КРЕПОСТЬ ТЕЛЬЦОВ - Евгений Лобачев

— Кто?! — не в силах сдержать возмущение подобными словами, выкрикнул Михашир.

— Да сам Сын Скорпиона! — в тон ему рявкнул Рикатс. — Если, конечно, не предпочтет гордую смерть для всех своих подданных. Впрочем, я не думаю, что у него будет даже такой выбор…

Скривившись, словно от зубной боли, Рикатс продолжил.

— Я объясню, хотя к этим выводам вы могли прийти и самостоятельно. Мы все — я имею в виду львы, овны, стрельцы, водолеи… — не слишком-то жалуем друг друга. Но никакая неприязнь не может помешать торговле между Землями. Иначе просто не выжить. Даже скорпионы и тельцы один раз в год прячут свою ненависть в карман и меняют бронзу на хлеб, а сталь — на вяленую рыбу. Захватив одиннадцать Земель из двенадцати, Глаз закроет торговлю со скорпионами…

— Но это будет невыгодно самому Глазу! — подал голос кто-то из наиболее молодых генералов. Те, что постарше, молчали.

— Глаз это переживет, — отмахнулся Рикатс. — А скорпионы — нет.

После недолгой паузы слово взял Лоот.

— Это звучит логично, Рикатс. Но позволь тебя уверить, Земля тельцов отнюдь не беззащитна. На границе с Землей водолеев я оставил хороший гарнизон…

— Помолись за их души Тельцу, Лоот, — горячо проговорил Рикатс, — ибо завтра они отправятся в Тень Зодиака. Глаз щелкает такие хорошие гарнизоны как семечки.

Лоот поднес ладонь ко лбк и недовольно передернул плечами.

— Почему же Глаз первоначально планировал идти именно здесь? И что заставило его передумать?

— Да он и не думал идти здесь! — Рикатс даже встал, словно надеясь, что сверху его слова будут звучать более убедительно. — Ему нужно было, чтобы мы так думали — и оставались здесь!

— Чего же он ждал? — скептически спросил Бадшос. — Зачем вообще разбивал лагерь на этой границе?

— Спасибо! — проникновенно сказал Рикатс.

— Чего? — вытаращил глаза Бадшос. Впрочем, не он один.

— Спасибо за отличный вопрос, почтенный Бадшос. Если бы не ты, мне пришлось бы задавать его самому. А я не очень люблю отвечать на собственные вопросы. Вспомните, буквально пару минут назад я сказал, что даже скорпионы и тельцы торгуют между собой… раз в год…

— Арисса! — воскликнул вдруг Лоот. — Ярмарка!

— Именно! — Рикатс удовлетворенно кивнул. — И эта ярмарка, если я не ошибаюсь, должна начаться как раз сегодня. В ближайшие дни караваны с товаром — в том числе и с продовольствием для Земли скрпионов — должны отправиться в путь. Глаз предотвратит это.

Глава армии нерадостно усмехнулся.

— То есть, проделает примерно тот же фокус, что с нашей армией, только гораздо масштабней, хоть и без внеших эффектов. Так что, уважаемые, наш путь ведет в славный городок Ариссу, и пусть боги позволят нам попасть туда раньше Глаза.

Около минуты все переваривали услышанное. Затем заговорил Кунапш:

— Все-таки, я не могу считать твои аргументы бесспорными, прости, почтенный Рикатс. Расскажи, что еще подтолкнуло тебя к мысли, что Глаз пойдет в обход. Сам понимаешь, если ты ошибаешься, эта ошибка будет стоить очень дорого.

— Не дороже, чем решение остаться здесь, если я прав! — оскалился Рикатс. — Причин несколько… Во-первых, записка. Я не смог ее прочесть, как и вы, но я долго размышлял над ее возможным содержимым. Там не может быть ничего, кроме сообщения о том, что мы не разгадали его намерений и не собираемся сворачивать лагерь.

— Почему? — спросил Бадшос, слушавший очень внимательно.

— Подумай сам, уважаемый. Это единственный разумный вариант. Все остальное Лимиаф мог передать посыльному и на словах. А вот если Глаз собирается внезапно изменить свою дислокацию, он будет держать это в секрете от всех, кроме самых старших офицеров. И от посыльного в том числе. Только тогда записка вообще имеет какой-то смысл!

Бадшос, нахмурив брови, несколько мгновений напряженно размышлял. Потом признал этот аргумент значимым, но не убедившим его до конца.

— Есть и другие! — горячо сказал Рикатс. — Понимаете, Глаз — все-таки скорпион. И для него вторгаться войной в Землю скорпионов… Я уверен, он предпочел бы именно нашу Землю завоевать без кровопролития.

— Жаль, что Лимиаф все-таки ничего не сказал… — задумчиво проговорил Бадшос.

— Он сказал! — вскинулся Рикатс. — Вспомните, он сказал, что если мы сохраним жизнь его людям, через три или четыре дня они будут свободны?

— Ну? — Бадшос не понимал.

— Это как раз время, чтобы проникнуть на Землю тельцов! Если бы Глаз планировал наступать здесь, зачем ему ждать четыре дня? Какой в этом смысл? — торжествующе спросил Рикатс.

— Смысл есть, — сказал Зевуар. Второй раз за вечер! И на этот раз его слушали, затаив дыхание. — Очень простой смысл. Выждать время, чтобы у нас окончательно закончились все продукты. Чтобы солдаты начали отказываться сражаться. Чтобы дезертирство приняло массовый характер. Тогда нас можно будет брать голыми руками.

— Ты не прав, Зевуар, — в отчаянии сказал Рикатс. — То, что ты говоришь, звучит здраво, но ты не прав. Я знаю… чувствую, что Глаз пойдет к Ариссе.

— Девы не пойдут с тобой, Рикатс, — коротко сказал Зевуар.

Обхватив голову руками, Рикатс сидел за столом, понимая, что проиграл. Окончательно и бесповоротно, и никакие слова уже ничего не смогут изменить.

Львы не пойдут… раки не пойдут… близнецы… козероги… прости, Рикатс… — слышалось со всех сторон. Это был конец.

— Тельцы пойдут с тобой, — вдруг услышал он твердый голос Лоота.

Рикатс отнял руки от лица и поднял глаза. Через силу улыбнулся.

— Не терпится домой, Лоот?

— Я пойду с тобой не поэтому.

Рикатс покачал головой, не скрывая удивления.

— Вот уж от кого не ожидал симпатии.

Недобрая усмешка легла на безобразном лице тельца.

— Давай на минуточку снимем маски, Рикатс. Я ненавижу тебя так, как ненавижу любого скорпиона… или чуть сильнее, если это вообще возможно. Но ты хороший командир и умный человек, как ни противно мне в этом признаваться самому себе. И я верю тебе. Верю, что Глаз пойдет в Ариссу.

Рикатс покрутил головой, расправил плечи.

— Спасибо, Лоот. Я рад твоим словам и рад буду иметь тебя рядом с собой, хотя будь уверен, наша неприязнь взаимна. Значит, выступаем на рассвете, и да помогут нам все двенадцать богов. Продуктов брать не будем вообще, отожремся в Ариссе. Скорпионы, тельцы… стрельцы идут с нами! — грозно сказал он, обведя взглядом стол.

Никто не посмел возразить.

— Главным вместо себя оставляю почтенного Зевуара, — сказал Рикатс, и снова никто не стал спорить, только сам Зевуар смерил его долгим удивленным взглядом.

Расходились торопливо, словно каждый ощущал за собой смутный оттенок вины. Ушел Лоот, не попрощавшись, а только уточнив время отправления. Оставшийся последним Михашир собрался было тоже уйти, но, уже встав из-за стола, повернулся к погруженному в свои мысли Рикатсу: