Зануда в Академии Драконов - Елизавета Соболянская

– Я мастер-ювелир, – сказал попутчик, заметив пристальное внимание к своим рукам, – решил съездить в Сариссию, присмотреть подмастерьев.

– Разве в Академии Искусств есть кафедра ювелиров? – удивилась Алла Николаевна, уже открыто рассматривая его.

Не красавец, лицо умное и волевое, морщинки вокруг серых глаз, волосы подстрижены довольно коротко, однако стрижка ему идет, сбавляя несколько лет.

– Там есть Школа при Академии, после её окончания подмастерья ищут себе мастера-наставника, учатся в мастерской, а предоставив в гильдию шедевр, получают звание мастера, – объяснил господин Мур, в свою очередь рассматривая женщину.

– Наверное, в праздники там будет выставка работ? – догадалась библиотекарь.

– Совершенно верно. Выставка и несколько выпускных работ с полной разработкой от эскиза до шедевра.

– Это, наверняка, очень интересно, – вежливо сказала Алла Николаевна, подумав, что ей самой стоит заглянуть в ювелирные залы. Хотелось бы обновить сережки, докупить пару красивых заколок, так как волосы отросли. Хотя алые пряди в них никуда не делись, стричься у местных мастеров она пока не решалась. А для работы удобнее было делать пучки и хвостики, нежели мудрить с местными укладками, которые имели множество смыслов и значений.

– А Вы в Сариссию к родственникам на праздники или по делам? – поинтересовался ювелир, откидываясь назад.

– На праздники и по делам, – улыбнулась в ответ библиотекарь, – Тоже ищу себе помощницу, – вдруг сказала она, понимая, что так оно и есть.

– Да, зимой в Сариссию многие приезжают присмотреться. Сейчас можно договориться с перспективным выпускником, присмотреться к будущим конкурентам или просто оценить рынок искусства. Вот увидите, аукционы пойдут один за другим!

– Аукционы? – заинтересовалась Алла Николаевна.

– В Сариссии самый большой закрытый рынок. Даже драконы не чинятся сами приехать туда, чтобы купить старинную картину или статую, приобрести артефакты древних родов или части кладов, найденных на дне Мертвого моря.

– О, боюсь такие покупки скромному мастеру не по карману, – отмахнулась женщина, – меня интересуют книги, возможно, праздничные представления, горячее вино, оригинальные украшения, если они не будут слишком дорогие для моего кошелька, и, пожалуй, чуть-чуть студенты.

Они еще немного побеседовали, старательно придерживаясь праздничных тем, а потом как-то одновременно зевнули и решили подремать. Под сидениями нашлись подушки, пледы были достаточно длинными, чтобы укрыться и, пожелав друг другу спокойных снов, путешественники уснули.

Разбудил их громкий треск, шум, крики, а потом стремительное превращение потолка в пол. Алла Николаевна громко вскрикнула, когда ее голову вдавило в угол кареты, следом лицо накрыло юбками, а затем она с сиплым выдохом приземлилась на довольно твердого мастера Мура.

– Сударыня, – простонал он, – у Вас очень острые локти!

– Вы тоже не слишком-то мягкий, – парировала женщина, пытаясь вернуть юбки на место и отползти в сторону.

– Тогда мы квиты, – неожиданно засмеялся мастер Мур.

– Кажется, мы больше не падаем, – сообщила Алла Николаевна, чувствуя неловкость.

– Это радует. Полагаю, нам нужно выбираться, – решительно произнёс мужчина и, оглядевшись, надавил на ближайшую дверь. Та не шелохнулась. – Магическая защита от внезапного открывания в пути, – пробормотал мастер, ощупывая затянутую тканью поверхность. – Амулет утоплен глубоко, руками не достану, а инструменты в багаже… Он попытался рывком вытолкнуть дверь, но снова напрасно.

Алла Николаевна отползла в сторону и не вмешивалась в план спасения. В конце концов, она дама, и ее задача – вдохновлять на расстоянии. Покрутившись, Лесли лег на спину и отжал застрявшую дверь ногами. Получилось! Медленно створка приоткрылась, и он, удерживая ее ногами, как мог расширил щель:

– Мастер Алла, попробуйте выбраться. Боюсь, если я отпущу дверь, она захлопнется.

Женщина без лишних слов подобралась к двери, оценила размер щели, сдернула красивый плащ, скинула его вниз. Туда же полетели пледы, фляга и подушка. Наконец, уверившись, что внизу достаточно мягко, Алла Николаевна выпала из кареты в глубокую, чуть присыпанную снегом канаву. Вслед за ней ужом вывернулся мастер Мур. Он не удержался на ногах, прокатился, но быстро встал и с достоинством отряхнулся, а потом взглянул на дилижанс.

Огромная темная туша кареты нависла над канавой, опасно кренясь. Дверь, через которую они выбрались, вновь захлопнулась. Вокруг было темно и тихо. Однако с другой стороны слышалось ржание коней, крики людей и слабое искрение ловчей петли: кто-то магией удерживал экипаж от падения.

– Нужно отойти подальше, – коротко сказал мастер, хватая за руку женщину. Она не возражала и молча последовала за ним.

Они выбрались из канавы на дорогу и увидели, что произошло: их дилижанс столкнулся с другим, почти таким же. Вокруг стояли люди: пассажиры, служители, другие путники, застрявшие на дороге, потому что два экипажа полностью перегородили путь.

– Что случилось? – строго спросил мастер Мур, подходя к людям.

– Ночной дилижанс в столицу, – ответил недовольным голосом служитель со значком кучера. Кажется, это был водитель их дилижанса. – Опаздывали, неслись не разбирая пути, зацепили нас, снесли с дороги. Теперь вот надо пассажиров вытащить да узнать, живы ли.

– Мы уже выбрались и живы, – сухо сказал Лесли, – хотелось бы узнать, сможем ли мы ехать дальше?

Кучер потрясенным взглядом осмотрел ювелира, потом перевел взгляд на алый плащ библиотекаря и, запинаясь, сказал:

– Колесо слетело… Если до утра починим, успеем по расписанию. Если нет, передадим пассажиров следующей карете.

– Отлично! – выдохнул ювелир. – Чем я могу помочь?

Убедившись, что мужчины заняты делом, Алла Николаевна увидела место на обочине, куда перенесли снятый с дилижанса багаж. Она подошла к тюкам и корзинам, осмотрелась, выбрала большой сундук с ровной крышкой, постелила на него пледы, кинула подушечку, завернулась в плащ и задремала, не обращая внимания на шум и скрежет инструментов. Стресс, свежий воздух и осознание, что специалистам лучше не мешать, позволили ей выспаться с чистой совестью, пока служители вместе с ювелиром чинили карету.

Ближе к рассвету мастер Мур предложил перебраться в карету:

– Боюсь, грелки уже остыли, зато у меня есть фляжка отличного вишневого вина, – добавил он, с гордостью рассматривая колесо, которое после ремонта ничем не отличалось от своих собратьев.

Сладко зевнув, женщина вспомнила про прикупленный на станции перекус и предложила мокрым от пота служителям всего понемногу. Те смутились, но подношение взяли с благодарностью, пробормотав, что последний час трудились втроем, поскольку дилижанс-виновник давно уехал, увозя спешащих пассажиров.

Остаток пути до Гирейса прошел в приятной беседе, слегка сбрызнутой крепким вином. Фруктовый мармелад оказался неплохой закуской, а уж колбаски так просто таяли во рту, вызывая желание выпить еще глоточек. После третьего или четвертого серебряного стаканчика Лесли Мур начал вслух восхищаться попутчицей: