Человек в Высоком замке - Филип Киндред Дик

Фрэнк встал из-за верстака, нашарил на полу сережку и положил ее в коробку с заготовками.

– Пойду покурю, – буркнул он и направился к лестнице.

«Все кончено», – сказал он себе. Он стоял под козырьком двери, часто затягиваясь дымом марихуаны и провожая рассеянным взглядом снующие машины. К нему приблизился белый средних лет, заурядной наружности.

– Мистер Фринк? Фрэнк Фринк?

– Верно, – ответил Фрэнк.

Человек достал из кармана сложенный листок и удостоверение.

– Департамент полиции Сан-Франциско. У меня ордер на ваш арест.

Фрэнк и глазом моргнуть не успел, как незнакомец сжал его локоть.

– За что? – пролепетал Фрэнк.

– За мошенничество. Вы обманули мистера Чилдэна, владельца «Художественных промыслов Америки».

Появились еще двое легавых в штатском и встали по бокам. Полицейский потащил Фрэнка за собой по тротуару.

Его затолкали в неброский «тойопет», приткнувшийся у обочины.

«Вот какие испытания готовит нам судьба, – подумал Фрэнк, сдавленный с двух сторон телами полицейских. Хлопнула дверца, и машина вклинилась в автомобильный поток. – И таким сукиным сынам приходится подчиняться!»

– У вас есть адвокат? – спросил один из фараонов.

– Нет, – ответил он.

– В отделении вам предложат из списка на выбор.

– Спасибо.

– Как вы поступили с деньгами? – спросил другой полицейский, когда они въезжали в гараж отделения на Керни-стрит.

– Истратил, – ответил Фрэнк.

– Все?

Он промолчал.

Полицейский пожал ему руку и одобрительно засмеялся. Когда они вышли из машины, другой фараон спросил:

– Твоя настоящая фамилия – Финк?

У Фрэнка душа ушла в пятки.

– Финк, – повторил фараон. – Ты ведь жид? – Он раскрыл большую серую папку. – Сбежал из Европы.

– Я родился в Нью-Йорке, – возразил Фрэнк.

– Нет, ты удрал от наци, – ухмыльнулся фараон. – Знаешь, чем это пахнет?

Фрэнк вырвался и бросился бежать. Фараоны заорали, и у выхода из гаража полицейская машина преградила ему дорогу. Сидевшие в ней люди улыбались. Один из них вышел, держа в руке пистолет, и защелкнул наручник на запястье Фрэнка.

– Домой, в Германию, – ласково сказал фараон в штатском.

– Я американец, – пробормотал Фрэнк Фринк.

– Ты еврей, – настойчиво сказал фараон.

– Его здесь кокнут? – спросил кто-то, когда Фрэнка вели наверх.

– Нет, сдадим консулу. Немцы судят евреев по законам Германии.

Списка адвокатов Фрэнк так и не увидел.

Минут двадцать Тагоми неподвижно просидел за столом, держа дверь под прицелом. Бэйнс ходил по кабинету. После некоторых раздумий старый генерал взял трубку телефона и позвонил в японское посольство. Но барона Кэлемакуле он не застал; по словам сотрудников посольства, его не было в городе.

Генерал решил дозвониться до Токио по тихоокеанской линии.

– Я позвоню в военную академию, – объяснил он Бэйнсу. – Они свяжутся с частями Императорских вооруженных сил, расквартированных поблизости.

«Короче говоря, нас выручат через несколько часов, – подумал Тагоми. – Наверное, пришлют морскую пехоту с авианосца, вооруженную пулеметами и минометами. Действуя по официальным каналам, можно добиться эффективных результатов… Но для этого, к сожалению, требуется время. А помощь нужна сейчас, когда бандиты-чернорубашечники избивают внизу клерков и секретарей».

– А может, стоит связаться с германским консулом? – предложил Бэйнс.

Перед глазами Тагоми мигом возникла сцена, как он диктует мисс Эфрикян решительный протест, адресованный Рейсу.

– Я могу позвонить рейхсконсулу Рейсу по другому телефону, – сказал он.

– Попробуйте, – сказал Бэйнс.

Не опуская кольта, Тагоми нажал кнопку на поверхности стола. Тотчас появился аппарат, предназначенный для секретных разговоров. Тагоми набрал номер германского консульства.

– Добрый день. Кто говорит? – решительный, отрывистый голос с легким акцентом. Очевидно, кто-то из служащих.

– Его превосходительство герра Рейса, пожалуйста, – потребовал Тагоми. – Это срочно. Тагоми. – Он говорил жестким, не терпящим отказа тоном.

– Да, сэр. Одну секунду, сэр. – Долгая пауза. В трубке ни звука, ни шороха. «Стоит рядом и ждет, – догадался Тагоми. – Типичная нордическая изворотливость».

– Меня дурачат, это ясно, – сообщил он генералу Тедеки и Бэйнсу.

– Простите, мистер Тагоми, что заставил вас ждать, – служащий наконец подал голос.

– Ничего, пустяки.

– Консул на совещании. Если…

Тагоми бросил трубку.

– Напрасная трата времени, – удрученно заключил он. – Куда бы еще обратиться? Токкока в курсе, в береговую военную полицию тоже нет смысла звонить. Прямо в Берлин? Рейхсканцлеру Геббельсу? В Напа, на аэродром Императорских Военно-Воздушных Сил? Я позвоню шефу СД Кройцу фон Меере, – решил он. – Начну с жалобы, если не поможет – перейду на брань и крик.

Тагоми набрал номер, принадлежавший, если верить телефонному справочнику, отделу охраны ценных грузов аэропорта «Люфтганзы». Пока в трубке звучали гудки, Тагоми добавил:

– Сейчас вы услышите ругань на грани истерики.

– Да, устройте ему спектакль, – улыбнулся генерал.

В трубке раздался резкий голос:

– Кто это?

«Звучит решительнее моего», – подумал Тагоми.

– Ну, поживее! – поторопил голос.

– Я требую арестовать и отдать под суд шайку головорезов и дегенератов, ваших белокурых бестий-берсерков! – заорал в трубку Тагоми. – Знаешь, кто тебе звонит, Kerl?[61]Тагоми, торговый атташе Имперского правительства! Даю пять секунд, чтобы ты их отозвал! Иначе спецкоманда морской пехоты забросает их фосфорными гранатами!

На другом конце линии что-то бессвязно пролепетали. Тагоми подмигнул Бэйнсу.

– …нам ничего не известно, – услышал он наконец.

– Лжец! – закричал мистер Тагоми. – Ну что ж, нам ничего другого не остается. – Он бросил трубку. – Конечно, это всего лишь блеф, но он не повредит. Приятно понервировать СД.

Едва генерал Тедеки открыл рот, чтобы заговорить, как снаружи оглушительно забарабанили в дверь. Через секунду она распахнулась. В кабинет ввалились двое коренастых белых с пистолетами. Они сразу направились к Бэйнсу.

– Das ist er![62]– сказал один из них.