Полуночный Ангел - Джулия Берд

– Бабочка у друидов? Боюсь, что нет, мадам. Но это очень явный и яркий символ трансформации. Бабочка начинает свою жизнь в виде гусеницы и потом проходит полное превращение через куколку в прекрасную бабочку. Впрочем, идея трансформации, или реинкарнации, является очень важной в мифологии кельтов. Один из их главных догматов заключается в следующем: души после смерти не исчезают и не гибнут, а просто переселяются из одного тела в другое. И происходит это через котел Керридвен – святой сосуд бессмертия.

– Как я понимаю, Керридвен – это языческая богиня?

Мистер Френсис опустил объемистую папку на небольшой столик и принялся рыться в бумагах.

– Она великая богиня, которая варит из трав в своем котле магический напиток знания и боли. Ее облик прекрасен! Это белокурая и голубоглазая мать мудрости. Но у нее есть и темная сторона. Иногда она предстает в облике кобылицы и являет собой темный дух ночи. В некоторых культурах она ассоциируется с богиней плодородия. Когда она являет миру свою темную сторону, тогда она становится богиней смерти.

Сердце Лидии забилось сильнее. Она взглянула на Хью, и обоих пронзила одна и та же мысль.

– Белокурая и голубоглазая? Как Софи и Мэй!

Хью нахмурился и нетерпеливо проговорил:

– О Боже, так вот в чем все дело! Теперь все сходится. Ну где же этот ваш алфавит, будь он неладен?

Мистера Френсиса, судя по всему, ничуть не волновало, что его гости проявляют столь явное нетерпение.

– А вот и он, – наконец-то воскликнул мистер Френсис.

Хью быстро пробежал глазами гэльский алфавит и принялся выписывать буквы, соответствующие названиям деревьев, которые были указаны в объявлении, помещенном в газете.

Ива – Ж, дрок – Е, бузина – Р, боярышник – Т, тис – В, тополь – О, орешник – П, бузина – Р, пихта – И, клен – Н, тополь – О, плющ – Ш, дрок – Е, клен – Н, пихта – И, дрок – Е.

– Жертвоприношение! И еще, похоже, указана дата – 30. Следовательно, на это время назначено некое ритуальное жертвоприношение.

Затем они расшифровали и ту записку, которую Реджи нашел в клубе «Бриллиантовый лес». «Помогите! Софи», – значилось в ней.

– О Боже! Это же от Софи! – воскликнула Лидия. – Она просит о помощи.

– Это невозможно, – покачал головой Хью. – Откуда ей известен древесный алфавит? Нет, тот, кто написал записку, хотел дать нам понять, что девушка находится в его полной власти и что ей грозит опасность. Скорее всего, автор записки рассчитывал на нашу ответную реакцию.

– Тревор Добсон, – выдохнула Лидия. – Этот ужасный человек!

Хью сложил записки и снова сунул их в карман сюртука.

– Спасибо, мистер Френсис. Вы нам необычайно помогли. Обещаю вам, что если я сумею распутать это дело, то в своей следующей книге я непременно упомяну вас.

– Благодарю вас, милорд. – Мистер Френсис был чрезвычайно польщен. – Это огромная честь для меня.

– Что будем делать теперь? – поинтересовалась Лидия у Хью.

– Мы обратимся в Скотленд-Ярд и добьемся, чтобы Добсона арестовали. Пока еще не стало слишком поздно. – Затем Хью повернулся к хозяину дома еще с одним волновавшим его вопросом: – Скажите, мистер Френсис, а не имеет ли омела какого-то особого значения в верованиях друидов?

– О да! Конечно же! – с энтузиазмом отозвался тот. – Да это едва ли не главный символ друидизма! У друидов не было ничего более священного, чем омела и дуб, то есть дерево, на котором она чаще всего паразитирует. Видите ли, друиды полагали, что омела обладает едва ли не магической силой. Они даже считали, что сама душа могучего дуба обитает в зеленых листьях омелы и в ее белых ягодах. Существовал обряд, при котором жрецы, отыскав омелу, особым образом срезали ее. Считалось, что на них при этом снисходила величайшая благодать и они становились обладателями огромной магической силы.

Хью молча кивнул. Было ясно, что Добсон подбросил ему ключи к разгадке тайны – забытую у мюзик-холла омелу, объявление в газете и записку, оставленную в покинутом клубе. Но куда должны привести все эти подсказки? Едва ли с их помощью они смогут отыскать Софи. А вот угодить в ловушку – это проще простого.

– Они пришли за тобой, Керридвен, – объявил Софи ее похититель.

Девушка прижалась к стене своей подземной тюрьмы, чтобы отдалиться насколько возможно от этого странного человека. Ее трясло – не только от страха за свою жизнь, но и потому, что ей попросту было холодно. Всего час назад миссис О'Лири принесла ей до неприличия вызывающее платье – черное шелковое, без рукавов, к тому же не предполагавшее ни корсета, ни нижних юбок. Холодный воздух пробирал Софи чуть ли не до костей.

Миссис О'Лири велела девушке распустить волосы. Когда же явился пожилой джентльмен и оглядел Софи, не скрывая своего восторга, ее едва не стошнило от отвращения. Ей казалось, что ее будто бы вываляли в грязи.

– О, Керридвен! Как же ты прекрасна, моя госпожа, повелительница смерти!

– Замолчи, старый развратник! – не выдержала Софи. – Убирайся вон! Оставь меня в покое. Зачем ты притащил меня сюда?

С нее довольно было уже того унижения, которое она испытала от манипуляций доктора с ее телом. Доктор всего лишь хотел убедиться, что она девственница. Но позволить этому сумасшедшему пускать слюни, глядя на нее, – это уж слишком! Правда, он ни разу еще даже не сделал попытки прикоснуться к ней, все только намекал на какую-то церемонию, в которой, по всей видимости, собирался заставить ее участвовать. Однако Софи даже страшно было представить себе, что это за церемония.

Старикан, как обычно, не услышал ее слов – он словно жил в своем собственном мире, и ничто из мира внешнего не способно было отвлечь его. Он протянул трясущуюся руку и погладил Софи по волосам. Девушка ударила его и в то же мгновение почувствовала, как другая его рука сжала ее горло, да с такой силой, что у Софи потемнело в глазах.

– Они приходили за тобой, моя дорогая Керридвен, но им тебя не найти. Никому не удастся это сделать, по крайней мере, до тех пор, пока я не доставлю тебя к жрицам.

– Каким еще жрицам? – с трудом удалось ей прохрипеть. Рука сумасшедшего по-прежнему держала в железных тисках ее горло.

– Трем жрицам, которые станут свидетельницами нашего с тобой союза.

Союза?! Софи почувствовала, что сейчас потеряет сознание от ужаса.

Неожиданно в дверь заколотили.

– Сэр! Сэр! Мне надо с вами потолковать! Очень надо! – раздался сверху перепуганный голос миссис О'Лири.

Дверь темницы распахнулась, и подвальное помещение залил яркий солнечный свет. Странный джентльмен прикрыл ладонью глаза, чтобы хоть что-то разглядеть.

– В доме полно полицейских из Скотленд-Ярда, сэр. Они везде рыщут! Мистер О'Лири только что прискакал сюда на лошади, чтобы сообщить эти жуткие новости.