Путешествия Тафа - Джордж Мартин

– Хорошо. Одни я заберу.

Взглянув на приборы, она поняла, что биозвездолет наконец-то взлетел.

– Что там происходит?

– Флотилия продолжает за мной гнаться, – сказал Таф. – Прямо за кормой идут дредноуты «Двойная спираль» и «Чарльз Дарвин» со своим эскортом, и все командиры вразнобой ругают меня, выкрикивают воинственные угрозы и пытаются соблазнить ложными обещаниями. Все их усилия бесполезны. Теперь, когда ваши «паучки» так замечательно отремонтировали мои защитные экраны, для них не страшно никакое оружие из сатлэмского арсенала.

– И все же не стоит эти экраны испытывать, – нахмурилась Толли Мьюн. – Когда я уйду, выводите корабль с орбиты и летите подальше отсюда.

– Разумный совет, – согласился Таф.

Толли Мьюн посмотрела на ряды экранов по обе стороны длинного, узкого зала связи, переделанного в центр управления. Согнувшись в своем кресле под силой тяжести, она вдруг почувствовала свой возраст.

– А что будет с вами? – спросил Таф.

Она взглянула на него.

– О, это интересный вопрос. Позор. Арест. Увольнение с работы. Может быть, суд за государственную измену. Не волнуйтесь, казнить меня не могут. Казнь – это антижизнь. Скорее всего исправительная ферма на Кладовых. – Она вздохнула.

– Понятно, – сказал Хэвиланд Таф. – Может быть, вы подумаете о моем предложении помочь вам выбраться из сатлэмской системы? Я был бы весьма рад доставить вас на Скраймир или Мир Генри. Если вы пожелаете еще дальше удалиться от места своего позора, то, по-моему, Скиталец в период Долгих Весен – весьма приятное убежище.

– Вы бы обрекли меня на жизнь в гравитации, – возразила она. – Нет, спасибо. Это мой мир, Таф. Это мой народ, черт побери. Я вернусь, и будь что будет. И потом, вы так легко не отделаетесь. Вы мне должны, Таф.

– Тридцать четыре миллиона стандартов, насколько я помню.

Она криво улыбнулась.

– Мадам, – сказал Таф, – если я осмелюсь спросить…

– Я сделала это не для вас, – быстро ответила она.

Хэвиланд Таф моргнул.

– Я прошу меня извинить, если вам кажется, что я сую нос не в свое дело. Я этого не хотел. Боюсь, что любопытство когда-нибудь меня погубит, но все-таки не могу не спросить – почему вы это сделали?

Толли Мьюн пожала плечами.

– Хотите верьте, хотите нет, но я сделала это ради Джозена Раэла.

– Ради Первого Советника? – Таф моргнул еще раз.

– Да, и ради остальных. Я знала Джозена, когда он только начинал. Это был неплохой человек, Таф. Не злой. Все они неплохие. Это честные мужчины и женщины, и все, чего они хотят, – это накормить своих детей.

– Мне непонятна ваша логика, – заметил Хэвиланд Таф.

– Я была на том заседании, Таф. Я сидела и слушала, что они говорят, и я увидела, что с ними сделал «Ковчег». Они были честными, достойными, нравственными людьми, а «Ковчег» превратил их в обманщиков и лжецов. Они верят в мир, а говорили о войне, чтобы захватить ваш корабль. Вся их религия основана на святости человеческой жизни, а они спокойно обсуждали, сколько может быть жертв – начиная с вас. Таф, вы когда-нибудь изучали историю?

– Не могу сказать, что я большой в ней специалист, но кое-что о прошлом мне известно.

– Есть одна давняя поговорка, Таф, со Старой Земли. Власть разлагает, а абсолютная власть разлагает абсолютно.

Хэвиланд Таф ничего не ответил. Паника прыгнула к нему на колени и уютно там устроилась. Он погладил ее своей огромной бледной рукой.

– Одна только мечта о «Ковчеге» уже начала разлагать мой мир. Что бы с нами сделало фактическое обладание этим чертовым кораблем? Мне не хочется даже думать об этом.

– Несомненно, так, – сказал Хэвиланд Таф. – Следующий вопрос напрашивается сам собой.

– Какой?

– Сейчас я владею «Ковчегом» и, следовательно, имею почти абсолютную власть.

– О да, – согласилась Толли Мьюн.

Таф промолчал.

Она покачала головой.

– Я не знаю, – сказала она. – Может быть, я не все продумала. Может быть, я не права. Может быть, я самая большая дура, какую вы когда-либо встречали.

– Не всерьез же вы так думаете, – возразил Таф.

– Может быть, я просто решила, что пусть лучше разложитесь вы, чем наш народ. Может быть, я думала, что вы наивны и безобидны. А может быть, я действовала инстинктивно. – Она вздохнула. – Я не знаю, бывают ли честные неподкупные люди, но если да, то вы один из них, Таф. Последний наивный человек в этой Вселенной. Вы были готовы все потерять ради нее. – Она показала на Панику. – Ради кошки. Чертов вредитель. – Но, говоря это, она улыбалась.

– Понятно, – сказал Хэвиланд Таф.

Начальник порта устало поднялась на ноги.

– Теперь мне пора возвращаться и произносить такую же речь перед менее благородной аудиторией, – сказала она. – Покажите мне, где сани, и сообщите им, что я вылетаю.

– Хорошо, – ответил Таф. Он поднял палец. – Остается выяснить еще один вопрос. Поскольку ваши бригады не закончили всю работу, о которой мы договаривались, то, по-моему, несправедливо брать с меня все тридцать четыре миллиона стандартов. Может быть, вы согласитесь на тридцать три миллиона пятьсот тысяч?

Она изумленно уставилась на него:

– Какая разница? Вы ведь никогда не вернетесь.

– Смею с вами не согласиться, – возразил Таф.

– Но мы же пытались украсть ваш корабль.

– Верно. В таком случае, пожалуй, следует сойтись на тридцати трех миллионах, а остальное засчитать как штраф.

– Вы правда хотите вернуться? – спросила Толли Мьюн.

– Через пять лет, – сказал Таф, – именно тогда наступит срок выплаты первой половины кредита. Кроме того, к этому времени мы сможем увидеть, как мой скромный вклад повлиял на ваш продовольственный кризис. Возможно, вам опять понадобятся услуги инженера-эколога.

– Я вам не верю, – вздохнула она.

Хэвиланд Таф поднял руку к плечу и почесал Хаоса за ухом.

– Ну почему в нас всегда сомневаются? – с упреком в голосе спросил он.

Кот ничего не ответил.

Guardians © 1988 George R. R. Martin

(Перевод - О. Колесникова)

Биосельскохозяйственная выставка Шести Миров принесла Хэвиланду Тафу большое разочарование. Он провел на Бразелорне долгий и утомительный день, бродя по просторным выставочным залам и то и дело останавливаясь, чтобы одарить своим вниманием новый злаковый гибрид или генетически улучшенное насекомое. Хотя клеточный банк его «Ковчега» включала клон-материлы буквально миллионов растительных и животных видов с неисчислимого количества миров, Хэвиланд Таф постоянно зорко следил за всякой возможностью где-нибудь что-нибудь высмотреть и расширить свой банк образцов. Но лишь немногие экспонаты на Бразелорне показались ему многообещающими, и по мере того как шло время Таф чувствовал себя в спешащей и равнодушной толпе все тоскливее и неуютнее. Повсюду кишели люди. Фермеры-туннельщики с Бродяги в темно-каштановых шкурах, украшенные перьями и косметикой землевладельцы с Арина, мрачные жители ночной стороны и облаченные в светящиеся одежды жители вечного полудня с Нового Януса, много было и туземцев-бразелорнцев. Все они производили страшный шум, окидывали Тафа любопытными взглядами, а некоторые даже толкали, отчего на его лице появлялось мрачное выражение.