Невеста брата. Будешь моей - Александра Салиева

есть всё это ради опеки? — уточнил он мрачно. — Вот так просто? Отшила меня, вышла замуж за другого. Ты о последствиях хоть думала? Или решила, что если влюбишь в себя обоих братьев, то мы оба и каждый тебе всё простим? Неужели так сильно боялась, что Игнат соскочит с твоего крючка, потому и меня окрутила? Чтобы наверняка один из Орловых тебе подсобил в твоём деле. Или что? Что это, мать твою, было, Василиса?! — практически проорал, резко приблизившись обратно, ударив кулаком по дверному косяку.

— Бинго. Ты меня разгадал, — скривилась. — Какой ты проницательный. Я вас всех использовала, — съязвила, отступая обратно в недра туалетной комнаты. — Вы же Орловы, нифига не такие, в отличие от меня. Прям блюстители долбаной морали! Вообще ни разу не жестокие ублюдки! Я даже не знаю, кто из вас более святой, ты или твой этот брат, который тоже повёлся на такую лживую дрянь, как я! — выплюнула, не скрывая своей обиды. — Он, кстати, в курсе, что я ему изменила. Обещал забить придурка до смерти, как только узнает, кто именно это был, так что наслаждайтесь, уверена, вас двоих ждёт очень увлекательный будущий год, пока вы от меня не избавитесь! — схватилась за дверь. — И да, Орлов, пошёл ты нахер! — захлопнула полотно.

Грохот вышел знатным. По-любому скоро весь персонал сбежится, кто услышал, но да… тоже похрен!

Прошла секунда…

Вторая.

Третья…

На четвёртой мои нервы окончательно сдали. Слёзы покатились градом. Хоть сколько заставляй себя, призывай к равновесию. Не помогало. Ноги — тоже не держали. Не чувствовала их больше совсем. Лишь разбивающее на тысячи осколков боли чистейшее отчаяние. Не спастись. Хоть на стену лезь. Хоть вой. Хоть ори. Хоть из окна выпрыгивай. Хоть об землю разбейся. Ничего живого внутри не осталось. Самое худшее: дышать всё равно ещё представлялось возможным. И жить с этим. Не избавишься. Будет гореть. В пепел сжигать. А потом снова. И снова. С каждым вздохом.

Глава 14

Ярослав

С каждым новым вдохом в груди жгло так, словно в неё раскалённый нож погружали. Всё глубже, медленно проворачивая, без возможности избавиться от него. Как и от зелёных озёр, что засели в мозгу и стояли перед глазами, даже когда я их закрывал. Лишили сна и покоя. Вместе со звонким голосом, полным презрения. Память как на повторе прокручивала последние слова Василисы, почти доводя меня до сумасшествия. Не помнил даже, как добрался до своей комнаты. Где и когда прихватил алкоголь. В нём и топил свои эмоции все последующие часы.

Я ведь и правда почти поверил, что встретил ту самую, единственную, а на деле…

Херь какая-то вышла!

Хоть и обвинил её в обмане, а сам никак не мог поверить в подобное. Что девочка с самым нежным взглядом из всех оказалась такой сукой.

Я ведь предлагал ей помощь. Во всём. А она… сперва прогнала, затем девственность свою подарила, а после сбежала, чтобы выйти замуж за другого. За моего брата. Брата, блядь! Имя которого всю дорогу отказывалась называть. Почему? Логично предположить, потому что знала всё-таки о нашем родстве. Но зачем было доводить ситуацию до постели? Да, я был настойчив, но при этом давал ей шанс уйти, прервать то, к чему всё шло между нами. А она согласилась продолжить. Сама. Для чего?! Если уже месяц как крутила шашни с моим братом…

Что. Это. Было?

Вопрос долбил мой разум всю ночь до самого рассвета и после, когда я, одевшись и спустившись в столовую, вновь встретился с зелёными глазами, наполненными лживой тоской.

Врезался в них с размаху, как только переступил порог комнаты с длинным накрытым завтраком столом посередине. Во главе восседал Игнат с планшетом в руках, а слева от него Василиса, что спешно отвела взгляд при моём приближении, сделав вид, что сосредоточена на еде, пока я усаживался напротив, по правую сторону от брата.

— Доброе утро, — поздоровался, берясь первым делом за стакан с водой, опустошая его одним махом, не сводя глаз с сидящей напротив.

Как долбанный мазохист всё смотрел и смотрел на неё, пытаясь уложить нарисованный в голове образ с тем, что она мне наговорила. До сих пор не верилось. Но вот она — правда — передо мной. Вся цветёт и пахнет. Прозрачно-бежевая блузка с высоким горлом обтягивала скрытую нижней майкой упругую грудь. Готов поспорить, на ней нет лифчика. И моё воображение тут же стало рисовать, как было бы охеренно подойти и стащить с неё нелепый наряд, чтобы убедиться в своей правоте, а затем уложить на стол, и…

— Хорошо, что ты ещё не уехал. Хотел обсудить с тобой кое-что, — заметил старший из нас, так и не отрывая взгляда от планшета с финансовой сводкой на экране.

Зато отлично оторвал меня от моих нелепых грёз, напоминая о реальности, где та, кого я мысленно уже почти поимел — невеста моего брата. Брата, блядь! Которого она же сама и выбрала. И не скажешь, что её к чему-то принудили, как убеждала раньше. Иначе бы не улыбалась так нежно вчера ему на их помолвке. Да и сейчас если и чувствовала себя некомфортно, то только по моей вине, из-за моего присутствия.

Интересно, почему призналась в измене, но не назвала Игнату моё имя? Побоялась, что он её бросит после этого? Хотя, раз уж этот брак ей самой выгоден, то, скорее всего, так и есть. Вот только почти уверен, что брат никакой свободы ей не даст. Зря надеется. Раз уж, зная о предательстве, всё ещё хотел на ней жениться.

Да, а девочка хороша. Обоих братьев крепко ухватила за яйца. Почти рад, что узнал обо всём раньше, чем совершил ещё одну ошибку, потащив куколку в ЗАГС.

В памяти всплыли слова Жанны о том, что не такая уж и святая её падчерица. И что надолго её рядом со мной не хватит. Можно ли считать это за намёк? Что она действительно пыталась меня предупредить таким своеобразным образом. Хер знает. Несмотря на логичные выводы, всё это походило на какой-то бред!

— Мне надо, чтобы ты остался в поместье. Пожил тут несколько дней, пока меня не будет, — продолжил Игнат. — Мне надо в Лондон. Хочу заключить новое партнёрство.

Стакан с водой в руке Василисы звякнул, задевая тарелку с нетронутой едой на ней. Та была распилена столовыми приборами, но не более того. Девушка бросила на меня короткий нечитаемый взгляд и вновь продолжила упорно делать вид, что меня не