Я навсегда тобою ранен... - Андрей Орлов

На привале стадный инстинкт возобладал – люди сбились в кучку и стали яростно шептаться, недвусмысленно поглядывая в мою сторону. Я не вмешивался, сидел в стороне, вытянув натруженные ноги, с наслаждением курил. К консенсусу, как и следовало ожидать, компания не пришла. По физиономии Голованова гуляли красные пятна, распухший лоб уже не выделялся. Он что-то бурчал, яростно жестикулировал. Куницын со скептическим видом качал головой. Мурзин угрюмо помалкивал. Рита слушала, потом вздохнула, отошла в сторону. Рыжая уколола Голованова острой репликой – Мурзин отрывисто хохотнул, Голованов взъярился, но быстро успокоился.

Снова шли по тропе, растянувшись цепочкой. Головоломка не решалась. То, что источник всех бед находится в компании, подтверждали пуганое чутье и беспомощный рассказ Голованова про «соседа Леху». Не было никакого соседа, а то, что остальные делают вид, будто верят Голованову, – их личная проблема. Несколько раз я порывался остановить шествие, отобрать у Куницына карабин и устроить обстоятельный разбор с обыском фигурантов. Но не мог решиться: если некто и имел при себе компрометирующие предметы, то при моем появлении от них избавился. Обыск вызовет бурю негодования и бунт на корабле. Да и не станет «источник всех бед» избавляться от конкурентов именно сейчас – не за тем организована экспедиция. Компания должна обнаружить искомое (интересно, как?), доволочь его до определенной точки (интересно, до какой?), а уж затем настанет «час икс». За жизнь участников экспедиции я пока не переживал. Как и за свою. Люди заинтригованы моим появлением, могут думать всякое, но у них нет уверенности, что в аферу не посвящена вся милиция и на базе (или в ближайших скалах) не сидит взвод ОМОНа в сопровождении краснознаменного оркестра МВД...

Мы брели, увязая в траве. Вздымался березняк, наполненный птичьим гамом. Лес просматривался насквозь, появление постороннего мы бы не пропустили. Люди поломали строй. Брюнетка общипывала ягоды с подозрительного куста, считая их съедобными. Мурзин, напевая под нос: «Пога-анка, зачем сгубила ты меня...», ворошил листву под ногами. Я с любопытством наблюдал, как Стелла Ольшанская ненароком сбрасывает скорость, нагибается, собираясь завязать шнурок на сапоге, потом понимает, что на сапогах шнурков не бывает, и в итоге попадает со мной в одну плоскость.

– Вы не возражаете, если я с вами пройдусь?

– Почту за честь, – польщенно отозвался я. – А вы не боитесь, что друзья подвергнут вас обструкции?

Она улыбнулась.

– Я просто первая ласточка. Вот увидите, скоро они перестанут ломать комедию и начнут интересоваться, каким же попутным ветром вас занесло в нашу компанию?

– Вы сами ответили, – засмеялся я, – попутным. И вы решили это сделать первой, покуда не опомнились остальные? Боюсь, что не смогу удовлетворить ваше любопытство, Стелла. Давайте временно считать, что в ваши ряды затесалось крупное недоразумение.

Она немного смутилась, но решила не сдаваться и зашла с другой стороны.

– У вас имя есть? – спросила она.

– Артем, – признался я.

– О, господи... – она закашлялась, сделав некрасивое лицо; как видно, в имени моем было что-то неприятное.

– Нормальное имя, – пожал я плечами. – Довольно привлекательное и пока еще редкое.

– Ассоциации, – раздался голос сзади, мы оба вздрогнули и исподлобья уставились на подкравшегося Мурзина с корягой. Этот парень рисковал остаться без черепа. – Бывшего мужа разлюбезной Стеллы Ивановны звали также Артем.

– Серьезно? – удивился я.

– Олег, я же просила... – разозлилась Стелла.

– Мы не можем говорить неправду правоохранительным органам, – нахмурив лоб, сказал Мурзин. – Тем более в преддверии ужасного многосерийного преступления... Вы так напряглись, капитан, расслабьтесь, я всего лишь подошел сзади.

– Вот именно. Больше так не делайте. Могу застрелить.

– Ну что ж, такова жизнь, – развел руками Мурзин и скабрезно улыбнулся. – В жизни всякое бывает. Даже смерть. Знаете, просто обидно, когда видишь, что твоя девушка уединяется с другим мужчиной... – Мурзин вроде бы шутил, но в глубине голубых глаз поблескивали злые льдинки.

– Какая глупость, право, – фыркнула Стелла, пугливо стрельнув глазами. – Неужели ты серьезно?

– Нет, я шучу самым решительным образом. А что касается твоего Артема, то нет повести курьезнее на свете, когда, придя домой раньше времени, ты обнаружила его в объятиях... другого мужчины. Ситуация, в принципе, не уникальная: любовь зла – полюбил козел козла. Но можно представить твой шок. Сколько вы прожили вместе? Четыре года? До какого же состояния нужно довести мужчину, чтобы однажды его так треснуло по башке? Не обижайся. Ты очень тонко чувствуешь юмор... Ты вела себя достойно. После того как тебя вырвало на эту теплую компанию, ты схватила подвернувшуюся под руку доску от сноуборда и гнала своего супруга до соседнего квартала, удивляя прохожих и водителей транспортных средств, и только складки местности позволили этому бедолаге от тебя оторваться...

Стеллу неожиданно согнуло – я думал, ее тошнит, но она, оказывается, смеялась.

– Неужели так и было? – пробормотал я.

– Было, – вытерла набежавшую слезу златовласка. – Правда, не гнала я его до соседнего квартала, вышибла из подъезда и назад вернулась. А второй в это время на последнем этаже прятался...

– Ты хоть рассмотрела, на кого он тебя променял? – всхлипнул Мурзин.

– Рассмотрела, – вздохнула Стелла. – Продавец видео. Он работал в пиратском магазине через дорогу. Стерильный такой, рафинированный.

Стелла вытерла слезы и отпочковалась от компании, привлеченная семейкой опят, венчающей трухлявый пень.

– Ушла, – констатировал Мурзин. – Сейчас грибы рубить будет. Да уж, капитан, – в глазах городского программиста поселился неприятный блеск, – классическая формула: А любит Б, Б любит Ц. Вопрос: что делать А?

– Найти другую Б. Ценю ваш юмор, Олег Викторович, и быстроту, с которой вы придумываете смешные истории. Увы, меня не привлекают рыжеволосые женщины, увлекающиеся сноубордом и промышленным, прости господи, альпинизмом.

– Да я не ревнивый, – улыбнулся Мурзин. – Вы сами понимаете, встретились два одиночества, все такое...

– И, будучи настоящим мужчиной, вы всегда готовы уступить даме место под своим одеялом. Понимаю. Мужчина – животное полигамное. Вопрос позволите, Олег Викторович?

– Да, – Мурзин насторожился.

– Вы всерьез считаете, что поиски не ведая чего и где могут увенчаться успехом?

– Да ладно вам, – поморщился программист. – Давайте называть вещи своими именами. Вы подслушивали беседу у костра. Отвечаю – история о спрятанном в ущелье золоте звучит не очень. Версия Голованова не выдерживает никакой критики. Компания, в которой я нахожусь, мне решительно не нравится, причем причина глубоко в подсознании. Но, – Мурзин акцентировал внимание на этом слове, – Валентин Голованов не производит впечатления человека, который способен разводить по-крупному. Каждый из участников компании – по отдельности – безвреден и приличен... особенно Стелла, хм... на уровне, прошу отметить, сознания. И главное, – Мурзин соорудил нарочито загадочную физиономию, – не поверите, капитан, но не могу избавиться от мысли, что золото есть.