Детективное агентство Дирка Джентли - Дуглас Адамс

Затаив дыхание, Дирк медленно обходил комнату, осторожно проводил кончиками пальцев по стенам, дивану, столу.

– А давно это все?… – спросил он.

– Здесь? Около двухсот лет. С той самой поры, как я уволился.

– Откуда?

– Убейте – не знаю. Наверное, с какой-нибудь хорошей должности. Как думаете?

– Вы хотите сказать, что живете в этой квартире… уже двести лет? – пробормотал Ричард. – И никто не заметил в этом ничего странного?

– О, это одно из чудес Кембриджа, – сказал профессор. – Все настолько тонко и неуловимо… Начни мы перечислять здешние странности, не управились бы до Рождества. Свлад… простите, Дирк… прошу вас, пока не трогайте.

Рука Дирка тянулась к счетам, лежащим в сторонке на большом, заставленном книгами столе.

– Что это? – резко спросил он.

– Ничего особенного, старые деревянные счеты, – сказал профессор. – Я все покажу, позвольте только сперва выразить свое восхищение вашей проницательностью. Как вы нашли решение?

– Вынужден признаться, – ответил Дирк с несвойственной ему скромностью, – это не моя заслуга. Я долго думал и в конце концов прибегнул к помощи ребенка. Рассказав ему историю с фокусом, я спросил, как, по его мнению, такое возможно. Он ответил (цитирую дословно): «Фигня! Чего тут непонятного? С помощью машины времени». Получив в знак благодарности шиллинг, сорванец изо всех сил пнул меня по голени и занялся своими делами. Так что загадку разгадал он, а мне лишь оставалось принять решение.

– Но все же вы были достаточно прозорливы, чтобы спросить у ребенка, – похвалил профессор. – Разрешите поздравить вас хотя бы с этим.

Дирк продолжал подозрительно рассматривать счеты.

– Как… это работает? – спросил он, стараясь, чтобы вопрос прозвучал как можно более обыденно.

– По сути, ничего сложного, – ответил профессор. – Как пожелаете, так и будет работать. Видите ли, машиной управляет довольно мощный компьютер. Кстати, он мощнее, чем все компьютеры этой планеты, вместе взятые, включая – вот что интересно – и его самого. Честно говоря, никогда не понимал, как такое возможно. Более девяноста пяти процентов этой мощности уходит на то, чтобы понять, чего вы от него хотите. Я использую всего-навсего счеты, и он прекрасно меня понимает. Мне так удобнее, ведь я с самого детства на них работаю.

А вот Ричард, допустим, предпочел бы задействовать собственный персональный компьютер. Поставь вы его туда, где сейчас лежат счеты, компьютер машины времени возьмет на себя управление и предложит множество удобнейших приложений для путешествий во времени с ниспадающими меню и всевозможными дополнениями на ваш выбор. Задайте тысяча шестьдесят шестой год – и прямо под окнами получите битву при Гастингсе… если, конечно, вам это интересно.

Тон профессора свидетельствовал о том, что в сферу его собственных интересов это не входит.

– В чем-то машина даже занятна, – добавил он. – Безусловно полезнее телевизора и гораздо проще, чем видеомагнитофон. Пропустив какую-нибудь передачу, я всего-навсего возвращаюсь назад во времени и смотрю. Не нужно перематывать пленку, возиться с кнопками – для меня это морока.

– В вашем распоряжении машина времени, а вы ею пользуетесь, чтобы… смотреть телевизор? – ужаснулся Дирк.

– Честно говоря, приловчись я к видеомагнитофону, я бы ею и вовсе не пользовался. Видите ли, путешествия во времени – дело чрезвычайно деликатное. Масса ловушек и опасностей: изменив что-то в прошлом, можно нарушить весь ход истории. Вдобавок это плохо действует на телефон. Мне жаль, что вчера вам не удалось позвонить от меня вашей подруге, – несколько смущенно обратился он к Ричарду. – С Британской телефонной сетью, по-моему, вообще происходит что-то непостижимое – моей машине она почему-то не нравится. С водопроводом, электричеством и даже с газом никаких вопросов: интерфейсы подключения работают на каком-то квантовом уровне, которого я до конца не понимаю. С телефоном же сплошные проблемы. Как только я включаю машину времени – что, разумеется, бывает нечасто как раз по этой самой причине, – телефон тотчас ломается, и мне ничего не остается, как вызывать мастера и чинить. А мастер начинает задавать глупые вопросы, ответов на которые он все равно не поймет. Но в любом случае в работе с машиной времени действует очень строгое правило: никогда ничего не менять в прошлом, – вздохнул профессор, – каким бы сильным ни был соблазн.

– Что за соблазн? – резко спросил Дирк.

– Да так, мелочь, – туманно изрек профессор. – Ничего серьезного, потому что я неукоснительно соблюдаю правило. Хотя, должен признаться, меня это немного огорчает.

– Но ведь вы нарушили ваше правило! – воскликнул Дирк. – Вчера вечером! Вы что-то изменили в прошлом…

– В общем, да. – В голосе профессора прозвучала некоторая неловкость. – Но тут другое. Совершенно другое. Видели бы вы лицо бедной девочки! Такой несчастный взгляд… Она верила, что мир – замечательный, а старые хрычи за столом принялись над ней глумиться, и все потому, что в их глазах мир давно потерял свои краски. Вспомните хотя бы этого безрогого козла Коули, – вдруг добавил он, обратившись к Ричарду. – Как научить его добрее относится к людям? Разве что стукнуть по башке кирпичом. Нет, мой поступок абсолютно оправдан. И это единственный раз, когда я нарушил правило…

До Ричарда вдруг начало кое-что доходить.

– Профессор, – вежливо сказал он, – разрешите дать вам небольшой совет.

– Да, мой друг, я вас внимательно слушаю.

– Если наш общий знакомый предложит вам прогуляться по берегу реки, ни в коем случае не соглашайтесь.

– О чем это вы?

– Ричард хочет сказать, – с серьезным видом пояснил Дирк, – что, по его мнению, названные вами причины несколько несоразмерны совершенному поступку.

– О! Что ж, оригинальный способ выразить это он выбрал…

– Ричард вообще очень оригинальный человек… Видите ли, мы не всегда до конца понимаем причины своих поступков. Как в случае гипнотического внушения… или одержимости.

Внезапно профессор стал бледным как полотно.

– Одержимость… – повторил он.

– Профессор – извините, Кронотис, – мне кажется, вы не просто так хотели меня увидеть. В чем причина?

– Внимание! Станция Кембридж! – раздался энергичный голос из радиорубки.

Шумная толпа гуляк, крича и переругиваясь, высыпала на перрон.

– А Родни где? – спросил один, с трудом выбираясь из вагона-ресторана.

Он и его приятель, тоже едва державшийся на ногах, окинули взглядом платформу. Мимо в сторону выхода проплыла тучная фигура Майкла Вентона-Уикса.

Расталкивая народ, они шли вдоль поезда и заглядывали в окна, пока не увидели своего дружка: тот как загипнотизированный сидел в опустевшем вагоне. Они принялись стучать по грязному стеклу, свистеть и махать руками. Некоторое время он не реагировал, затем внезапно пришел в себя и озадаченно огляделся, будто не понимая, где находится.