Сороки-убийцы - Энтони Горовиц

— Жаль.

— Но есть кое-что еще. Выяснилось, что на бумаге есть пятно крови. Кровь той же группы, что у сэра Магнуса, но мы не можем быть на сто процентов уверены, что она принадлежит ему.

— Это представляет большой интерес.

— Большую головную боль, если хотите знать мое мнение. Ну что нам с этим делать? У нас есть конверт с рукописным адресом и отпечатанное на машинке письмо с угрозами. Клочок бумаги явно оторван не от них, и мы даже не знаем, как давно он лежал в камине. Кровь заставляет предположить, что его бросили в огонь после убийства.

— Но для начала понять бы, откуда он взялся.

— Вот именно. Кстати, что вы намерены далее предпринять?

— Я надеялся, что это вы мне подскажете, инспектор.

— У меня и в самом деле есть предложение. Перед самым моим уходом из кабинета вчера вечером ко мне поступил очень любопытный звонок от доктора Редвинг. Вы знаете, что у нее только что умер отец? Естественные причины, хоть тут что-то приятное, для разнообразия. Так вот, перед смертью он поведал ей некую историю, и теперь, я думаю, нам стоит поговорить с Клариссой Пай.

4

Кларисса Пай вошла в гостиную, в руках у нее был поднос с тремя чашками чая и печеньями, аккуратно разложенными на тарелке, — казалось, симметрия придает им дополнительную аппетитность. При таком множестве собравшихся людей комната казалась ужасно маленькой. Аттикус Пюнд и его помощник устроились на софе из искусственной кожи, почти касаясь друг друга коленями. Круглолицый полицейский инспектор из Бата расположился в кресле напротив.

Кларисса ощущала, что стены давят на них. Но с той самой минуты, как доктор Редвинг сообщила ей новость, дом перестал быть прежним. Это не ее дом, не ее жизнь. Кларисса чувствовала себя так, будто ее подменили на кого-то другого, как в тех викторианских романах, которые всегда так ей нравились.

— Нетрудно было догадаться, что доктор Редвинг передаст вам рассказ своего отца, — начала она. Голос ее звучал слегка надменно. — Хотя было бы уместно предупредить меня, что она собирается позвонить вам.

— Думаю, она была уверена в правильности своих действий, мисс Пай, — сказал Чабб.

— Что же, наверное, правильно, чтобы полиция была в курсе. Ведь что бы вы ни думали о докторе Реннарде, он совершил преступление. — Кларисса поставила поднос. — Он указал ложные сведения в свидетельстве о рождении. Он принимал нас обоих, но я родилась первой. Его стоило привлечь к суду!

— Он сейчас далеко, вне досягаемости закона.

— Если говорить о законе людском, это точно.

— У вас было очень мало времени, чтобы свыкнуться со всем этим, — мягко заметил Пюнд.

— Да. Я только вчера узнала.

— Полагаю, новость оказалась для вас до некоторой степени ударом.

— Ударом? Не уверена, что употребила бы это слово, мистер Пюнд. Это было похоже на землетрясение. Я прекрасно помню Эдгара Реннарда. Его очень любили в деревне, и он частенько заходил к нам в дом, пока мы с Магнусом были детьми. Мне он никогда не казался злым человеком, однако совершил, как выяснилось, ужасный поступок. Его ложь отняла у меня целую жизнь! А Магнус! Интересно, знал ли он об этом? Он вечно помыкал мной, словно это была какая-то дурацкая шутка, и я одна оставалась в неведении. Он, как вам известно, вышвырнул меня из моего собственного дома. Мне пришлось зарабатывать себе на кусок хлеба в Лондоне, а потом в Америке. И все это время я совершенно не нуждалась в этом. — Она вздохнула. — Меня очень жестоко обманули.

— Как вы намерены поступить?

— Востребовать то, что мне принадлежит. А почему нет? У меня есть на это право .

Инспектор Чабб потупил взгляд.

— Это может оказаться не так просто, как вам кажется, мисс Пай, — сказал он. — Насколько мне известно, доктор Редвинг была одна в комнате с отцом, когда он сделал свое признание. Свидетелей их разговора нет. Допускаю, что есть шанс обнаружить что-то в его бумагах. Он мог что-то записать. Но в данный момент это будет только ваше слово.

— Он мог поделиться еще с кем-то.

— Почти наверняка он сообщил об этом сэру Магнусу, — вмешался Пюнд, потом повернулся к инспектору. — Помните блокнот, обнаруженный у Пая на столе на следующий день после убийства? «Эштон Х Ро Девочка». Теперь все прояснилось. Звонок поступил из Эштон-Хауса. Эдгар Реннард понимал, что находится при смерти, и, мучимый виной, позвонил сэру Магнусу. Он рассказал, что принимал близнецов и что первой родилась девочка. В блокноте имелось несколько зачеркиваний. Сэр Магнус был потрясен услышанным.

— Ну это кое-что объясняет! — воскликнула Кларисса, и в голосе ее прозвучал неподдельный гнев. — В день своей смерти он приходил в этот дом, сидел на этом самом месте. И предлагал мне работу в Пай-Холле! Хотел, чтобы я перебралась в Лодж-хаус и стала экономкой вместо Мэри Блэкистон. Только представьте! Вероятно, он опасался, что правда выйдет наружу. Видимо, хотел держать меня под контролем. Если бы я переехала, то это мне могли снести голову с плеч.

— Желаю вам удачи, мисс Пай, — сказал Чабб. — С вами явно обошлись в высшей степени несправедливо, и, если вы найдете других свидетелей, это сильно поможет вашему делу. Но если вас это не обидит, я дал бы вам такой совет: возможно, лучше оставить все так, как оно есть. У вас тут замечательный дом. В деревне вас знают и уважают. Меня это не касается, конечно, но зачастую мы растрачиваем время в стремлении к какой-то далекой цели и по пути к ней теряем то, что на самом деле ценно.

Лицо Клариссы Пай приняло озадаченное выражение.

— Спасибо за совет, инспектор Чабб. Тем не менее я полагала, что ваш визит вызван желанием помочь мне. Доктор Реннард совершил преступление, и только по словам его дочери мы можем судить, что ему не заплатили за его труды. В любом случае я считаю, что это дело необходимо расследовать.

— Признаюсь честно, такое даже не приходило мне в голову. — Чабб вдруг смутился и посмотрел на Пюнда в поисках поддержки.

— Нам следует помнить, что в этой деревне произошли две необъясненные смерти, мисс Пай, — сказал Пюнд. — Вполне понимаю ваше желание, чтобы полиция занялась выяснением обстоятельств, связанных с вашим появлением на свет, но мы здесь по другой причине. Мне не хотелось бы докучать вам в это очевидно нелегкое время, но боюсь, я обязан задать вопрос, имеющий отношение к этим двум смертям: сэра Магнуса и Мэри Блэкистон. Он касается склянки с жидкостью, пропавшей недавно из лечебницы доктора Редвинг. В этой склянке содержится ядовитое вещество, физостигмин. Вам что-нибудь известно об этом?

На лице Клариссы Пай сменилась целая гамма эмоций, причем каждая отчетливо замирала на миг, как в серии портретов. Сначала это было удивление. Вопрос оказался неожиданным: откуда они могли узнать? Затем страх: каковы могут быть последствия? Потом возмущение, вероятно напускное. Как смеют ее подозревать в подобном поступке! И наконец, на долю секунды промелькнули признание и покорность судьбе. И без того слишком многое произошло. Нет смысла отпираться.