Оборона Лиепаи (июнь 1941) - Сергей Борисович Булдыгин

3-й флотилии: S.35, S.59, S.31, S.60, возвращавшиеся после успешной атаки советских кораблей в Ирбенском проливе (был тяжело поврежден эсминец «Сторожевой», потерявший носовую часть). После перестрелки нанемецком S.35 имелось двое раненых. Советский ТКА-17 ушел всеверо-западном направлении. За ним в погоню пошли три торпедных катера немцев. Это дало возможность ТКА-47 уйти от преследования.[330] Вероятно, полученные в бою повреждения не позволили ТКА-47 продолжать движение. Экипаж оставил катер, дальнейшая его судьба неизвестна. Оставленный ТКА-47 4 июля был обнаружен немецкими тральщиками 5-й флотилии и отбуксирован в Лиепаю.

ТКА-17 с находившимися на его борту Клевенским и Осиповым ушел от немецких торпедных катеров, и пройдя мимо Вентспилса, пошел на Ригу. «Подойдя к Виндаве, Клевенский увидел много транспортов на рейде, принял их за транспорта противника, высаживающие десант, не зашел в Виндаву а прямо пошел на Ригу. Тут же дал семафор посту СНиС передать Военному Совету КБФ о том, что противник в Виндаве высаживает десант».[331] По дороге был обстрелян советскими береговыми батареями. За несколько километров до Риги закончилось горючее, и Клевенский на рыбацкой лодке ушел в Ригу. Через некоторое время, с помощью рыбаков, ТКА-17, в ночь на 28 июня, прибыл в Ригу.

Захваченный немцами советский торпедный катер № 47

Главной задачей эвакуации морем было вывести раненых и остававшиеся семьи военнослужащих. Вернемся к материалам расследования политуправления КБФ: «К моменту отхода из Либавы в городе было до 900 человек раненых личного состава ЛВМБ, которых по неизвестным причинам до 26 июня командование ЛВМБ не думало эвакуировать, не смотря на то, что до этого значительную часть раненых можно было эвакуировать по железной дороге (что делало командование 67-й сд). [Но ведь раненые моряки «массово» начали появляться на сухопутном фронте фактически только 24 июня, когда ни о какой железной дороге речь идти не могла, апопытка 67-й сд эвакуировать окружной госпиталь привела ктрагедии. Эвакуацию морем, конечно, организовать следовало бы, но как же минированные фарватеры и отсутствие сопровождения после ухода Финочко со своим дивизионом? Это обвинение Клевенскому выглядит явно надуманным. — Авт.] К этому числу раненых надо прибавить еще до 200 человек обслуживающего персонала, плюс часть семей начсостава (количество сейчас никто не помнит). И только 26 июня КЛЕВЕНСКИМ был отдан приказ бывшему зам. начальника ОПП — батальонному комиссару т. ДЬЯЧЕНКО, вывести всех раненых из госпиталей и погрузить их на два транспорта. Все это производилось в исключительной спешке, а после получения приказа об оставлении Либавы, спешка и растерянность еще больше увеличилась».[332] [В условиях значительного дефицита времени, вряд ли другой командир смог бы выполнить поставленные задачи. — Авт.] Ответственными за погрузку были назначены начальник штаба капитан 3 ранга Радкевич и комендант города Лиепая капитан Ковтун. Однако они впоследствии не смогли сказать, сколько было погружено людей на эти транспорты. Убывая в Вентспилс, Клевенский поручил провести эвакуацию Радкевичу. «В это время, неизвестно кем и по какому приказанию были разбиты нефте-баки, выпущена оттуда нефть в канал и зажжена. На месте погрузки от нефти начал гореть один из транспортов, на котором эвакуировали раненых, и транспорт на месте погиб. [По сведениям лиепайского исследователя А. Журавлева, совсем незадолго до этого (полчаса-час), произошел артиллерийский обстрел, в результате которого пострадали транспорта, стоявшие у причалов СРЗ, как раз напротив нефтебаков, метров за 400–500 от них. Очевидцы вспоминали, что нефтепродукты вытекали, но не горели. Горение описывают уже после обстрела. Тем более, что «Виениба» вышла из канала, когда непосредственно в нём ещё ничего не горело. Место погрузки на «Виенибу» — примерно 50-100 метров восточнее Воздушного моста. Никто о втором транспорте на этом причале не вспоминает, и уж тем более — о сгоревшим вместе с ранеными. Начальник госпиталя Чинченко вспоминал, что, не получив второго транспорта, он пытался выяснить, где тот находится. Ему объяснили, что топки погашены, команды, разбежались. Как раз в это время начался тот самый артобстрел — Авт.]. Тов. РАДКЕВИЧ пытался зайти в канал в исполнении приказа КЛЕВЕНСКОГО, но так, как по всему каналу пылала нефть, зайти он туда не смог. Принял решение оставить капитана КОВТУНА с двумя ТК в Либаве [ТКА-27 и ТКА-37 — Авт.], а сам ушел на ТК вслед за КЛЕВЕНСКИМ в Виндаву».[333] Радкевич ушел в Ригу на ТКА-67. Командир звена торпедных катеров В. М. Жильцов (на ТКА-37) вспоминал, что после выхода транспорта «Виениба» он поручил его охрану ТКА-27, а сам остался ждать второй транспорт. Однако второй транспорт не вышел и Жильцов, после неудачных розысков заместителя командира ЛибВМБ по политической части, присоединился к первому каравану.[334] Судно «Виениба» с ранеными, в сопровождении торпедного катера ТКА-27, вышло из Лиепаи около 6 ч утра. По официальной версии, принятой у историков в советский период, в результате налета авиации транспорт и ТКА-27 погибли. Тех, кто пытался спастись, расстреливали на бреющем полете.[335] Носовая часть парохода поднялась, люди бросились вперед, чтобы обеспечить равновесие, но судно продолжало тонуть. Были спущены на воду две шлюпки и брошены за борт спасательные пояса. Одна из перегруженных шлюпок не успела отойти от парохода и была расстреляна самолетами врага. По воспоминаниям Жильцова, он снял с ТКА-27 личный состав.

Спасшаяся на второй шлюпке медсестра Е. Павлова вспоминала: «Фашисты на бреющем полете обстреляли пароход из пулеметов… На то, что пароход шел под флагом Красного Креста и мы поднимали белые простыни, атакже махали ими… фашисты не обращали внимание и продолжали обстреливать пароход. Не помню, как я оказалась в шлюпке, когда ее спустил раненный в плечо капитан-латыш… Стоял ужасный крик женщин и детей, а самолеты все время летали и обстреливали людей… пока пароход не скрылся под водой. До берега мы плыли приблизительно 2 часа. Нас было всего 3 женщины и, кажется, 10 мужчин».[336] Когда немецкая авиация топила «Виенибу», оба торпедных катера пытались прикрыть судно огнём своих пулемётов. ТКА-27 получил множественные пробоины и затонул одновременно с «Виенибой». ТКА-37 успел снять экипаж и оружие второго катера, а затем взял курс на север.

Пароход «Виениба» (фотография периода латвийской независимости).

В немецких источниках о том, что «Виениба» была потоплена именно авиацией, документов пока не обнаружено. Однако, они есть в воспоминаниях. Скорее всего, транспорт потопили совместными усилиями авиация и артиллерия. Рассмотрим, что о потоплении судна пишется в журнале боевых действий 291-й пд: «7 ч 32 м — Сообщение летчиков: северный канал гавани просмотреть