📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРазная литератураПобег из коридоров МИДа. Судьба перебежчика века - Геннадий Аркадьевич Шевченко

Побег из коридоров МИДа. Судьба перебежчика века - Геннадий Аркадьевич Шевченко

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 44 45 46 47 48 49 50 51 52 ... 105
Перейти на страницу:
я обратился за помощью к М.И. Курышеву. Я ему, в частности, сказал, что квартира, в которой я был прописан, является ведомственной (Министерства обороны СССР), и мой тесть может меня оттуда в любой момент выписать. Следовательно, я могу лишиться вообще московской прописки, и будет международный скандал. Курышев привлек к решению проблемы значительные силы. Со стороны МИДа было направлено письмо председателю Исполкома Моссовета В.Ф. Промыслову за подписью заместителя министра иностранных дел Н.П. Фирюбина (он был мужем министра культуры Е.А. Фурцевой). Примерно через месяц я был прописан в квартире отца со следующей формулировкой: «Прописать Смирнова Г.А. к бабушке».

Кстати, Николин по нашей просьбе подал в суд иск об исключении из описи части конфискованных вещей. В иске было отказано под тем предлогом, что нам оставили большое количество ценных и носильных вещей. Однако, как рассказывал мне адвокат, это дело было политическим и решенным заранее, и судья даже после вынесения решения назвала нас «бедными».

23 апреля 1979 года я был освобожден от работы в МИДе СССР «по собственному желанию» и 24 апреля зачислен на должность младшего научного сотрудника Института государства и права Академии наук СССР.

Глава 11

ПОД ОПЕКОЙ Ю.В. АНДРОПОВА. АКАДЕМИЯ НАУК СССР

Как мне рассказывали М.И. Курышев и другие работники КГБ, с того момента, как мой отец остался в США, обо всем, что происходило в нашей семье, докладывали лично члену Политбюро ЦК КПСС, председателю Комитета государственной безопасности СССР Ю.В. Андропову. Видимо, поэтому у меня не было проблем с устройством на хорошую работу, восстановлением прописки в квартире отца, защитой диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук, получением доступа к материалам «для служебного пользования», необходимым для научной работы, с поиском рецензентов моих научных монографий и т. д. Хотя и М.И. Курышев говорил, что даже в сталинские времена сын за отца не отвечал, но в действительности это было не так. Например, сын В.Г. Деканозова — руководителя внешней разведки НКВД в 1938–1940 годах, а затем заместителя министра иностранных дел, которого в дальнейшем объявили шпионом и расстреляли, — работал за пределами Москвы, в местах довольно отдаленных, кажется, в Грузии. Он приезжал к нам в Институт государства и права на заседания ассоциации международного права в 80-х годах. Сын Деканозова, скромный человек с печальными глазами, был кандидатом юридических наук и защитил диссертацию по редкой теоретической международно-правовой теме, а затем написал интересную статью «Общее наследие человечества». В андроповские времена детей предателей не наказывали, а, наоборот, поощряли, если они вели себя патриотически. Однако, как мне представляется, только если эти дети входили в круг советской элиты. Как вспоминает бывший известный журналист, посол и по случайности министр иностранных дел СССР на три месяца Б.Д. Панкин в своей книге, однажды в 80-х годах молодая жена представителя ВААПа (Всесоюзное агентство по авторским правам, Панкин был тогда его председателем), доктора философских наук Л. Митрохина выбрала свободу и попросила политического убежища для себя и двух своих детей-близнецов, родившихся у Митрохина за границей. Митрохин отказался от уговоров ЦРУ остаться в США, а в Москве его исключили из партии. И это было при Брежневе. Можно было бы представить судьбу нашей семьи при Сталине! В те времена судьба практически всех родственников «шпионов» была весьма печальна. А ведь шпионами они стали в подавляющем своем большинстве по ложным обвинениям.

Отец писал: «Я понял, что давно потерял Геннадия. Ради его же собственного блага я никогда не толкал его к критике советской власти, никогда не обсуждал ни с ним, ни с Анной мои истинные намерения. Я даже Лине не раскрывался полностью. С годами я понял, что обсуждение недостатков советской власти даже в семейном кругу может стать опасным».

Конечно, помощь со стороны КГБ в моем случае объяснялась скорее высокими связями отца в СССР. Кроме того, оставшись в США, он шантажировал руководство СССР тем, что он выдаст все, если тронут его детей. Его сенсационная книга, в которой он дает нелицеприятные характеристики почти всем высшим руководителям СССР, а также работникам МИДа и КГБ, вышла в свет только в феврале 1985 года. Отцу не разрешили помогать детям материально, однако гарантировали, что они не пострадают в результате его поступка.

Стоило мне только позвонить в компетентные органы, и все сложные вопросы тут же разрешались. Хотя я сменил фамилию и отчество, все в институте знали, кто я такой на самом деле. И это несмотря на то, что Курышев сказал мне следующее: «Когда вы будете заполнять анкету в отделе кадров института, напишите в ней любых придуманных родителей. Мы наврем для вашего же блага». Его заместитель И.К. Перетрухни вспоминает: «Непросто обстояло дело и с Геннадием… После увольнения из МИДа встал вопрос о его трудоустройстве. Добровольно принять на работу сына изменника родины никто не соглашался… После целого ряда длительных переговоров, которые вело руководство Главного управления с руководителями некоторых институтов. отлично понимавшими, в свою очередь, что в любом случае «протеже» органов госбезопасности будет невыездным и в каком-то смысле обузой, было принято единственное правильное в сложившихся условиях решение об изменении в интересах Геннадия его фамилии и некоторых установочных данных и выдаче ему по согласованию с соответствующими инстанциями новых документов».

Когда я наконец получил все документы, связанные со сменой фамилии, в том числе паспорт и диплом об окончании МГИМО, я позвонил директору Института государства и права Академии наук члену-корреспонденту АН СССР Б.Н. Кудрявцеву. Он мне ответил: «Можете не приходить к нам на работу. По моим данным, вы не желаете у меня работать». Никакие аргументы по поводу того, что задержка была обусловлена сменой фамилии, директор не принял. Видимо, до него дошли слухи, что я предпринимаю все усилия для сохранения дипломатической карьеры. Я тут же позвонил Курышеву. Уже на следующий день полковник КГБ сообщил: «Все в порядке. Можете устраиваться на работу в институт. Удивительно, что его директор не имеет даже «вертушки». Кстати, в дальнейшем Б.Н. Кудрявцев стал в 1984 году академиком и получил «вертушку», а во время перестройки М.С. Горбачева в 1988 году сменил академика П.Н. Федосеева на посту вице-президента Академии наук СССР. Кроме того, он оставался почетным директором Института государства и права. Посол в отставке В.Л. Исраэлян, у которого дача (весьма не бедная) находилась недалеко от особняка Кудрявцева, говорил мне с нескрываемой завистью: «Бы бы видели дачу академика!» 11 апреля 2003 года советнику Академии наук России Б.Н. Кудрявцеву была объявлена благодарность Президента РФ Б.Б.

1 ... 44 45 46 47 48 49 50 51 52 ... 105
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?