Хозяйка дома Чантервиль - Татьяна Михаль

Смахнула его, но он пристал к моим пальцам.

— Что за ерунда?

И тут увидела, что на этом клочке есть надпись. Прочитала вслух.

— «Я спрячу кресло. Верну его, как только оно тебе понадобится. И я знаю, как обмануть злыдня. Дай мне разрешение, и я всё сделаю».

Поглядела по сторонам, а потом перевела взгляд на Гарри.

— Ну что ты удивляешься? — вздохнул он. — Это дом с тобой общается.

Вот же я недалёкая!

— О-о-о-ох… Как оригинально, — протянула я и улыбнулась. — Домику даже твое словечко «злыдень» пришлось по вкусу.

— Потому что инквизитор твой злыдень и есть. И раз дом знает, как его обмануть, пусть делает и кресло прячет.

Кивнула и сказала:

— Мой прекрасный дом, конечно, я согласна на твоё предложение: прячь креслице и делай, как ты придумал.

Только я закончила говорить, как тут же артефакт просто-напросто исчез у нас на глазах. Хлоп! И нет никакого кресла.

— Ливи! Сделай лицо попроще, кресло надёжно спрятано, — проговорил Гарри. Похоже, мой фамильяр очень сильно напереживался и сейчас не в духе.

Прошла на то место, где ещё пару секунд назад находилось моё чудо-кресло. Я уж сначала подумала, что дом его сделал невидимым, но нет, я ни на что не наткнулась. На этом месте ничего не было.

— Как же здорово, — хихикнула я, — спасибо мой чудесный дом. Ну а что насчёт твоей затеи? Как мы проведём инквизитора?

И тут, что-то вдруг загудело, воздух стал плотным и раздался хлопок! Будто кто-то лопнул воздушный шар.

От неожиданности я подпрыгнула и схватилась за сердце.

— Как настоящее! — рассмеялся Гарри. — Ливи! Это просто кресло! В смысле, это не артефакт, а просто копия! Но домик накрыл его иллюзорной магией как у настоящего кресла, чтобы Тёрнер не заметил подмены! Ура!

Я выдохнула:

— Вау! Домик мой, ну ты и затейник! Молодец!

Перед нами стояло кресло — точная копия моего спрятанного.

И тут мне прямо в лоб, неизвестно откуда снова прилетел ещё один клочок бумаги.

— Блин, — произнесла я, отлепляя от себя листик. Принялась читать: — «Это иллюзия. Рассеется завтра утром».

Поглядели мы с фамильяром друг на друга.

— Ох, и влетит же нам потом, — забеспокоился Гарри.

А я хитро улыбнулась и покачала головой, глядя в яркие глаза своего фамильяра.

— Не-а, не влетит. Думаешь, зря я вчера мучилась дикой болью, изучая умные книги?

Я замолчала, выдерживая паузу.

— Ну, Ливи! Не томи! — поторопил Гарри. — Говори уже!

— В своде законов сказано, что если гражданин добровольно сдаст запрещённый артефакт должностному лицу под роспись, то к этому гражданину нет никаких претензий. Самое главное — это факт передачи предмета и акт с подписью должностного лица, что он получил этот артефакт. А что он там с ним потом сделал… потерял, или испортил, или этот артефакт как-то исчез… В общем, это уже не наши проблемы.

— Ты понимаешь, что Джон Тёрнер будет потом очень зол? — прошептал Гарри.

Я кивнула.

— А что, ты предлагаешь отдать ему настоящий артефакт?

— Я такого не говорил, — растянул он челюсть в ехидной улыбке. — Но хотел бы я видеть его лицо в момент, когда он обнаружит, что кресло исчезло.

— Думаю, нам лучше не находится в этот момент рядом, — хмыкнула я. — И да, я понимаю, что он будет в гневе. Но мы не станем сознаваться, идёт?

— Ещё чего! Он от меня ни слова не услышит о кресле! — воскликнула Гарри и тут же сник. — А если он начнёт тебя шантажировать и пугать тем, что расскажет всем, что ты не та Оливия Чантервиль, а другая…

— Не прокатит у него, — снова улыбнулась я Гарри. — Не зря я захватила для чтения и томик по магии крови. Есть клятва на крови, которая не позволит Тёрнеру раскрыть мою тайну. Будет молчать, как миленький.

— Совсем забыл, ты теперь образованная, — гордо произнёс Гарри. — Утрём всем нос! А как проклятие снять, тоже знаешь?

— Да. Сегодня же его и снимем. А пока, идём завтракать, а то я уже смотрю на тебя и вижу перед собой сочный кусок стейка.

— Ливи! Как не стыдно!

«Обманули дурака на четыре кулака, а еще один кулак — получается дурак!» — пропела про себя дразнилку. — «Ну вот и всё, Джон Тёрнер, сегодня я буду отмщена за вчерашнее гадкое утро и гадкие штрафы».

* * *

Оливия Чантервиль

В моей руке красовался кусок сочного пирога с яблоками. Я уплетала этот великолепный пирог, не отрывая взгляда от своих записей.

Я быстро составила список, что мне необходимо для ритуала по снятию проклятия, потом заявился инквизитор со своим драконом и потребовал с меня объяснений, а ещё, наглая морда, заявил, что конфискует моё кресло. На что я сказала, хорошо, так и быть, забирайте кресло, а то я сама теперь волнуюсь и переживаю, что в следующий раз могу лишиться рассудка. Предварительно скрестила пальчики за спиной. Нечего ему знать, что я так не думаю, и что кресло своё я не отдам. И заодно спросила, акт, милый инквизитор принёс?

Ну конечно, он ничего не принёс!

Обманул бы меня, гад этакий. Но ничего, я теперь тоже не лыком шита. Я законы знаю и не позволю себя надурить всяким должностным мордахам, не зависимо от того, насколько они симпатичные.

И про объяснения заявила ему, что ничего не расскажу, пока не доем.

Вот и сидели мы на кухне всей этой странной компанией. Я написала акт приёма-передачи своего волшебного кресла, оставив место для подписи самого инквизитора в графе «Получил» и «Какие либо претензии к леди Оливии Чантервиль отсутствуют».

Гарри и Леон находились рядом и заглядывали мне через плечо.

Сыплющиеся на бумагу от пирога крошки нисколько не смущали ни меня, ни всех остальных, кроме инквизитора и его язвительного фамильяра.

Мой спаситель сидел напротив меня с чашкой чая в руке и не отрывал от меня своего внимательного взгляда.

Его дракон Перри расхаживал по подоконнику и причитал, какая я к хаосу леди, если в присутствии самого настоящего графа, да ещё и инквизитора, и мега вообще моего спасителя, уплетаю пирог как самая настоящая портовая девица! Стыд и позор на мою блондинистую голову!

Я даже внимания не обратила на эту пустую болтовню.

Но вот мой Гарри молчать не стал и заявил дракону:

— Перри, а я тебе случайно не рассказывал о любимом блюде нашего волшебного дома?

Дракон замер и сузил свои льдисто синие глаза.

— О чём ты, черепушка-неудачник?

Та-а-ак. Гарри обижать не позволю никому.