Смерть этажом ниже - Кир Булычев
Шрифт:
Интервал:
— Направо, — сказал Коля.
Они остановились в темном проходе между вокзалом и одноэтажным заданием.
— Ну вот так, — сказал Коля другим голосом. — Вот так получилось.
— Ты откуда узнал, что меня забрали?
— Услышал, — сказал он. — Говорили.
— И ты понял, почему?
— А чего тут не понять, — сказал Коля. — Они тебе хотели убийство Спиридонова пришить. Ты бы не отвертелся.
— Но ты же знаешь.
— У меня служба, — сказал Коля. — Ты сейчас сразу налево, не оглядывайся, выйдешь на площадь, иди за киосками. За третьим остановись. Понял?
— Понял.
— А я пошел. Меня и так с тобой увидеть могли.
— Мы обязательно увидимся, — сказал Шубин.
— Может быть, — сказал Коля и скрылся за углом вокзала.
Шубин осмотрелся — никого. Он прошел темным проходом и оказался на вокзальной площади.
Шубин быстро прошел к киоскам, за третьим из них остановился и осторожно выглянул на площадь.
Ветер стих, снег падал редко. На площади было куда больше людей, чем час назад. Видно, в городе уже знали, что штаб расположен в вокзале. Кучками, поодиночке, люди стояли возле цепочки солдат просились внутрь. Голоса почти не доносились, но общий шум с визгливыми выкриками был явственно слышен.
Шубин вышел из-за киоска, и тут на площадь въехала кавалькада — с аэродрома. Впереди, как и было оговорено, бегемотом двигался БТР, затем три «Волги» — две черные, а одна, можно сказать, обыкновенная. Затем еще один БТР. Лучше бы танк, подумал Шубин. Внушительнее.
Машины, объезжая заснеженный газон, проехали вереницей совсем близко от Шубина. В третьей, у самого окна, сидел Гронский. Он посмотрел на Шубина. Шубин не испугался. Он встретил его взгляд, и удивление Гронского его даже позабавило. Женщины у оцепления кинулись к машинам.
У него было странное чувство непричастности к этим событиям. Будто он был заколдован, заворожен, будто у него был иммунитет против этой болезни.
— Юрий Сергеевич! — окликнул его Борис.
Борис выглядывал из подъезда, рядом с комиссионным магазином.
— Сюда!
Шубин зашел в подъезд.
— Я думал, что мне вас не выцарапать, — сказал он. — Просто сказочное везение.
— В чем везение?
— Я сержанту деньги стал давать, он меня чуть не забрал. А когда узнал, что это вас замели, он велел ждать. Я понял, что он вас выручит. Откуда он вас знает?
— Мы с ним всю ночь в гостинице были, — сказал Шубин.
— Нет, все-таки бог есть, — сказал Борис.
— Письма с вами?
— Поверил?
— Я давно поверил. Только не знаю, как мы их отсюда вывезем. Они не все перекроют?
— Силенок не хватит. Завтра с помощью области точно перекроют. А сегодня еще не перекроют.
Сзади кто-то плакал.
— Что это?
— Ты забыл, что тут тоже есть первый этаж и второй этаж? Кто-то к своим пришел — и увидел. Не отвлекайся. Слушай. Я украл машину.
— Как украл?
— Проще простого. Как машины крадут? Сейчас в городе, наверное, с тысячу машин без водителей. И ключи в зажигании, понимаешь?
— Понимаю.
— Машина за углом. Я тебя вывезу из города, я знаю, где нет заслонов. Довезу до Синевы, это станция такая. Там останавливается поезд на Москву. Через два часа ты в Перми. А дальше — сможешь? Деньги есть?
— Есть. Только паспорта нет и удостоверения.
Они пробежали за угол, там стоял «жигуленок».
— Бес паспорта плохо, — сказал Борис. — Паспорт нужен. Возьмешь мой.
Он завел мотор и начал разворачивать машину.
— Мы с тобой не похожи.
— Когда я его получал, были похожи. У меня прическа была цивильная, и без бороды. Смотри.
Свободной рукой Борис вытащил из кармана паспорт и кинул его Шубину на колени.
— Слушай, — сказал Шубин. — Мы не успеем заехать в одно место?
— Нет, — ответил Борис. — Мы никуда не успеем. Они сейчас объявят на тебя охоту. Чрезвычайное положение, убежал убийца, маньяк. Ты себя погубишь и дело.
— Хорошо, — сказал Шубин. — Мне нужно обязательно передать записку одной девушке.
— Напиши ей письмо.
— Я не запомнил адреса.
— Глупо. Если хочешь писать записки, сначала запиши адрес.
— Обстановка не позволяла, — сказал Шубин, но Борис не уловил иронии.
Он пытался развернуться. Места было достаточно, но Борис оказался не очень умелым водителем.
— Давай я за руль сяду, — сказал Шубин.
— Тебе, может, придется прятаться — не хочу, чтобы твоя голова на виду торчала.
Шубин раскрыл паспорт. В самом деле, если особенно не присматриваться, сойдет. Борис Ашотович Мелконян.
— Я думал, что ты еврей. Генерал — твой родственник?
— Каждый дурак меня об этом спрашивает. Нет, нет, не родственник. Не нужен ему такой родственник!
Борис развернулся было, но тут над ухом взвыла «скорая». Пришлось затормозить.
— А ты Наташу видел? — вспомнил Шубин.
— Я же сказал тебе — не знаю!
— А я видел!
— Что? — Борис ударил по тормозу. Машина подпрыгнула, и ее повело по скользкому снегу.
— Не волнуйся, она жива и, может быть, здорова, — сказал Шубин. — Ты продолжай, разворачивайся, не до вечера же нам крутиться.
— Я буду, буду, ты только расскажи, что видел.
Шубин стал рассказывать. Борис рычал, ругался, только непонятно было, кого он ругает — Наташу или Гронского.
Шубин посмотрел на площадь, словно прощался с ней. Слева обугленные останки гостиницы, справа — оживший вокзал. У одной из «Волг», что стояли у подъезда, суетились люди. Дверцы были распахнуты. С одной стороны туда залезал знакомый лейтенант. С другой шестерка Плотников.
— Ах черт! — сказал Шубин.
— Ты что? Ты что не рассказал? Куда ее увезли? В какую больницу?
— Это ты узнаешь. Меня другое волнует — по-моему, я сделал глупость.
— Ну, что еще?
— Когда они с аэродрома возвращались — меня, кажется, узнал Гронский.
— И что?
— Видишь «Волга» — она по нашу душу.
— С чего ты решил?
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!