не люблю, - буркнула я.

Напряжение, которое отступило, пока я возилась с одеждой, снова завладело моим естеством. Я нервничала от того, что не понимала, что и кого увижу в скором времени. Как выяснилось, в куда более скором, чем я рассчитывала. У деревни царевну поджидала карета, запряжённая четвёркой лошадей. Судя по всему, нас заметили, едва мы вышли из леса, поэтому в пахнущий какими-то благовониями обитый мягкой кожей салон мы забрались, даже не притормозив перед дверцей - её распахнули заранее.

По дороге я молчала. Мира тоже не пыталась докучать разговорами. Всё уже было сказано ещё на моей поляне. Царевна нервно ломала тонкие белые пальцы, не отрываясь глядя в окно, и казалось с трудом удерживается от желания поторопить кучера, и без того то и дело погонявшего лошадей. Я же поглядывала на неё из-под ресниц и удивлялась, как могла хоть на минуту принять её за крестьянку. И стать, и внешность… Даже простой поворот головы… Всё говорило о том, что девушка не из простых. На мгновенье я почувствовала себя облезлой дворняжкой, по ошибке оказавшейся на выставке породистых собак, да ещё в одной клетке с красавицей-борзой. Я невольно подтянула ноги и одёрнула подол сарафана, скрывая тупые носы